и сказал:
_Похоже «яма» открылась, пойдем на кухню я там вроде пирожки видел.
Утром приехала мама и долго удивлялась не обнаружив пирожков:
_Я думала, мы всей семьёй несколько дней есть будем.
Потом когда я бывал у них, она незлобно шутила:
_Ну, ребята, садитесь, пообедайте, я там котёл щей наварила, отец на работе, вы уж оставьте ему маленькую тарелочку.
Оказавшись на четвертом этаже, я подошёл к комнате Марины, потоптался, но так и не решился зайти, а спустился в буфет.
В буфете сидела Антонина Петровна, комендант общежития, женщина бальзаковского возраста, с завитыми обесцвеченными волосами, большой грудью и не менее большим задом, мечта усатых кавказцев и майоров в отставке, уплетала булочки и что– то обсуждала с остроносой активисткой с четвёртого курса.
Около месяца назад, Ганс засиделся в общежитии, пытаясь отыграться у Ботвинника, и остался ночевать, он жил в частном доме в пригороде Владивостока, и мама знала, что если он не приехал последней электричкой то значит, остался ночевать у друзей.
Утром он пошел на занятия и на вахте столкнулся с комендантом.
Антонина Петровна зорко следила, чтобы все гости покинули общежитие не позднее 23—00.
Она подозвала Андрея и стала читать нотацию о том, что правила существуют для всех и она никому не позволит их нарушать, потом добавила что из-за таких как он, остающихся на ночь, девочки рожают в шестнадцать лет.
Андрей мог возразить, что он ночевал у ребят, а девочки сами решат с кем, когда и где им встречаться и может быть стоит пересмотреть эти идиотские инструкции, но понял что разговаривать с ней бессмысленно и шутя сказал:
_Да у меня последнее время член вообще не стоит, может посоветуете что –нибудь?»
Антонина Петровна взвизгнула, мотнула головой и сказав вахтерше: «Чтоб я его здесь больше не видела», – ускакала прочь.
Они стали врагами. Ганс прозвал её «Белая лошадь», за привычку мотать головой, когда нервничала и цокать на тонких каблуках, сгибавшихся под тяжестью её тела.
Очень быстро студенты, между собой, так её и стали звать.
_Куда «Белая лошадь» проскакала?
_Да к себе, в конюшню.
Андрею стало трудно проходить наверх и теперь они играли с Ботвинником в вестибюле, вместе их не пускали даже и ленинскую комнату или читальный зал.
Как то вечером, ожидая около вахты ребят, Ганс иронично заметил, видя как мимо проходит «Белая лошадь» с седовласым майором:
_Да …правила у нас существуют одни для всех!
Андрею стало ещё труднее проходить в общежитие, вахтёры не пускали его, ни под каким предлогом «ни в буфет, ни в туалет», только с разрешения Антонины Петровны.
Андрей скорее повесился бы, чем стал просить о чём-то у коменданта и использовал любой случай, чтобы подразнить её. Играя в шахматы с Ботвинником, если она проходила мимо, он кричал на весь вестибюль: «Белой лошадью ходи! Всё равно от неё толку никакого!». Или очень громко рассказывал, слыша её цокающие шаги:
_Вчера виски пил «Белая лошадь» называются! Такое дерьмо, только пожилые военные могут хлестать это всю ночь!
Чтобы хоть как то проходить в общежитие он записался в фото кружок, и по вторникам и четвергам поднимался в фотолабораторию, а затем наверх.
Покупая булочки и беляши, я невольно услышал как « Белая лошадь», что то говорила о комсомольском рейде, прислушавшись, я понял, что проверка состоится сегодня.
В комнате ничего не изменилось, только пришёл Коля Фёдоров, высокий, худой парень из Комсомольска на Амуре. Он хорошо разговаривал, но когда нервничал, начинал сильно заикаться, если преподаватели вызывали его к доске, он краснел, нервничал и издавал одни звуки: « Ыыы… Ууу …Ыыы»
Учителя махали рукой: «Садитесь, Фёдоров, … Вам лучше писать».
Вот и сейчас, когда мы сели пить чай и я сообщил об услышанном разговоре, Коля открыл рот и замычал.
_Опять на китайский сбился. Возьми ручку и законспектируй,– Бобёр издеваясь протянул листок бумаги.
_Да пошёл ты на …!
Коля редко обижался и не комплексовал из за своего недуга, а просто посылал матом, чётко и без запинки.
_Фёдор хочет сказать, что «Белая лошадь» знает, где ты постоянно бываешь, может сюда нагрянуть,– глядя на Ганса, перевёл с китайского, Ботвинник и собрался передвинуть пешку.
В этот момент дверь почти без стука распахнулась и на пороге появилась Антонина Петровна.
_Анохин, что ты здесь делаешь?
_За домашним заданием зашёл, – потом обратился к Ботвиннику:
_Запомни фигуры, в этой партии я выигрываю, тебя даже лошадиная атака не спасёт.
_Сейчас же вон отсюда!– заорала «Белая лошадь» и затрясла гривой.
После этого, на вахте появилась увеличенная фотография Андрея в чёрной рамке с текстом что вроде «Злостный хулиган, не пускать ни под каким предлогом».
Мне, потом, пожилая вахтёрша много лет проработавшая в общежитии, рассказывала, что такое она видит в первый раз, правда, был один хулиган, который раньше часто бывал в общежитии. Он посылал первокурсников за водкой, подсыпал снотворное в чай вахтёрам и устраивал в ленинской комнате оргии, голые девки и парни плясали вокруг бюста Ленина, потом закрыв на палку дверь коменданта и выдернув телефонный шнур, носились в простынях по этажам, пугая и развлекая студентов. Того потомка Калигулы не пускали в общежитие, но фотографию не вывешивали.
_А этот то, что натворил, обокрал, кого или изувечил?– интересовалась она у меня.
_Нет, просто сказал, что думает о коменданте, прямо в лицо,– отвечал я.
На следующий день, на большой перемене, Ганс свёл в ничью отложенную партию и радостный потащил меня в библиотеку, показать загадочную девушку.
_Скорее всего, она сейчас там, ты увидишь она просто чудо, познакомься, узнай о ней побольше, что ей нравится и потом, меня с ней познакомишь. В общем действуй по обстановке, но главное осторожно,– я никогда не видел Андрея таким возбуждённым, он говорил сбивчиво, неуверенным голосом, как будто хотел сказать что то ещё, но не находил слов.
Мы подошли к библиотеке и Ганс указал мне на рыжеволосую, стройную, но совсем обычную девушку.
_Вот эта крашеная кошка?– уточнил я для верности.
_Это настоящий, огненный цвет… и пожалуйста, выбирай выражения!
Я не стал выяснять, откуда он знает, крашеные у неё волосы или нет, а лишь сказал:
_Ты не мелькай здесь, сходи в столовую, съешь что-нибудь.
Я взял учебник астрономии, присел рядом и, листая его, стал задавать вопросы о звёздах и галактиках, она отвечала вежливо, не односложно, но потом снова склонялась над книгой. Я спросил, что она читает.
_Достоевского…
_Что мучает вопрос, как студент старуху убил?
_Нет, здесь другие человеческие страсти. Это «Игрок».
