Глава 5
— …Главное, ты должен помнить: об этом знают всего шесть человек, включая меня. Нет, уже семь, включая тебя.
Подполковник федеральной службы безопасности Сергей Павлович Полетаев поначалу хотел ограничиться простым фырчаньем, но потом все же не выдержал и рассмеялся в полный голос. Этим октябрьским и вполне приятным утром он был, как обычно, свежевыбрит, надушен-причесан и даже в домашней одежде элегантен. Полученный в дальних моряч-океанах загар делал правильное лицо еще более привлекательным, а небрежная изысканность манер и некоторая фатоватость придавали ему тот особый шарм, который имеют всего двое мужчин на миллион. Но все это только на первый взгляд. Взгляд второй, более внимательный, невольно замечал холодноватый прищур внимательных синих глаз, с головой выдававших человека незаурядного и на службе.
Даша знала подполковника и на первый взгляд, и на второй. Знала так же, что тот к ней неравнодушен и тем не менее всякий раз страшно злилась, когда Полетаев начинал над ней подтрунивать.
— И чего смешного я сказала?
— Дашенька, ты прелесть! — От греха подальше подполковник поспешил сменить иронический тон на отеческий. — Твоя grand-maman[1], видимо, действительно плоха, раз решилась доверить тебе такую тайну.
— По-твоему, я не умею хранить тайны? — Осознание справедливости замечания задевало еще сильнее.
— А ты сама как думаешь? — вкрадчиво поинтересовался Полетаев. — Тебе под страшным проклятьем доверили семейную тайну а уже через день ты делишься ею чуть ли не с первым встречным.
И это было правдой: Полетаев был первым, кого она увидела по прилете в Москву. Но ведь именно для встречи с ним она сюда и прилетела!
— Слушай, Палыч, оставь свои подковырки на другой раз. — Даша нервным жестом заправила волосы за уши. — Умирает пожилой человек, и я хочу, чтобы ее душа отошла в мир иной успокоенной.
Упоминание о мире ином заставило подполковника принять торжественное выражение лица, но глаза сохранили лукавство.
— Благородная затея, — согласился он. — Только что ж поделаешь — люди мрут, нам дорогу трут.
Молодая женщина нахмурилась:
— Ну-ка повтори, что ты сейчас сказал…
— Ты меня не так поняла, — Полетаев с трудом сдерживал смех. — Я совсем не твою бабулю имел в виду. Это просто мудрость такая народная.
Пару секунд Даша сверлила собеседника подозрительным взглядом.
— Ты не народ.
— Возможно, я даже не мудр, но… А впрочем, прости. Я не хотел обидеть ни тебя, ни…
— Ладно. — Ссора с подполковником пока не входила в планы рыжеволосого детектива. — На первый раз тебя прощаю. Но в будущем постарайся следить за своими манерами, а то мне придется обратиться за помощью к кому-нибудь другому.
— Так, может, сразу… — оживился было Полетаев, однако колючий взгляд собеседницы не позволил докончить фразу. — Кстати, почему именно ко мне?
— По трем причинам.
— Ого!
— Да, по трем.
Даша старалась выглядеть уверенной, но ее страшно нервировал легкомысленный настрой подполковника: он, как всегда, не собирается принимать ее всерьез.
— Во-первых, кто-кто, а ты умеешь хранить тайны. Во-вторых, ты все равно будешь ходить за мной по пятам и вынюхивать, зачем это я прилетела сюда. И главное. Уж если ФСБ не сможет отыскать моих родственников, то, значит, их и не было.
— Ты хочешь обратиться с официальным запросом в ФСБ? — с восторженным испугом спросил Полетаев.
Он как-то в раз оживился, задвигался, показывая, что крайне заинтересован неожиданной новостью.
Конопатое личико приняло озадаченное выражение. Облизнув верхнюю губу, Даша медленно произнесла:
— Что значит хочу? Я ведь уже обратилась…
— Уже обратилась? И к кому?
— Да к тебе! К кому же еще…
Реакция подполковника настораживала ее все сильнее.
— Ко мне? — И тут на лице подполковника отразилось такое изумление, словно он всю жизнь проработал не в службе разведки, а в цветочном магазине.
Откинувшись на спинку кресла, он спросил:
— Но почему ко мне?
— Ты же работаешь в ФСБ? — Все ясно. Проклятый подполковник начал пить ее кровь. — Или тебя наконец-то попросили освободить стол?
— Нет, стол пока остается за мной. — Полетаев продолжал делать вид, что несказанно удивлен. — Я даже подумываю сменить его на… Впрочем, это не важно.
— Тогда в чем же дело?
— Дело в том, что ты, как мне помниться, всегда была против нашего общения на профессиональной основе. И, дабы сохранить твое расположение, я поклялся никогда не говорить и даже не думать о работе в твоем присутствии.
Даша заскрипела зубами. Этого она опасалась больше всего. Подполковник со своими любовными признаниями лишь морочил ей голову, используя ее, Дашу, в своих целях. И вот как только ей понадобилась настоящая помощь, не связанная ни с какими государственными преступлениями, он чихать на нее хотел.
— Ладно, — гробовым голосом произнесла молодая женщина. — Рада была тебя видеть. — Она попыталась встать.
Полетаев немедленно накрыл своей ладонью ее руку.
— Дашенька, но почему ты злишься? Я ведь всего-навсего хотел тебе понравиться.
— Пошел ты к черту!
— Ну вот, сразу ругаться. Давай поговорим, как люди.
— Люди! — Даша недобро рассмеялась. — Да ты пародия на человека. Нелюдь. Комитетская рожа.
Полетаев вздохнул, он давно уже перестал обижаться на приступы грубости своей рыжеволосой знакомой.
— Дашенька, меня просто пугает твое легкомыслие. Ну ладно бы ты оставалась все той же юной девочкой, какой была, когда мы познакомились…
— Мы познакомились два года назад и мне тогда было почти тридцать.
— Я не имел в виду твой возраст — ты и сейчас юна! Я говорю об опыте. Неужели эти два года не приучили тебя к мысли, что ничто в этом мире не происходит просто так. Да это же курам на смех!
— Что именно?
— Полубезумная старуха ищет наследника миллионного состояния!
— Если ты еще раз в подобном тоне отзовешься о моих родственниках, — Даша зашевелила ноздрями, — я тебя ударю. Моя двоюродная бабушка не безумна. Она просто благородна…
— Угу. — На всякий случай подполковник отодвинулся. — Именно поэтому-то она и решилась доверить страшную тайну тебе, человеку постороннему и безродному…
Даша все-таки изловчилась и пнула подполковника острым мыском туфли.
— Ах ты… Это я-то безродная? Это я-то посторонняя? Да я единственная оставшаяся в живых родственница!
