будет, а значит, денег ты не увидишь. Жить тебе с папкой под одной крышей до конца дней.
Прозвучало как приговор.
— Что-то мне не верится, что Крон влюблен в меня. Твой папка вчера оказался не в том месте и не в то время. Роковое стечение обстоятельств.
— Мам, вот ты в действительности не от мира сего. Перед тобой мужик в одних штанах несколько месяцев дефилировал, мускулы показывал, шрамами хвастался, подарки делал, яблочки приносил самые сочные, ухаживал, заигрывал, — Дарий развел руками. — Да все только и ждали, когда у тебя глаза откроются.
— Кто все?
— Жители поселения. От мала и до велика. Даже гномы заинтересовались вашей историей. Они попросили передать весточку, когда чудо свершится.
— Ну и что я должна сделать? — в этот момент я растерялась. Что-то я действительно упускаю слишком много нюансов. Пора возвращаться в реальность.
— Скажи папе хотя бы спасибо.
— За что?
— За все!
Глава 10
Если бы я знала, чем мне обернется минутная слабость той ночью, то сбежала бы в лес к монстрам, сверкая пятками. Двуликий злодей, вернувшись домой, с порога предъявил мне свои обвинения. Якобы я его совратила и обесчестила.
— Ты меня испортила! Кому я теперь нужен?
— Ты? Никому.
— Я буду жаловаться на тебя, — Крон еле сдерживался от смеха.
Вот и тревожный звоночек. Веселый оборотень — плохая примета.
— Не драматизируй. Это был просто секс. Бесчувственная физика. Туда-сюда. Тебе понравилось. Мне понравилось. Как-нибудь повторим. Кстати, ты сегодня вечером сильно занят? Выделишь мне минутку?
— Злюка, ты даже не представляешь, как попала.
Оборотень всучил мне трухлявый талмуд из городской библиотеки и ткнул в него носом. В древнем своде законов черным по белому было написано, что жена обязана предоставлять свое тело по первому требованию мужа. Наказание за неповиновение — десять плетей у позорного столба. С семейным кодексом не поспоришь. Все в рамках правового поля.
— Как ты говорила? Незнание законов не освобождает от ответственности? — пропел на одной ноте мерзавец. — Мы новобрачные!
После грубого изнасилования несчастного Крона я становилась его женой со всеми вытекающими последствиями. За отказ взять на себя ответственность меня бы судили, пытали, а потом все равно женили. Тут без вариантов. На сам брак и изменение гражданского статуса мне было откровенно плевать, а вот на качество сна — нет. Мужик решил наверстать упущенное время и познать все прелести секса. Ладно ночью он меня не щадил, но днем-то за что? Крон находил меня рядом с речкой, вылавливал у соседей, догонял на рынке и под одобряющий гул толпы тащил домой на плече.
— У меня голова болит! — последняя попытка надавить на жалость.
— Врешь! — оборотень мерзко хихикнул и шлепнул меня по заду. — Волчье чутье. Забыла?
— На помощь! Люди добрые! Да что же это делается? Надругательство средь бела дня. Это межрасовое извращение! Я буду жаловаться! Помогите! У меня судейская неприкосновенность!
— Можешь забыть про нее. Ты лишилась неприкосновенности, когда проявила сексуальную агрессию.
Думаете, мне кто-нибудь пришел на помощь? Нет! Все лисички злорадствовали и говорили, что злобная душонка получила справедливое наказание. За что они меня все ненавидели, я так и не поняла.
***
Пять лет спустя
Я презирала этот мир, я ненавидела свое тело. Крон каким-то чудесным образом сумел меня оплодотворить. Как? Как ему это удалось? Мы несовместимы! Эльфы и оборотни не могли иметь общее потомство даже с помощью магии и колдовства. Что пошло не так? Где произошла ошибка? Что сломалось в системе? С чего вдруг у Крона образовались термоядерные головастики? Откуда взялась моя яйцеклетка? Почему мое тело меня предало? Это была бессильная истерика.
Весь ужас этого мира состоял в том, что женское тело принадлежало кому угодно, кроме самой женщины. Оно для мужа, для вынашивания ребенка, для лекаря, но не для женщины. Именно из-за этой удивительной особенности я не могла удовлетворить саму себя. Только с помощью Крона. Магический контроль эльфийских женщин через ограничение сексуальности был специально изобретен для жительниц гарема, чтобы создать культ личности повелителя. Проявление чувственности без мужика приравнивалось к извращению. А вдруг у девушки получится испытать оргазм намного ярче, чем с господином? Это же будет катастрофой!
— Не злись, колючка, — Крон обнял меня со спины и погладил выпирающий живот. — Ты прекрасно ладишь с детьми. Лисята от тебя в восторге.
— Где мой топор? — я так и не научилась любить и испытывать эмоции в общепризнанном понимании.
— Топор в подвале.
— Отдай мне его.
— Завтра. Я устал, — оборотень поцеловал мой затылок и прошептал: — Обалденно пахнешь. Люблю тебя.
— Зачем я убила лесную тварь? Нужно было ей помочь, — стало тоскливо. Моему комфорту угрожал ушастый мутант. Этот паразит без разрешения поселился в моем теле, и вот уже месяц, как я чувствовала его толчки. Нужно немного потерпеть. И я смогу спать спокойно на животе.
Беременность вызывала странные потребности. Они приводили меня в шоковое состояние. Я была сама не своя и иногда просила оборотня погладить мой живот. Зачем? Сама не знаю. Но это точно была магия. Незримое волшебство между мной, ребенком и его отцом.
— Мое солнышко соскучилось по папочке, — стоя на коленях Крон обнимал и целовал выпирающий живот, а я в ответ гладила его по голове. Этот ритуал меня успокаивал. Монотонные движения рукой и расфокусированный взгляд в никуда. Может, это какое-то проявление любви с моей стороны? А может, гормоны шалили.
Крон всем говорил, что он обрел семейное счастье. Не знаю, что он во мне нашел такого интересного, но его все устраивало. Единственное, о чем оборотень меня слезно просил, так это всегда оставаться злобной душой. Ну, это без проблем.
Глава 11
Топая ночью к Морфею, я без приглашения решила заглянуть в гости к Валере, но не как зритель, а как полноценный участник сна.
— Отпусти меня! — громко рыкнул эльф.
— Свободен! — крикнула с пафосом и махнула рукой — мол, иди, холоп. Тебе здесь не рады.
Потрепанная тень некогда великого правителя выглядела удручающе. Черные синяки под глазами, серая кожа, всклокоченные волосы, нездоровая худоба.
— Ты не Алира, — Валерион тут же изменился в лице.
— Нет. Я злобная душа, — не стала врать и прикидываться бывшей пассией.
Эльф затравленно на меня взглянул и, вцепившись в волосы скрюченными пальцами, завыл раненым зверем.
— Она зовет меня. Все время что-то шепчет мне на ухо. Я не могу спать, есть и нормально жить. Алира мучает меня. В каждой женщине я вижу ее лицо.
— Это настоящая любовь! — я снова попыталась пошутить. — Даже
