шиворот мужичонка и отвел в сторону.
– Извините, извините, пожалуйста, только не бейте.
– Заткнись, где остальные?
– Бобик и Тузик готовят телегу, ну чтобы выкатывать, а шарик он Громовых в их дом собирает.
– Зачем он это делает?
– Не знаю, это Олег сказал ему так сделать.
– Олег? Вот идиот, что он удумал, где сейчас Олег и его сыновья?
– Я не знаю.
– Зови сюда Бобика и Тузика, бегом.
Виктор пинком под зад дал понять Лопуху, что дело незамедлительной важности.
Священник подбежал к Нине.
– Мама, начинайте выступления и погромче песни горланте.
– А, что случилось сынок?
– Некогда объяснять, начинайте мама, просто начинайте и так уже темнеет, скоро совсем ничего видно не будет.
– Как скажешь сынок.
Виктор побежал в церковь. Бабушка Нина начала созывать народ. Так как почти все были на улице, усадить всех по лавкам не составило труда. Уже через десять минут все люди с деревни пели молитвенные песни.
***
Шарик подошел к Ивану, он вместе с супругой следил за сыновьями, они выполняли подготовку к кулачным боям, разминались друг на друге.
– Ваня привет,– проговорил Шарик.
– Здарова, идиот,– Иван с улыбкой посмотрел на Светлану, та улыбнулась в ответ.
– Тебе домой нужно срочно, там дочкам твоим плохо.
Резким выпадом Иван схватил шарика за грудки,– что ты сказал? Мои дочери только что, укладывали цветы на лавки, и с ними все было в порядке, а ты говоришь, что им плохо?
– Я не причем, пойдемте все сами увидите,– заикаясь произнес Шарик.
– Ну пойдем, мальчики за мной, и ты с нами пойдешь, если шутить вздумал со мной, я тебе жопу порву.
Зайдя в веранду, Иван попытался найти фонарик, который всегда висел на крючке, но его там не оказалось.
– Кто опять взял мой фонарик, сколько раз говорить, не трогать, не трогать блять.
Все молчали, Иван открыл дверь и все вместе зашли в прихожую. В доме было темно. Окна были занавешены какими то тряпками.
– Какого черта тут происходит,– Иван повернулся к стоящему позади него семейству и попытался разглядеть Шарика, но того не оказалось в доме.
За дверью лязгнул замок и послышались шаги убегающего прихвостня священника.
С улицы доносились песни и веселый смех.
Иван дернул дверь, она оказалась заперта. Он пнул ее ногой со всей силы, но и тут дверь оказалась сильней.
– Мне страшно,– проговорила Светлана.
– А ты не бойся, – раздался голос из темноты.
– Олег, это ты? – Иван медленно развернулся на голос,– какого хуя тут происходит, что за тупые шутки?
Посреди комнаты загорелась лампа, на полу лежали три мертвых женских тела, мать сразу узнала своих дочерей и со слезами бросилась к ним, но Иван удержал обмякшее тело жены.
За трупами стояли Сизовы всей семьей, все они были в крови и ехидно улыбались.
Сыновья Ивана тяжело и злобно дышали, смотря на Сизовых, но в бой без команды отца не кинулись.
– За что ты убил их. За что я тебя спрашиваю.
– Да за то, что это самые страшные бабы, которых я видел в своей жизни, и за то, что ты ублюдок хотел сделать переворот в деревне, что власти захотелось. Ты думаешь, я не знаю про ваши посиделки.
– Это уже не важно, знаешь ты или нет, сейчас ваша ублюдская семья сдохнет, убить их.
Резко как боевые овчарки Громовы кинулись на Сизовых. У них и было численное превосходство шестеро против пятерых, но Сизовы были крупнее.
Первым пал семнадцатилетний сын Ивана, он попал под удар седьмого и повалился на пол, Олег со всей силы наступил ногой на голову парня, от чего та лопнула. Девятого завалили сразу двое братьев Громовых. Один из них схватив попавшую под руку палку, воткнул ее в глаз и со всей силы надавил, второй глаз вылез от давления из орбиты, а изо рта пошла кровь. Иван повалил двенадцатого и пытался задушить. Олег со спины схватил голову одного из братьев убивших девятого и резко крутанул, послышался хруст шейных позвонков, попытался схватить второго, но тот резко отпрянул и зарядил ногой в пах Олегу, тот повалился на колени и сразу получил удар ногой в нос. Ударивший начал пинать его.
Десятый, откинул старшего сына Громова, и со всей силы навалился на Ивана, сбив его с двенадцатого. Двенадцатый начал откашливаться, но на него накинулся старший сын Громова и вновь начал душить.
Седьмой бился на кулаках с Громовым, который никогда не уступал ему в кулачных боях. Счет у них был равный у каждого было по шесть побед над другим. Это был последний бой, который должен выявить чемпиона. Седьмой пропустил правый хук. В ответ он со всей силы пнул в коленную чашечку противника. Нога Громова вывернулась в обратную сторону и он с криком упал. Седьмой не сбавляя скорости, запрыгнул сверху на своего давнего ненавистного соперника и начал вбивать его лицо в пол.
Олег схватил нож и воткнул его в ногу, пинавшего его подростка. Тот отпрянул и немного покосился от боли, но не упал. Олегу было достаточно той заминки, которую ему дал подросток, для того, чтобы вспороть ему горло и тут же воткнуть нож в голову старшему сыну Громова, который все еще пытался задушить седьмого.
Иван встал с десятого, глаза у него были выцарапаны, а нос откушен.
Олег, двенадцатый и седьмой встали и смотрели на Ивана.
Света тихонько плакала в углу комнаты, Иван посмотрел на нее и на его лице побежали слезы.
Все тяжело дышали.
– Ну что, считай прервался род Громовых, – рассмеялся Олег.
– Отпусти Свету, я прошу тебя, отпусти. – Последний Громов упал на колени. – Меня убей, а ее не трогай.
В дверь постучали, – Олег ты там?
– Виктор, святой отец, помогите они всех убили,– прорыдала Света.
– Мы скоро выйдем, мы уже почти закончили, Витя будь готов к окончанию празднества.
Светлана заплакала с новой силой от безысходности. Олег ударом ноги повалил Ивана на спину, седьмой и двенадцатый удерживали его в лежачем положении.
– Ты сейчас сдохнешь, а мы потом по кругу пустим твою Светочку, – Иван начал дергаться в попытках вырваться.
Неожиданно о голову Олега разбилась тарелка, оставив кровавый порез на затылке. Олег с криком кинулся на Светлану и воткнул ей нож в висок. Вытащив нож он склонился над Иваном, посмотрел ему в глаза и молча вспорол шею.
Никто не заметил, как от окна отошла тень и через пару секунд замок с двери был снят, в дом заглянул Шарик, – Олег вы тут все? Там люди скоро в
