и комфортом своего лучшего друга и Марты, он выбрал Марту без колебаний.
С умом взвешивая радость от времени наедине с Мартой, чувство вины за то, что он разрешил Бутчу остаться в его комнате, и страх перед тем, что Марта собиралась ему сказать, Оливер не торопился возвращаться к кухне. Балансируя двумя пиццами в одной руке, он вошел в комнату и огляделся в поисках Марты. Её не было на диване, где он её оставил, а вместо этого она стояла перед холодильником. Он услышал, как она что-то бормочет, но не смог понять, о чём идет речь. Откашлявшись, он дал ей знать, что вернулся, и брюнетка повернула голову, чтобы посмотреть на него, на её лице заиграла застенчивая улыбка, когда она увидела большие коробки с пиццей в его руках.
— Хочешь пива? Вино закончилось, но мне точно нужно какое-нибудь спиртное сегодня вечером.
— Конечно. Пиво и пицца — звучит как отличное сочетание, — улыбнулся Оливер, ставя пиццы на столешницу кухонного острова.
Он прошел вокруг стола и остановился перед шкафом с тарелками. В уголке глаза он заметил движение Марты, и внезапно она стояла рядом с ним, держа две бутылки в руках.
— Тебе нужен бокал? — спросила она его тихим голосом.
Оливер почувствовал, как волосы на затылке поднялись, слушая её голос. Он звучал по-другому, чем обычно, когда она так говорила. И это ему нравилось.
— Нет, бутылка подойдет, — ответил он медленно, открывая шкаф и доставая две тарелки.
Марта все еще стояла рядом, в её глазах мелькали разные эмоции. Она была готова открыться ему до того, как его телефон зазвонил. Чёрт, она действительно хотела это сделать, чувствуя, что это может помочь ей на пути к выздоровлению. Помочь ей двигаться дальше в жизни, потому что с Оливером она чувствовала себя в безопасности и счастливой после месяцев тьмы, скорби и одиночества. Она пережила столько за последний год: потерю мужа и нерожденного ребенка, серьезные физические травмы от собственных ранений, и ментальную травму, сопровождавшую все это. Постоянный страх, что кто-то снова пойдет за ней.
Возможно, разговор с Оливером поможет ей снять давление с её плеч. У него была эта успокаивающая атмосфера, которую она жаждала, и это напомнило ей Фрэнка. Может быть, поэтому она тянулась к нему тем больше, чем больше он старался поднять ей настроение.
— Что ты заказала? — прервал её Оливер, приводя её обратно в реальность, и она моргнула несколько раз, прежде чем подойти к нему.
Он открыл обе коробки с пиццей, посмотрев на её с нахмуренным лицом.
— Бекон и грибы, — ответила Марта, но когда Оливер посмотрел на неё с нахмуренными бровями, она добавила: — Что-то не так?
— Нет… нет. Абсолютно нет. Я просто не могу представить, что это вкусно.
— Хочешь попробовать кусочек? — улыбнулась ему Марта.
— Не знаю, честно говоря, — он посмеялся.
— Что ты заказал?
— Куриное барбекю.
— Вау, Оливер. Это самый обычный заказ, — теперь уже громко смеялась Марта, заразив Оливера этим.
— Да? — спросил он.
— Да, конечно, но я люблю куриное барбекю. Могу я попробовать кусочек твоего?
Женщина посмотрела на него с щенячьими глазами, пытаясь его убедить.
Оливер поднял бровь, барабанил по губам указательным пальцем и выпустил длинное «Ммммммммм», как будто он серьёзно обдумывал её просьбу.
— Давай уже, — недовольно пожаловалась Марта, когда Оливер не ответил сразу.
— Зачем мне давать тебе кусочек моего обычного барбекю, когда у тебя есть твоя фантастическая грибная пицца? — спросил он, всё еще кривясь, с пальцем на губах.
Он выглядел очаровательно, и Марта едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Оливер умел развеселить её даже самыми мелкими штучками.
— Потому что… — Марта начала думать о лучшем аргументе, — тогда ты сможешь попробовать этот шедевр вкуса тоже. Я готова обменять кусочек моей пиццы на кусочек твоей.
Она сжала губы, стараясь не улыбаться, не хихикать и не смеяться.
— Не уверен, что это справедливая сделка. Ты должна дать мне что-то дополнительное, если хочешь, чтобы я попробовал ЭТО, — он указал на пиццу Марты.
— Что у тебя на уме?
— Ты должна испечь со мной рождественские печенья завтра.
— Но я думала, что ты уже сделал это сегодня? Сколько тебе нужно печенья?
Марта посмотрела на него, смущенная.
— Поскольку Бутч съел большую часть теста, у меня на самом деле недостаточно печенья, чтобы раздать всем нашим коллегам, когда они вернутся 27-го. Я хотел сделать маленькие подарочные пакеты с домашними печеньями для всех как приветствие.
— Это супер-милая идея, — улыбнулась ему Марта.
Она только что использовала слово «милая» в одном предложении с Оливером? Вау. Этот мужчина действительно что-то делал с ней.
— Ах, это ничего особенного, — махнул он рукой, широко улыбаясь в ответ на её комплимент.
— Тогда я буду печь печенья с тобой завтра, но ты должен серьезно попробовать пиццу.
— Договорились! — воскликнул Оливер, положив по кусочку каждой пиццы на их тарелки.
Он взял обе тарелки, но Марта покачала головой и указала на более удобные диваны. Пицца и диваны звучали как идеальная комбинация в этот эмоционально истощающий день.
Оливер взял первым кусок пиццы с грибами и беконом, смотря при этом на Марту исподтишка, прежде чем сделать громкий вздох и укусить. Женщина наблюдала за ним с любопытством, видя, как его глаза широко раскрылись, когда различные вкусы развернулись в его рту.
— Вау, — прокомментировал он, повернув голову и высветив на Марте шокированный взгляд.
— Ты этого не ожидал, да? — смеясь, спросила женщина, сделав большой кусок своего среза.
— Нет. Вау, это просто потрясающе. Солоноватость бекона в сочетании с вкусом грибов. Отличный выбор, Марта.
Он подбодрил её, чуть подталкивая плечом, когда заместитель директора улыбнулась от уха до уха от его комплимента.
После того как Марта закончила со своим вторым куском, её настроение резко изменилось. Её плечи опустились, и Оливер ощутил, как она глубоко вздохнула, прежде чем наконец произнесла:
— Мне все еще нужно объяснить тебе.
— Ты мне ничего не должна, — быстро отреагировал Оливер, устанавливая свою тарелку на кофейный столик и поворачиваясь к ней верхом к ней.
— О, да. Ты же сделал так, чтобы я сегодня посмеялась и почувствовала себя хорошо. В день, когда все, что я хотела, это свернуться калачиком под одеялами и заплакать себе в подушку. Ты действительно сделал мой день, Оливер, и по крайней мере, я должна сделать так, чтобы ты понял, почему я так реагировала, когда услышала эту песню.
Она слабо улыбнулась, слезы блестели в её глазах.
Оливер не знал, как на это отреагировать. К счастью, ему не пришлось ничего говорить, потому что Марта немного изменила
