— А документы?
— Есть… Точнее сказать, сделаю, оформлю отгрузку со своего прииска.
— Но они определённо не с прииска. Тут есть макры второго и третьего уровня, в том числе довольно ценные, животные и растительные.
— Неважно, главное — документы есть. На сколько всё это тянет?
— Затрудняюсь сказать, — не спешил говорить ему. Всё же я видел в объёме число, а не стоимость всего этого добра. Но даже так выходила сумма солидная. — Вы ведь понимаете, что каждый макр по-хорошему бы поштучно оценить. Но могу точно сказать, тут десятки тысяч рублей, если говорить про розничную цену.
— За сколько вы бы у меня это купили?
Так, если навскидку… Нет, это ведь глупо — называть конкретную цифру! Конечная разница может составлять тысячи рублей. Так что я улыбнулся и тоже скрестил руки.
— В любом случае у меня нет на всю партию финансов…
— Подскажете кого-то из вашей братии, у кого будет нужная сумма?
— Послушайте, Аркадий Ефимович, любой торговец… Ну, кроме меня, разумеется, купит это за двадцать пять — тридцать процентов от рыночной цены, чем здорово вас нагреет. Вы не найдёте честного и щедрого торговца на большую разнотиповую партию. Что уж утаивать, на однотипную тоже. Были бы они у вас все патронные, вы бы могли продать их на одно из предприятий оборонной промышленности, если бы автомобильные…
— Я понял логику. Продал на автозавод. Они ценные, но очень разные — это их плюс и минус одновременно.
— А в чём плюс? — не понял я. — Ну, кроме номинальной ценности, что очевидно.
— Их не отследить. Партию в три тысячи одинаковых не спрячешь, а на эти…
— Откуда, вы говорите, ваш клиент их взял?
— Я не говорил. Собрал, он своего рода коллекционер. Так вы сказали, кроме вас, никто честную цену не даст, а у вас денег нет? Патовая ситуация.
— Не совсем. Аркадий Ефимович, я готов взять их на реализацию.
— Как это? Поясните.
— Они выставляются в моей лавке. Покупатель приобретает, платит мне. Я беру свой скромный процент, а вам отходит большая часть. Таким образом мы оба имеем постепенную продажу всей партии. Про скорость не скажу, для начала надо оценить каждый, только тогда смогу, и то примерно, назвать сроки. Документальное оформление раз у вас имеется, то мне только в плюс. Сами понимаете, легализовать такой объём было бы нереально сложно.
— Это, как ни странно, представляю себе я, — он неожиданно странно заговорил, отчего я вспомнил мастера Йоду. Похоже, меня накрывает тоска по прежнему миру. Сначала Шаман, теперь вот Филинов… Между тем адвокат продолжал. — Называется «договор комиссии».
— Здесь это называется «договор на реализацию товара», никаких «комиссионных» макров. Сами понимаете, как звучит… Дёшево.
— Я бы тоже не хотел так их называть. И не будем, макрам незачем зваться комиссионными. По форме договор составим с элементами коммерческой тайны, с условием, что вы действуете от своего имени, хотя и за счёт меня как «комитента»… Но это я полез в детали. Давайте в целом по концепции. Меня устраивает такая схема, если вы станете продавать «по рынку», то есть без повышения цены, а то спроса не будет.
— В этом плане не переживайте, излишне дорого я никогда не ставлю ценник, всё по рынку. Иначе кто брать будет такой товар? — пожал он плечами на мой риторический вопрос. — Кроме того, у меня гибкая система скидок и есть постоянные покупатели на макры с определёнными характеристиками.
— Какой процент вы себе возьмёте?
— Я вам уже говорил, нужна оценка, от качества каждого макра зависит. Так что потребуется время.
— Хорошо, оценивайте. Вот список макров, — протянул он мне листки бумаги, исписанные убористым почерком. — Прошу вас по списку проставить цены реализации, чтобы суммированием выйти на тотальную, при идеально полной реализации, стоимость партии. Только никому не показывайте, отсюда уже начинается коммерческая тайна.
— Я не настолько идиот, чтобы светить своей документацией, — хмыкнул в ответ. Учить меня ещё будет. — Да и некому... Вот ещё, Аркадий Ефимович, мне негде хранить такую большую партию товара. На рынке коллективная безопасность, все торговцы следят за своими макрами и друг за другом, но большая партия — большой риск.
И я не врал. Если у кого-то неожиданно станет слишком много товара, то кто-нибудь обязательно настучит, чтобы пришла проверка. А оно никому не нужно.
— Нет проблем, — кивнул Филинов. — Может лежать у меня в сейфе, буду выдавать партиями. Адвокатов традиционно никто не грабит, что у нас взять? Пустые бланки да пухлые папки уголовных дел? Кому мы нужны?
Он собрал все макры обратно в саквояж и заложил его в сейф. Мне остались только листки. Чую, грядёт долгая кропотливая работа. Это вам не Excel, в который достаточно вбить данные, и он сам всё посчитает. Всё нужно делать ручками. Спасибо, что хоть работающий на макрах калькулятор есть.
Глава 5
Я вошёл в комнату и окинул взглядом присутствующих. Двое мужчин, пять разнополых подростков и юная семейная пара с младенцем на руках девушки. Сам хозяин квартиры и отец всего этого большого семейства по совместительству встал рядом с креслом, где сидела его жена.
Смотрели на меня изучающе, кто-то даже с усмешкой. Наверняка думали что-то вроде «И это тот самый последний Скарабейников? »
— Полагаю, мы можем начинать? — обратился к старику, на что тот кивнул. — В таком случае подходите ко мне по одному. Начнём с младенца.
Парень подвёл свою жену. Видимо, чувствуя волнение матери, ребёнок начал просыпаться. Я положил ладонь ему в район живота и сказал:
— Я, глава рода Скарабейниковых, освобождаю тебя от служения. Будь свободен от клятвы своего предка.
Разумеется, мне помогал Первопредок, потому голос был специфический, отличный от нормального. Девушка поёжилась под ладонями своего супруга, которые лежали на её надплечье. Младенец
