class="p1">— Папа, пожалуйста, только зеленый виноград! — Ари напоминает мне.
Как будто я не готовил ей один и тот же завтрак каждый день в течение последних трех лет. Она моя властная… и та, кто любит, чтобы ее расписание оставалось прежним. Вроде как ее папа.
— Будет сделано, жучок, — усмехаюсь я.
Я разрезал пшеничные тосты на формы с помощью формы для печенья, прежде чем намазать их фруктовым джемом и добавить несколько «только зеленых виноградин» и несколько ломтиков банана.
Я отец девочек, засудите меня.
И то, что я разрешаю в доме только органическую, не содержащую ГМО и глютена пищу, не означает, что девочки должны жертвовать своей едой в форме сердца.
— Итак, готов к сегодняшнему интервью? — небрежно спрашивает меня Рид.
Пожав плечами, я убрал хлеб и банку, прежде чем снова повернуться к нему, с опаской глядя на него: — Просто еще одно интервью. Надеюсь, все получится, и я смогу перестать напрягаться… — Я смотрю на девочек и шепчу себе под нос, скрытый за моей рукой, «отъебись».
— Я уверен, что это будет здорово. Вчера вечером, когда ты позвонил, я погуглил ее. — Он пожимает плечами.
— Серьезно? Ты такой же агрессивный, как моя чертова мать.
Его смех эхом разносится по кухне, как будто это самая смешная вещь, которую он когда-либо слышал. Придурок.
— Нет, твоя мать уже протянула бы руку и подставила вас двоих.
Блин. Он прав. Моя мать известна тем, что сводит меня с любой женщиной, которую считает респектабельной.
Прежде чем я успеваю ответить, раздается звонок в дверь, и уголки его губ растягиваются в ухмылке. — Время для шоу.
— Пожалуйста, ради бога, держи девочек подальше от слайма. И никаких фломастеров. Особенно те, что постоянно разнообразны.
Он пытается возразить, но я останавливаю его: — Нет, чувак. Я все еще использую этот чертов волшебный ластик, чтобы стереть его со стены. Я вернусь, как только закончу.
Он вызвался присматривать за девочками во время интервью, и я не уверен, что дом еще устоит, но у меня нет времени искать кого-то еще, так что вот мы здесь.
— Никакого слайма. — Я говорю, указывая на него пальцем: — Я серьезно.
Я быстро целую девочек в головы, затем смотрю на часы и иду к входной двери.
Семь пятьдесят девять. Рано, с минутой в запасе. По крайней мере, мы собираемся начать с правой ноги.
Я распахиваю дверь и совершенно застигнут врасплох, когда с другой стороны стоит та же девушка, что и прошлой ночью.
“Девушка из закусочной.”
Кажется, она так же удивлена, как и я, потому что ее челюсть отвисла, а глаза расширились. Униформа официантки исчезла, и вместо нее на ней черное облегающее платье, подчеркивающее ее талию, и я уверен, что если она отвернется, ее задницу.
Чёрт возьми. Мы даже толком не представились, а я уже думаю о ее заднице. Мои глаза возвращаются к ее лицу, и я понимаю, что меня поймали. Ее ухоженные брови высоко подняты. Сегодня она уложила волосы волнистыми локонами, которые ниспадают ей на плечи. Они гораздо длиннее, чем я думал, и это только делает ее красивее, если это вообще возможно.
Ясно, что это так. Ее длинные темные волосы в сочетании с обожженным золотым медом ее глаз заставляют меня подавить стон при виде ее.
Она опасна.
— Боже, это сегодня все выглядит еще хуже, — говорит она. И под «этим» она имеет в виду мой нос. После того, как она случайно чуть не сломала его два дня назад.
— Спасибо.
Ее щеки порозовели: — Я… я… прости, это было грубо. Я просто имею в виду, что синяк довольно сильный.
Я киваю: — Значит, ты Джульетта.
— А ты Лиам.
— И ты здесь, чтобы пройти собеседование на должность няни. — Я делаю паузу, и она кивает: — Итак, входи. — Я держу дверь открытой, чтобы она могла пройти передо мной, но она не пытается войти внутрь.
— Подожди, ты все еще собираешься дать мне шанс?
Она выглядит искренне растерянной.
— Почему бы и нет?
— Ну… я имею в виду, я чуть не сломала тебе нос.
Я почти смеюсь, но качаю головой и пожимаю плечами: — Это был несчастный случай, Джульетта. Заходи внутрь, и мы сможем перейти к интервью. Разве это ты не передумала?
— Нет, нет. — Ее слова выходят в спешке. Она улыбается и проходит мимо меня в фойе. Я ничего не могу с собой поделать, когда мой взгляд падает на ее задницу, когда она идет дальше в дом. Я был прав, ее платье облегает ее… везде.
Это совершенно неуместно, но я не могу сдержать украденный взгляд.
Я отвожу глаза прямо перед тем, как она оборачивается и улыбается: — Твой дом прекрасен.
— Спасибо. Вот сюда, — я веду ее в свой кабинет, и как только она усаживается перед моим столом в плюшевом кресле, я закрываю за нами дверь.
Надеюсь, Рид сможет препираться с девочками достаточно долго, чтобы я смог взять интервью у девушки из забегаловки. Я имею в виду, у Джульетты.
Каковы шансы, что она будет той же девушкой, что и прошлой ночью? Той самой, о которой я не мог перестать думать даже после того, как вышел из закусочной. Даже когда я провел остаток ночи в постели, прижимая лед к носу. Я хоккеист на пенсии. Я выбивал дерьмо из людей и из меня выбивали дерьмо, но эта девушка каким-то образом все же умудрилась дать мне окровавленный нос на всю жизнь.
Я вытаскиваю ее резюме из папки и кладу перед собой, затем смотрю на нее. Она кажется нервной, но в то же время уверенной в себе. Черное платье на ее груди опускается, когда она слегка наклоняется вперед, и я делаю все, что в моих чертовых силах, чтобы смотреть куда угодно, только не туда.
Джульетта захватывает дух. Не то чтобы я не заметил прошлой ночью. Я заметил, даже с окровавленным носом. Она чертовски великолепна. Темные волосы, золотые глаза, почти как теплый мед, тающий на языке. Она похожа на женщину, которая даже не осознает силу своей красоты.
— Итак, я думаю, мы сразу приступим к делу. Расскажи мне о себе. — говорю я, откидываясь на спинку стула.
— Ну, мне двадцать два года. Я учусь в старшем колледже, работаю над своим дипломом по дошкольному образованию.
Я останавливаю ее, прежде чем она успевает продолжить: — Расскажи мне о том, чего я не могу прочитать в резюме. Почему тебе нужна эта работа?
Я прошу не то, что
