Усевшись в него, он оглядел незнакомца и спросил:
— Вы можете принять прошлый вид?
— Смущает? — улыбнулся Патруш. — Могу. Это не сложно.
После того, как его глаза вернулись в нормальный вид, он подался вперёд и спросил:
— Что вы знаете о некромантах, молодой человек?
Гарри молчал несколько секунд, после чего ответил:
— Пока только то, что в Российской империи их не осталось.
— И?...
— И на этом, пожалуй, всё.
Назгул тяжело вздохнул.
— Видимо, нам с вам одной беседой не обойтись, — сказал он и с жалостью оглядел мальчишку. — Бывает, что судьба поворачивается лицом. Бывает, что отворачивается и не замечает ваших невзгод.
— А в моем случае?
— В вашем случае она повернулась к вам задом. Еще и нагнулась, после чего додумалась раздвинуть ягодицы, — горько усмехнулся Патруш. — Глубочайшей задницы для человека с вашим даром даже придумать сложно.
— Мне известна анатомия, — произнёс мальчишка и сжал кулаки. — Рядом с анальным отверстием у женщин расположены половые органы.
— Это вы к чему?
— Если уж судьба развернулась ко мне задом и раздвинула ягодицы, вместо того, чтобы лезть в задницу, я, пожалуй, трахну её...
Назгул засмеялся. Сначала тихо, но потом заливистее и заливистее. Хохот перешёл в мрачное карканье, а сама тёмная сущность начала оборачиваться. Глаза с вертикальным зрачком, лицо пепельного цвета, нос запал, клыки во рту стали настолько огромными, что начали вылезать из-под губы.
— Крха-Крха-Крха! ДА! Вот это похоже на ответ настоящего некроманта! — посмеявшись, ответил он. — Потных чертей и тьму в носке некроманта мне на завтрак! Это был отличный ответ!
— Спасибо, — буркнул Гарри. — Но мне бы хотелось конкретики.
Патруш тяжело вздохнул и с трудом вернул себе приличный вид.
— Надо признаться, что до этого момента мне не приходилось консультировать некромантов. Обычно мы с ними... профессиональные конкуренты.
— Воюете?
— Ни в коем случае. Порой они нас гоняли, чтобы мы не трогали души, а порой они нас звали, чтобы мы сожрали душу до того, как она отправится в свет или тьму. По сути... нам нечего делить, но бывает, что наши интересы пересекаются.
— Тогда чем мы можем быть полезны друг другу?
— Ваша сила... Ваша сила довольно питательна для таких, как я. Да, в определенной форме она довольно болезненна, но если мы договоримся, то я смогу вас кое-чему научить и просветить.
Гарри покосился на ритуал.
— Тогда для начала может объясните, что я сделал не так? И почему вместо погибшей души тут появились вы? Дом старый, и я уверен, в нём кто-то умирал.
— Несколько факторов, молодой человек, — вздохнул Патруш. — Первый — это ритуал для призыва неупокоенной души. То есть душа должна зависнуть на грани, между двух миров. Второй фактор — ваше кривое воспроизведение. Ритуал верен, но лишь схематически. Ритуалистика не терпит неточности. Важен каждый миллиметр. Именно поэтому она сложна и имеет мало популярности. Что сейчас, что двести лет назад. Ну, и последнее. Количество силы, что вы в нее угрохали, чрезмерно. Настолько, что для души это будет как ослепительная вспышка, а для таких, как я, большая и красочная вспышка с надписью «Кушать подано».
— Вы поглотили силу ритуала?
— Естественно, — хмыкнул Патруш. — Иначе бы она просто развеялась. Зачем пропадать добру?
— А души...
— Ни одна душа не сунется сюда, если рядом есть назгул.
Парень нахмурился и, немного подумав над вопросом, спросил:
— Вы можете научить меня... дозировать силу?
— Дозировать? — мужчина обреченно покачал головой. — А я ведь и не подумал. Нам ведь надо начать с самых азов.
— Это так сложно?
— В своем роде — да. Я не специалист по воспитанию некромантов. Поэтому я могу вам только описать тренировки Улеба.
— Кого?
— Улеб Мрак. Серьёзный был некромант.
— Улеб... Улеб...
— Глеб, по современному. Насколько я понял, вы пытались повторить ритуал призыва души, который составил именно он, — кивнул на рисунок на полу Патруш.
— Вы были знакомы?
— Не то чтобы знакомы... Я бы сказал так: «Мы состояли в деловых отношениях».
Гарри прокрутил в голове все, что знал о Глебе Мрак, но вспомнил лишь его участие в войнах с персами, Римом и жуткими рассказами о его гневливости и паршивом характере.
— Он был сильный?
— Один из сильнейших в вашей силе, которых я встречал, — кивнул Патруш.
— Отлично. Мне это подходит, — кивнул парень.
— Тогда будем считать это первым уроком. Ваши тренировки с силой внутри тела будут направлены на улучшение управления силой. Поверьте, это важнее всякого объема и прочей шелухи. Не важно, насколько у тебя красивый получается мертвец. Какая стройная в нем будет конструкция. Важна глубина и четкость линий залитой силы. Это делает вашего мертвеца не простой кучей ходячего мяса. Это делает его настоящим монстром, которому будет нипочем ни огонь, ни светлая сила. Понимаете, о чем я?
— Если честно — нет, — признался Гарри. — Но я готов работать над этим.
— Хорошо, но есть один нюанс, который я, как личность относительно честная, не могу игнорировать, — кивнул мужчина.
— Какой?
— Сила... Я понимаю, что у вас пробел в знаниях, но сила... Она меняет людей.
— Как вас?
— Увы, молодой человек, я уже давно не человек. Но суть не в этом. Сила меняет людей. Огонь делает людей вспыльчивыми. Вода делает их изворотливыми, лживыми. Воздух делает людей безрассудными, легкомысленными. Камень делает людей мало эмоциональными, а затем и вовсе безразличными.
— А тьма?
— Была такая пословица: «Не бойся мрачного некроманта. Бойся улыбающегося. А если увидишь как некромант смеется — беги». Вы когда-нибудь слышали или может быть читали про некромантов, которые имели чувство юмора? Или слышали о добрых улыбающихся некромантах?
— Пока не доводилось, — буркнул Гарри, задумчиво уставившись в ритуал.
— Сила меняет сознание человека. Конкретно смерть отнимает страх, смех и горе. Остается лишь злость и ненависть.
— Так со всеми?
— Со всеми, кто обрел настоящую мощь, — кивнул Патруш. — А судя по тому, сколько тут было силы — для вас это неизбежно.
Гарри молчал несколько секунд, а потом почему-то вспомнил маму.
«Я думаю, они не злые и не монстры. Я думаю, это мы, люди, их такими сделали. Своим отношением».
— Так было со
