и прижал к своему телу. От пережитого страха меня трясло и подкидывало. Весь пережитый ужас одной мощной лавиной адреналина выкатился наружу, и я еще крепче сжала широкие плечи своего защитника.
Кто бы мог подумать, что именно Микаэль Аллен станет той стеной, которая убережет меня от неприятностей и защитит в случае опасности. Пока мои зубы отбивали чечетку, я неосознанно шумно дышала, прижавшись заплаканным лицом к каменной груди.
— Все уже закончилось, — мягко шептал Микаэль и нежно гладил меня по спине.
Его движения были очень бережными и как будто бы… трепетными. Сосредоточившись на них, я почувствовала, как мое нутро заволакивает покоем и умиротворением. Я успокаивалась, лишь изредка судорожно всхлипывая.
— Как ты, Анна? — спросил Аллен, когда я чуть отодвинулась от него и совершенно по-детски вытерла нос рукавом куртки.
— Я испугалась.
Мой очередной судорожный всхлип был тому подтверждением.
— За себя, — он даже не спрашивал, просто констатировал факт моего состояния.
— Нет, — выдохнула я. — За тебя.
— Почему? — кривая надменная усмешка и уже привычно выгнутая левая бровь.
— Боялась, что он может тебя покалечить…
Громкий хохот Аллена прервал мои рассуждения. Я успокоилась и мне снова захотелось язвить.
— Ну вот и хорошо, — с улыбкой произнес он и нежно провел своими пальцами по моей щеке стирая влагу слез.
— Моя Анна-ёжик вернулась.
Он сказал это настолько интимно и ласково, что у меня перехватило дыхание. В его глазах я видела свое отражение. Он больше не походил на того высокомерного и наглого вампира, который все время пытался меня уколоть. Микаэль смотрел на меня почти влюбленно, и я как завороженный мотылек летела на его призыв.
Словно в замедленной съемке, я несколько раз медленно взмахнула ресницами. Мужчина склонился к моим губам.
Легкий выдох. Громкий вдох и вот его губы уже касаются моих.
Это так странно и так нереально, что я еще какое-то время стояла, замерев с широко распахнутыми глазами.
Но Микаэль не сдавался. Он обхватил своей широкой ладонью мое лицо и усилив напор, протолкнул язык в мои приоткрывшиеся губы.
Судорожный вдох воздуха, и свет померк в моих глазах. Я опустила веки и обмякла в его объятиях, прижимаясь к груди, позволяя меня обнять еще крепче и сжать до хруста в костях.
Его наглый язык таранил мой рот. Из груди вырвался стон. И, возможно, не только мой. Потому что, как только гаснет свет, в моем сознании начинают взлетать салюты. И я включаюсь в эту игру.
Во мне опыта, как в неоперившемся птенце. Пару сопливых нерешительных поцелуев еще от одноклассника в старших классах, не в счет.
То, как целовал Микаэль, перевернуло мой разум и сознание с ног на голову. Я со стоном обняла за плечи, впиваясь пальцами в его затылок. Притягивая ближе к себе. Он гладил своими опытными руками меня повсюду. Каждое касание вызывало дрожь и желание почувствовать его всего. Подставить свою хрупкую шею под его клыки.
Я почти парила в своих ощущениях, когда Микаэль оторвался от меня и с шумом выдохнул.
Он прижался своим лбом к моей переносице и шумно задышал, словно ему больно. Словно в попытке успокоится.
— Не так быстро, малышка, — прошептал он и я увидела, как обнажаются его белые клыки.
— Мик, я… — не знаю, что я хотела сказать, но вдруг с отрезвляющей ясностью пришло понимание, что он вампир, у которого процесс возбуждения напрямую связан с процессом испития крови.
— Иди домой, Анна, — мягко прошептал он и громко выдохнув, поцеловал меня в лоб.
А затем просто развернул и тихонько подтолкнул в спину.
11
Микаэль
Несколько дней я умышленно не видел Анну, и моя выдержка кренилась то на Северный полюс, то на Южный. После нашей встречи в «Диких волшебницах», моей реакции на нее и дальнейших событий, захотелось прочистить мозги и вернуться к своему первоначальному плану. Стать для нее пай-мальчикам и заманить в свои сети.
Но все мои планы, словно насмешкой создателя летели в тартарары.
Эта маленькая заноза никак не хотела выходить из моих мыслей, лишая покоя. Она навязчиво маячила перед моим сознание воскрешая этот чувственны контакт, который случился между нами. Стоило закрыть на минуту глаза, как я вспоминал биение пульса тонкой вены, сладкий запах и возбуждающий, сносящий крушу отклик ее тела.
Анна не притворялась. Она была чувствительна и манко-притягательна.
Совершенно не осознавая как, но сегодня я оказался около ее дома и увидел как маленькая фигурка исчезает в неизвестном направлении.
Конечно же, я пошел за ней.
Что было дальше я вспоминаю урывками, потому что мой мозг настолько захватила жажда убивать, насколько у людей возникает желание дышать.
Этот залетный хрен с горы подкараулил мою девчонку в парке и милостиво предложил ее поделить. Мою девчонку!
То, что в своем сознании я называл Анну «своей» никакого протеста не вызывало. Наоборот! Это звучало настолько правильно и осознанно.
И мысль, что она могла стать жертвой какого-то залетного говнюка приводила меня в дичайшую ярость.
Самоуверенному отребью, решившему полакомится моей девчонкой я бы оторвал голову и сжег дотла. Это было бы просто.
Но пришлось отпустить, его потом покарает чья-нибудь чужая рука, а мне некогда.
Несмотря на все свое хладнокровие, когда я догнал Анну и увидел щемящую панику в ее глазах меня перетряхнуло. А когда она бросилась мне на шею, что-то говоря о том, что испугалась за меня, перевернуло мое застывшее сердце и заставило его с двойным усердием качать кровь.
Она дрожала, и я дрожал вместе с ней. Мои рецепторы заволок запах сирени ее волос, и я поплыл, как… пацан.
Когда коснулся ее губ, я не думал о последствиях. Просто осознал, что если не сделаю это, то загнусь. Словно голодный путник я приник к ее губам, как к живительному источнику и… пропал.
Каждый шумный вздох и тихий стон Анны, отдавался в мозгу, затуманивая рассудок. Кровь разогналась и стучала в висках, требуя взять жертву сию секунду. Утолить свою жажду и голод.
Внезапно остановило осознание, что Анна не жертва, она девчонка. Моя девчонка.
Желание быть с ней, защищать и беречь, стало настолько сильным, что я понял, я готов отказаться от многих привычек. А ведь совсем недавно хотел лишь сыграть в игру, будто бы исправился. Ну а теперь, недалеко и до реального воплощения.
Отправив Анну домой, я буквально наступил себе на глотку в порыве удержаться. А ведь ничего не стоило продолжить. Я мог легко сломит ее сопротивление, и Анна мне бы все позволила. Дома в
