мерзавец-босс. Его руки везде. Лапает мою спину, поднимается до лопаток. Шершавая ладонь касается живота, опускается к пуговице брюк.
— Нет, Бестужев. Секса между нами не будет стопроцентно, — выдаю я, сжимая его руку, которая уже тянет замочек вниз. — Ты очень сильно завелся, босс, — цокаю языком. — От возбуждения даже оглох. Прислушайся. Кто-то дверь ломает.
И я почти не вру. Только если в одном чуть преувеличиваю: дверь не ломают, просто настойчиво стучат.
Эмиль бросает пару нецензурных слов сквозь зубы и глубоко вздыхает. А потом просто отстраняется, поставив меня напоследок на ноги. Я поправляю волосы и сажусь на диван, закинув ногу на ногу. Колени до сих пор дрожат. Понятия не имею, кто там, но тому человеку явно не жить. Эмиль его порвет.
— Простите, я… — оправдывается секретарша, увидев меня. Я знаю эту девушку. Она всегда была тихой. И держалась как можно дальше от баб, которые постоянно сплетничали в компании. — Если не вовремя…
— Говори, — рявкает на нее Эмиль.
— Там… В кабинете… — она устремляет взгляд на меня. — К вашей подруге какая-то девушка зашла и кричит. Скандал устроила. Думаю, вам надо подняться, — говорит опять же мне и только потом поднимает глаза на Бестужева. — Я пришла сообщить вам, потому что Арину не нашла.
— Хорошо, Танечка. Ты можешь идти. Я сейчас же приду.
Она открывает рот, чтобы еще что-то сказать, но замолкает и, развернувшись, уходит.
— Прости, я пойду.
— Мы не закончили, — доносится уже за моей спиной.
— Сегодня точно не закончим, — повернувшись к Эмилю, подмигиваю. — Может быть, через пару суток. Когда те дни закончатся. Кстати, — я киваю на его брюки. — Он тоже нехило так завелся. Кто молодец? Арина молодец!
Довольная собой я поднимаюсь к Диларе и застываю у двери, слыша грубый женский голос:
— Я не хочу слушать твои жалкие объяснения. Я хочу, чтобы ты отвалила от моего мужа! Уяснила?
До меня не сразу доходит смысл этих слов. Я хлопаю глазами, даже сглатываю нервно, но потом открываю дверь. Надеюсь, подруга не совершила глупость.
— Дилара, — захожу в кабинет и закрываю за собой, — что здесь за крики?
— А вы, собственно, кто? — отвечает вместо Дилары ее гостья с лицом, которое она замазала косметикой по полной программе. Будто на какую-то телепередачу собралась.
— Это вы кто и что делаете в нашем офисе? Недовольный клиент? Могу проводить вас в отдел рекламации, там в письменной форме выскажете свои претензии, — отвечаю на автомате. Даже злюсь не на шутку.
— У меня претензии к ней! — тычет она пальцем в Дилару. — Вы в курсе, что ваша сотрудница спит с чужими мужьями?
Глава 10
Голова взрывается от всего, что сегодня происходит. Мой мозг категорически отказывается переваривать всю информацию, которую я получила за последний час.
У Дилары есть мужчина. Она встречается с ним несколько месяцев. А сейчас объявляется его жена и орет на весь офис, что моя подруга — развратница, разрушительница чужих семей. Но это не так.
Я вижу, как плохо Диларе. Она сильно переживает. А еще больнее ей оттого, что Камиль обманул ее. Я понимаю, конечно, как это больно. Будь я на месте Дилары, скорее всего, нашла бы того Рахманина и врезала чем-нибудь ему пару раз. Желательно по голове. Чтобы очухался и понял, что натворил. И если в этой истории есть жертва, то это только моя подруга.
Камиль, выходит, изменял своей жене. А его жена… Не такая уж белая и пушистая. Потому что мы с Диларой застали ее в ресторане с другим мужчиной. Да, в этом ничего удивительного нет. Но когда замужняя баба держится за руки с каким-то мужиком и при этом улыбается ему так… Не как родственнику. То это значит только одно: они спят, это даже дурак поймет. Но какого черта эта надувная кукла пришла устраивать скандал — огромный вопрос.
Но… Быть может, Кам вообще не в себе?
Ладно, разберемся. Я попрошу Эмиля помочь нам с этой проблемой.
— Давай поедем ко мне? — предлагаю я, приглашая подругу сесть в машину. Она молча располагается на переднем пассажирском сиденье, отрицательно качая головой. Мол, не хочу. — Ну, блин, Дилар, может, она вообще левая баба? Давай ты сначала поговоришь со своим Камилем? Может, он вообще не в курсе, что творится за его спиной?
— Поэтому я и не хочу к тебе, — тихо, почти шепотом отзывается подруга, двумя пальцами потирая переносицу. Зажмуривается и снова распахивает глаза. — Как страшный сон, честное слово. До сих пор не верится. Если та женщина говорит правду… — усмехается невесело. — То я полная лохушка. Столько месяцев… Я же ведь влюблена в него, Арин. Как забыть теперь? Как вычеркнуть? Может, мне сесть за руль и на газ по полной? Чтобы врезаться куда-нибудь и память потерять?
Я закатываю глаза. Какой-то сухой юмор… И глупый. Вычеркнуть вряд ли получится, если любишь до безумия. Знаю по собственному опыту. Восемь лет прошло, а я до сих пор трясусь от одного прикосновения Эмиля. Будто, кроме него, мужиков нет на этом свете. Заклинило на нем, ей-богу.
— Нет, моя дорогая. Я сейчас подвезу тебя домой. Ты позвонишь своему Каму и попросишь его приехать к тебе, объяснить, что за чертовщина происходит и почему ты должна переживать это дурацкое недоразумение. Ясно тебе?
— Ну конечно. Должна с ним серьезно поговорить. Чувствую себя ребенком рядом с тобой. Знаешь, я всегда восхищалась тобой. Часто задумывалась… Будь я на твоем месте — не выдержала бы всех ударов судьбы. А сейчас сама в таком положении…
— Выше нос, детка. Все будет прекрасно. Хочешь, поделюсь с тобой секретом? — улыбаюсь, останавливаясь на светофоре. — Я никогда не сомневалась… Была уверена, что Эмиль рано или поздно вернется. Чувствовала. А ты… Слушай, что тебе сердце подсказывает. Договорились? Я еду обратно в компанию, вечером обязательно примчусь к тебе вместе с Эмилией. Надеюсь, до того времени ты уже поговоришь со своим Рахманиным.
Останавливаюсь у дома, где живет Дилара, и пытаюсь по максимуму поддержать ее. Потому что она единственная, кто был рядом со мной все восемь лет. Помогала, поддерживала, выручала в любой момент. И я чувствую себя должницей перед ней.
Возвращаюсь в офис и первым делом поднимаюсь в кабинет Эмиля. Нет, подкалывать я его больше не буду — настроение совсем не то. Но нужно сесть и серьезно с ним поговорить. Вроде бы Камиль тоже бизнесмен. Быть может, Бестужев что-то о нем знает?
— Эмиль, — зову я его, едва открыв дверь. И застываю.
На диване напротив его стола
