еще репортеры понабежали, — Серж продолжил свой рассказ, — я даже и не думал, что в нашем городишке столько репортеров, — он покачал головой, продолжая вглядываться в пустоту. Хотя иногда его взгляд вдруг оживал и тогда метался по помещению, останавливаясь на лицах столпившихся людей.
— Репортеры? — взвизгнула Томочка. — А им-то какое дело до Макса? Он конечно завидный жених и изрядный гуляка, но не до такой же степени, чтобы журналисты…
— А такое! — буркнул Серж, приложившись к стакану с водой. — Они же придумали себе череду похищений, и даже название к ней новое придумали с моей, правда, подачи. Они считаю, что это похищение из того же ряда.
— Ну да, — согласился Димасик, видимо припомнив многочисленные репортажи, которые разве что слепой не видел. — Макс у нас высокий и статный, завидный жених, если верить Томочке, как и все те — другие. Они там все как на подбор.
— Ага, — поддакнула Томочка, — и одевается он похоже. В плащах и пальто чаще ходит. В костюмах. И что это за маньяк-то такой странный? Фетешист како-то?
Серж хихикнул, одним глотком допил воду и с громким стуком поставил стакан на стол…
— Эх, погорячей бы чего, — хмыкнул он как-то злобно. — Маньяк, говоришь? Маньяк, — с каждым словом он казался все безумнее. — Не маньяк, а маньячка!
Ответом на его заявление была оглушительная тишина. Потом понемногу все начали шептаться. Мирре звуки напоминали разворошенный улей. Ей даже начало казаться, что ее вот-вот окружит целый рой, а сознание и вовсе поплыло куда-то прочь.
— Баба? — переспросил Димасик. — Его баба похитила? Ты что, видел что ли? На машине? С оружием? Она его что ли волоком тащила? Или оружием угрожала? Что там за баба-то такая?
— Видел, все видел — Серж едва сумел выдавить из себя эти слова. Взгляд его забегал по столу, — выпить бы.
— Только если чай, — отрезала Томочка, а Серж поморщился и вздохнул.
— И что, ты все это рассказал полиции и репортерам? — уточнил сисадмин. — Что это баба была? До этого же вроде никто не видел похитителя?
— Пытался, и меня чуть в психушку не упекли, — с горечью ответил Серж. — Ну хоть сорок капель, Томочка? Я знаю, у тебя есть.
— Ни за что!
— В психушке от алкоголизма не лечат, или лечат? — попытался пошутить сисадмин, но на него все зашикали.
— Ха, — усмехнулся Серж, — я бы на тебя посмотрел после такого зрелища. Друганы, которые с нами были, если и видели что, то помалкивают. Либо в штаны наложили, либо память отшибло. А могло ведь. Почему у меня-то не отшибло?
— Да не тяни ты, — донеслось со всех сторон, — что за похитительница-то? Спортсменка? Или из спецназа? Может их там несколько было?
— Это была голая крылатая баба, — выпалил Серж. — Здоровенная. Я её конечно не разглядел подробно, темно там было, да и в глазах помутилось от выпитого, но это факт. Сейчас домой пойду и напьюсь. Я конечно пониже Макса, но комплекция у меня такая же, так что я больше ночью на улицу ни ногой. И все пальто выкину. Никто не слышал, днем же еще никого не похищали?
Договорив, он поднялся со своего места и с надеждой взглянул на Томуру, та покачала головой.
— Иди домой, — сказала она, — я тебе отгул оформлю. Да и завтра наверное тоже. Ты позвони, как дойдешь.
Молча кивнув, он пошел прочь. Когда он скрылся за дверью, народ понемногу разошелся по своим местам, разговоры стихли. Мирра осталась одна, а лампочка на ее телефоне мигала зеленым, тщетно оповещая о входящем звонке. Но перед глазами девушки продолжало плыть, а в ушах шуметь.
— Ангел ему что ли почудился? — слышалось сквозь шум в ушах.
— Ангелы разве голые бывают?
— А нам-то откуда знать, какие они должны быть?
— Надо будет у него потом подробнее расспросить, как эта баба выглядела.
* * *
Не пробыв на работе и получаса, Серж вышел из вдруг показавшегося душным и тесным помещения на улицу. Дышать стало легче, но в душе поселился страх. Опасливо поглядывая на небо, он отправился домой. Утро было уже позади, а до полудня оставалось совсем немного. Быстрый шаг то и дело срывался на бег — Серж спешил поскорее укрыться за стенами своего дома, под многотонными и многослойными плитами перекрытий. Ему захотелось запереться там, и больше не выходить никогда. Еду можно заказывать. Работать тоже можно удаленно. Да, определенно так и стоит сделать. Но сначала нужно напиться так, чтобы собственное имя было сложно вспомнить.
Он шел пешком, хотя до дома было довольно далеко, около часа скорым шагом. О том, что можно доехать на такси, он даже не подумал. Вообще голова у него шла кругом, а мысли перескакивали с одного на другое без какой либо системы, и ему то и дело казалось, что на него рушится небесный свод. От пролетавших довольно низко, взлетающих и садящихся где-то за городом самолетов, он вздрагивал и бросался в тень под дерево, или в подъездную арку. Вздрагивал и из-за пролетающих ворон и голубей. И даже воробьи вызывали дрожь.
Так от дерева к дереву, от угла к углу он шел все дальше, понемногу приближаясь к дому. Его все больше раздражал страх перед открытым небом и он старался не переходить на бег, и не прятаться под козырьками и кронами деревьев. Если сильнее расправить плечи и выпрямить спину, можно убедить себя, что не страшно.
Да и чего бояться-то? Бабы голой? Баба она баба и есть, пусть и с крыльями и в чешуе. И с настоящей гривой непослушных волос. Ее нечеловеческое лицо до сих пор стояло перед глазами. Да такое разве забудешь? Он ее хорошо разглядел на самом деле.
Чем ближе он подходил к дому, тем решительнее становился. Он что-нибудь придумает и обязательно спасет друга.
5 глава
Крылатый демон, чешуйчатый и мерзкий, отшатнувшись прочь, бесследно растаял, будто в каком-то фильме. А вот невиданное окружение — природа, с совершенно неестественным цветом травы, которая была откровенно синей, диковинными ажурными деревьями с белой корой и сине-фиолетовыми листьями; и три разноцветных солнца в чуть зеленоватом небе — осталось на месте. Макс судорожно закрутился на месте. Фиолетовая река с оранжеватыми камнями по кромке. Горы вдали, со снеговыми шапками холодного бирюзового цвета. И дурманящий запах неведомых цветов и фруктов, с чуть приглушенными нотами рыбы и тины. И все это не желало исчезать следом за демоном.
К запахам и краскам добавился звук. Плеск и шелест, крики неведомых зверей. Треск веток под чьими-то
