Книга Тень олигарха - Ксения Васильевна Бахарева

к разряду классических заказных. Причем, судя по почерку, оно было совершено профессионалом. На месте преступления не оставлено никаких следов, кроме брошенной киллером снайперской винтовки. Как правило, оружие оставляется при заказе. Это называется классическим приемом исполнения заказного убийства.

— И до нас дошло… Заказ, значит… Люди напрягаются, больше заботятся о своей безопасности где-нибудь в глуши, а здесь центр города, начало дня. Это человека расслабляет… — вздохнул пухлый генерал и сразу обмяк, прислонившись к капоту служебного автомобиля.

— Так точно! Видимо, киллер именно это использовал для того, чтобы успешно решить вопрос.

— Что можете добавить? — Замминистра в один миг представил, что ждет его в ближайшем будущем на ковре у министра внутренних дел. И без того обвисшие бульдожьи щеки уныло сползли вниз, прикрывая немолодую шею.

— Пока это все. Работаем, товарищ генерал.

— Работаете… — вяло повторил начальник, но продолжил: — Сам-то что думаешь?

— Напротив офиса — трехэтажное здание, на верхнем этаже которого кафе сейчас на ремонте. Преступник подпилил замок на решетке. Идеальный вариант для киллера, из окон — отличный обзор, еще неделя и будет поздно — распустится листва. Один точный выстрел — и в считанные мгновенья снайпер на мотоцикле уносится из города по проспекту Машерова.

— Кто-то видел мотоцикл?

— Бармен из другого кафе напротив.

— Приметы?

— Нет. Весь в черном.

— Что-то еще?

— На месте преступления, как я уже говорил, оставлено дорогостоящее оружие… На черном рынке оно оценивается в пять тысяч долларов США. Место для стрельбы оборудовано тщательно. По всей вероятности, проводилась разведка в отношении жертвы, чтобы совершить преступление именно в этом месте и в это время. Очевидно, киллер готовился один…

— Или в составе группы. — Генерал снял очки, толстыми пальцами неторопливо достал из кармана носовой платок и продолжил размышления вслух, протирая стекла: — Киллер — это профессиональный исполнитель. Так кто же заказчик преступления? Кому была выгодна эта смерть?

Капитан Денисов почесал затылок и проговорил то, о чем размышлял последние тридцать минут:

— У нас таких киллеров, по-моему, не было и нет. Возможно, существуют, но, скорей всего, это заезжие гастролеры.

— Похоже на то… В Беларуси второго такого преступления по своей дерзости, форме исполнения в центре города в дневное время на своей памяти не припомню. Что с пострадавшим? Жив?

— В тяжелом состоянии увезли в БСМП…

— Быстро в больницу!

— Слушаюсь…

В длинном больничном коридоре на скользком сером цементном полу в искрящуюся крапинку в наскоро накинутом белом халате худощавый капитан Денисов столкнулся с мечущимся взволнованным парнем, который тут же путано спросил, вероятно, приняв сыщика за доктора, как отыскать то ли операционное, то ли реанимационное отделение.

— Голубчик, вас туда точно не пустят, впрочем, и меня тоже… Что-то случилось? — спокойно отреагировал Денисов, наобум стремясь вглубь коридора, и без того острый нос его обострился пуще прежнего.

— Мой отец тяжело ранен, мне надо к нему! Александр Лисовский его зовут, может, слышали?

Вдруг короткостриженый парень отпрянул назад, потому как только теперь при близком рассмотрении заметил под халатом Денисова милицейскую форму.

— Пойдем… Как зовут?

— Александр Лисовский.

— Да не отца, тебя как зовут?

— Володей…

— А что с отцом?

— В него стреляли! Он тяжело ранен! — Юноша выглядел чрезвычайно ранимым, возбужденным и выбитым из колеи.

— А ты откуда узнал?

— Мне позвонил дядя Юра, его давний приятель и партнер…

— Идем…

У поста хирургического отделения строгая медицинская сестра в белоснежном халате, очках и шапочке наотрез отказалась сообщать что-либо, сославшись на то, что полной информацией владеет только доктор:

— Он сейчас оперирует, как освободится — спросите у него.

Оба присели на кушетку неподалеку, помолчали, пока наконец Денисов сочувственно не произнес:

— Как думаешь, кому это было выгодно? Были у отца враги?

— Почему вы говорите «были»? Он жив! Он обязательно выкарабкается!

— Конечно, конечно, извини, дружище… Не хотел тебя обидеть. Матери сообщил?

— Дядя Юра позвонил. Она едет…

Казалось, прошла целая вечность, пока в конце коридора не приоткрылась дверь и из нее не вышли несколько медиков в ярко-синих одеждах, какие бывают только в операционных отделениях, тихо растворились в пространстве разных выходов, и только один из них подошел к двоим на кушетке со словами:

— Мы сделали все, что могли. — Хирург снял медицинский головной убор, помолчал некоторое время и продолжил: — Ранение было не в сердце. Прямого попадания нет. Пуля прошла на пять-семь сантиметров выше сердца, и он умер от острой кровопотери. Мы не смогли остановить кровотечение… Прошу прощения, мне очень жаль…

Капитан Денисов положил крепкую руку на плечо сына погибшего, тот закрыл лицо руками, скрючился так, словно вот-вот упадет, и молча зарыдал, а когда не стало хватать воздуха, вздохнул полной грудью и издал такой невероятный крик, что, повинуясь громкому звуковому сопротивлению, как будто случайно упала на пол папка с врачебными назначениями с сестринского поста и задрожали стены.

Татьяна вошла в помещение медленно, непонимающе оглядываясь по сторонам. Наскоро выбранное платье выглядело слишком длинным, нелепым и помятым, волосы растрепались, мокрая прядь прилипла ко лбу, а на лице застыла то ли вымученная гримаса, то ли трагическое недоумение от незнания как жить дальше.

— Сочувствую вашему горю и все же вынужден спросить, — капитан Денисов, за свою службу премного видавший смерть при расследовании самых громких преступлений, не имел права на сантименты, чтобы как можно быстрее развязать узел и найти преступника или преступников. — У вашего мужа есть или были враги? Кому понадобилась его смерть?

— Что вы такое говорите, какие враги? Правда, он человек известный, банкир, бывший мэр небольшого областного города… Я не знаю…

— Спасибо… Держитесь, еще раз извините… Служба…

Татьяна подошла к сыну и обняла его, чтобы успокоиться. Леденящий холод пробирался все глубже и глубже, от сердца к низу живота, и когда, наконец, он добрался до самых кончиков ног, женщину затрясло так, что все семейные скандалы, недоразумения и подозрения последнего времени тут же растворились в ничтожном сумраке. И женщина заплакала горькими слезами от страха и от своей беспомощности.

Афганский вариант

Май, 1993 год, Минск

Пока окончательно не распустилась листва на деревьях, капитан Денисов в сопровождении начальника городского управления милицейского ведомства Бориса Федоровича Зорина выехал на место дерзкого преступления. Для проведения необходимого в таких случаях следственного эксперимента капитан развернул грубую ткань, в которой лежала снайперская винтовка, и поднялся на третий этаж здания, пребывавшего в состоянии пыльной разрухи из-за ремонта. Обзор открывался великолепный, так что опытный сыщик еще раз убедился в том, что время и место для выстрела киллер выбрал профессионально. Денисов прицелился, закрыв один глаз, отчего непроизвольно раздулись ноздри, поморщился и произвел пробный выстрел.

— Оружие было пристреляно на двести