class="p1">- Ну извини, - пожал я плечами, - чтобы кушать, надо в любом случае работать. в данном случае необходимо, во-первых, заказать продукцию обязательно в раках от нуля до 100 килограмм. Во-вторых, принять ее и передислоцировать куда-нибудь, на кухню, наверное?я
- Ха, ну это, наверное, трудно очень и тяжело, - «обеспокоилась» жена, - справлюсь ли я?
- Ничего, - так же лукаво «обнадежил» я ее, - первый раз провалишься, это ничего. Зато во второй раз все пройдет, как по маслу.
Я-то сам работал, несомненно, по второму разу – в Зимнем дворце консультировался у тех же инженеров и даже практиковался. Поэтому смело включил нужное приложение и набрал графу «продовольствие».
Программа для этого мира была стандартная, для нашей страны и русифицированная. Предназначалась для нуль-транспортировки (телепортирования) грузов до пяти тысяч километров и до 100 килограмм массой. И номенклатура обычная, имеющаяся на складах.
Вот ведь сволочи, - оскорбился я, - для такого раза могли бы и эксклюзив приобрести, не для обычных россиян в Сибири возите!
Из продуктов набрал в первую очередь хлебобулочные. Программа готовно вывела мне муку пшеничную, ржаную, овсяную, ячменную. И замерла курсором у строки «другие виды муки». Нет, мы не саксы какие, нам хватит и этого.
Однако затем задумался, спросил Наташу, нашего главного повара, не привезти ли нам для первого случая муку, печенную с водой?
Сообразительная Наташа на этот раз откровенно сглупила. Или, в лучшем случае скоморошничала.
- Чегой-то, милай, - удивленно спросила она, - не знаю такого, хотя и вторую жизнь, почитай, живу.
Вот ведь э-э-э паскудница, отправлю в провинциальный театр, на погорелую сцену!
- Мука, стандартно печеная с водой, всегда называется хлеб, - довольно грубо пояснил я, - дошло, красавица?
- А-а, - вытаращилась Наташа на меня, - извини, забыла уже, наверное.
Жена моя, скорее всего, действительно забыла, очень уж у него потешный был вид. Я уже мягче продолжил:
- Устроим праздник, хлеб, торты, пирожные, мужикам водочку?
- Ага, - понятно запротестовала по поводу последнего пункта жена, - вам лишь бы пьянствовать.
- Только по сто пятьдесят грамм, - сразу же отступил я, а женщинам вино на выбор в таком же объеме.
- Ну-у, - заколебалась Наташа, - а кушать что?
- Предлагаю шашлык по сто грамм и мясной салат на ваш выбор тоже по сто грамм. Поварам сегодня отдых.
- Ладно, - согласилась она со вздохом, - надеюсь, что праздники будет не каждый день?
Глава 5
Иногда, эти настырные женщины меня бесят. Ну, не вообще, а одна конкретная, сидящая напротив и целомудренно и преданно смотрящая на меня. Дескать, я такая честная и трезвая, а ты?! Вы бы еще посмотрели на нее после стакана красного!
Помолчал, успокаивая себя. Иначе я невесть что сделаю со своей-то высокой мощностью мага! Остров хоть сберегу с этой глупой женщиной?
Эмоции успокаивались, также как могучий океан магии внутри меня. Его спонтанные толчки становились все реже, а, значит, и возможные всплески. Ух, как я себя боюсь, и это не бессмысленные слова, а констатация реальности. Ужасной реальности, в которой нас и не было!
- Глупая Наташка, ты сейчас обозлила меня и ненароком чуть не уничтожила всех нас. Я еле сдержался.
Жена Наташа скептически посмотрела меня. Но вместе с этим в ней просматривалось и некоторое беспокойство и даже нарастающий ужас. Еще немного и она бы объявила меня новым Богом или, хотя бы, Дьяволом. Дьявол Сергей Леонидович Логинов, прошу любить и жаловать! О-ох, женщины, бестолковые существа.
Для того, чтобы укрепить в ней страх и беспомощность перед Великим Мной, произвел фугу могучей силы – взял в руки металлическую стойку из прочной легированной стали и прямо в руках уничтожил, заставляя корежится ее внутрь себя. Металл горел и скрежетал, сопротивляясь, но я был неумолим и стойка пала, просто исчезнув в никуда, точнее во внутреннюю сущность.
Наверное, я действительно был ужасен. Но виноват был не только я, виновата была дьявольская женская натура, какой бы она сейчас красивой и скромной не была. Мужики, поддержите меня!
- Давай поговорим о простом, о семейном, - предложил я Наташе, - например, у вас есть глисты?
Это была старая студенческая шутка, еще, наверное, из прошлого второго тысячелетия. Да, Гжее, не такая уж и большая у нас разница в возрасте.
М-да, Наташа, будучи типичной женщиной, отреагировала, как обычно. На шутливый вопрос она отреагировала весьма серьезно, т.е. засмущалась, завозмущалась. Ее взгляд покрылся любовной поволокой. Я такая красивая и такая щедрая, - говорила она взглядом, - ты только догадайся раздеть меня!
Раздевать я, конечно, ее не стал. Вот еще! Ты у меня еще долго будешь молить о прощении, и каяться, пока я снизойду до секса между нами. Мстительно заговорил после всего этого доверительного и интимного о другом, более обычном, хотя бы о повседневной одежде и обуви.
Вопрос был, между прочим, не таким уж и простым. Что надо было в первую очередь, исходя из того, что износилось и изорвалось? Какого размера, а величины у нас были очень разными – от маленькой Веры Макуриной до просто буйвола какого-то Бориса Савинова. Он даже меня был на голову выше и это без вытянутого языка. А уж поболтать он мог, просто баба какая-то.
И уж не говоря о цвете и фасоне. Вы не смотрите, что в основном мужики и из деревне. В магазине да при наличии денег они будут копаться, что тебе лондонский денди и еще женского пола.
Короче говоря, я был твердо уверен, что как бы я не предложил, народ будет всегда недоволен. Это я еще про пятерых женщин не говорил. Тут каждая особь неповторимая даже не песня, а величественная ария будет в исполнении краснознаменного ансамбля песни и пляски имени Александрова.
Посоветовался с букой Наташей. Она, хоть и была зла на меня, но ответила, категорически подтвердив, что без предварительного согласия это будет пустое действие ни о чем. Понятно, это как пиво без водки, деньги на ветер.
В общем, каждый день нам дают 100 килограмм груза. Из них пока:
Продовольствие +
Одежда и обувь –
Инструмент,
я и так понял –
Итого около 40 килограмм грузов падает на продовольствие. А остальное пропадет, ведь неполученная масса не компенсируется. Правда, деньги будут возвращены из сумм аванса, но что нам эти несчастные лавэ? Они хоть
