на чердак не обнаружилось: дверцу на потолок заколотили, а пока я искал приставную лестницу, из соседней комнаты раздался едва слышный шорох… и в этот раз притвориться белкой не выйдет. Нужно было срочно выбираться, пока не прибили! Прокрасться к спасительному окну не удалось, я увидел, как по коридору тяжёлой походкой проходит разбуженный (и жутко злой!) Фёдор. Говорят, все псы попадают в рай, а я тоже на собаку похож, это ко мне относится⁈ И вообще, я корги, я дружелюбный малыш корги, таких не трогают, и не рвут в клочья, даже если этот малыш корги проникает в дом среди ночи…
Мои успокаивающие мысли ни хвоста не принесли успокоения, а Фёдор тяжело плюхнулся прямо перед окном, заслонив единственный источник света в комнате. Ох… Уши и хвост непроизвольно поджались, а я посмотрел в сторону коридора: входная дверь забаррикадирована большим шкафом, а подвала с тоннелем «Верхнедодырск — Амстердам» я найти не надеялся.
Нужно было придумать план, как отвлечь страшную громадину, и выскочить в окно: либо пробить второе такое же рядом, своей гениальной и пустой башкой, додумавшейся до этой авантюры! Только времени на это уже не оказалось, потому что громадный чёрный волчарище повернулся в мою сторону и угрожающе зарычал.
Как там пишется в таких случаях, «Директед бай Роберт Уэйд»? Продолжить перебирать мемы на тему своего положения я не успел, поэтому БЕЖАЛ! Куда глаза глядят, точнее, в другую комнату… в которой окна вообще не было! Кажется, это не комната, а кладовка. Мда, живуч, как хомяк! Фёдор угрожающе направился в мою сторону, и поднялся, насколько позволял рост: больше двух метров, это точно, как он вообще в двери проходит⁈ А может, это подсказка? Я маленький, юркий, а пока этот Терминатор будет разворачиваться…
— Да не трону я тебя, обормот.
— Ты говорить умеешь⁈ — я не просто офигел, я вообще в астрал заглянул! Но раз со мной говорят, значит, есть не будут.
— Умею, только не с кем, целый посёлок послушных трусов.
Фёдор нащупал лапой выключатель, и комнату залило электрическим светом. Моя «спасительная» комната оказалась гардеробной, откуда вытащили всю одежду, а само жилище злого и страшного чёрного волка растеряло свою жуть, и стало простой неприбранной берлогой аскета.
— Присаживайся, там под шкафом пачка пряников завалялась, если надо. Еды не храню.
Вот так цирк! Такой переход от злобного монстра к ещё одному адекватному волку был слишком неожиданным. Ну да, два с половиной метра роста, габариты — как из фэнтези-игрушек, клыки достались по наследству от саблезубого тигра. Но мозги, похоже, человечьи остались!
— А это тебя так… Волков идол превратил, да? Или проклятый артефакт с чердака? — вывалил я причину своего визита. Оборотень фыркнул.
— Думал, самый умный? Не было никаких артефактов, превратился и всё. Я вообще не хотел превращаться, мне и человеком жить нравилось. Отправился в командировку. Настроение всю неделю паршивое, на всех огрызался, никогда такого не было… А добила меня подвернувшаяся на глаза незнакомая старушка.
— Сглазила⁈
— Нет. Просто на учительницу из школы похожа была, меня и переклинило окончательно.
Стало немного смешно: взрослый дядька, а стриггерился на старушку, похожую на его училку. Как мало нужно для превращения!
— Зря смеёшься, так все монстрами и становятся. Всё начинается с глупой мелочи, важной только для тебя, и только в этом настроении. Думаешь, я часто о школе вспоминаю?
— Ну так… Лев Леонидович, ведь ваш друг детства? — я незаметно перешёл на «вы» к старшему, но меня перебили хриплым звериным смехом.
— Да не мнись ты, нашёл, перед кем расшаркиваться! Ты мне теперь родня почти. Что до… «друга детства», то я его и знать не знал, пока человеком был. Но мужик умный. Помочь хочет, со Зверем говорить не брезгует. Как он вам представляется, это ваше дело. Унюхаю, что он зла кому-то желает, все кости переломаю.
— Как-то не очень…
— Как есть! Я полвека в вежливых проходил, и к чему это привело⁈ — Фёдор недовольно развёл когтистыми лапами. — Так что извиняться не буду! И за то, что тебя, обормота любопытного подрал, тоже.
— А мне и не обидно! Вот найду, как перекидываться обратно, выпустят меня, и буду радоваться жизни!
Фёдор опять хохотнул, и посмотрел с крайней степенью скепсиса.
— Ничего у тебя не получится, нет в тебе больше ни Человека, ни Зверя. Слиплись в одно! Будешь таким до конца жизни. Как, радуешься?
Я недовольно поджал уши: что-то мне подсказывало, что Фёдор прав, и… возможно, я тут навсегда застряну.
— Тогда сбежим вместе от этих зануд?
— А зачем? Увидишь, тут тоже нормально. Как на курорте. Кормят, беседами развлекают, назойливых от тебя подальше держать будут. Меня, знаешь, устраивает, ни с кем не встречаться. Константина терплю: осторожный слишком, ну да попробуй сто лет свою суть скрывать от всех. Леонидыч вроде как новостями развлекает, виноватым себя чувствует, что я «пострадавший». Вожак технофоб тот ещё, «Вай-фай» с «Ой-вэй» путает. А этот про учёных рассказывает.
— А что рассказывает⁈ — я весь подобрался: про аркаимовцев послушать всегда интересно, особенно если Лев Леонидович тоже из них!
— Понятия не имею, это ему нужно, а не мне! Как надоест его бубнёж, ухожу в другую комнату, он это понимает, затыкается. — обломал меня Фёдор и снова заржал. — Ладно, сам спросишь, не совсем ты глупый щенок. Детей у меня не было, зато ученика завёл!
— В смысле⁈ Это я ученик? — я хотел что-то ляпнуть, но понял: у вампиров, вроде бы, есть связь между укусившим и обращённым… а у оборотней?
— Вот видишь, сам всё понял.
— И ты тоже мысли читать будешь?
— Зачем оно мне? У тебя мордаха и так говорящая, как у дворняжки. Пусть и безродные, но самые умные собаки, запомни это!
Неожиданно приятно было это услышать: меня невероятно бесит, что двое самых подозрительных волков меня читают, как открытую книгу. А тут я даже освоился, и Фёдор куда больше похож на доброго дедушку, чем дед Костя! Так что у меня даже возникло забавное желание.
— А можно я просто так приду? Чего-нибудь вкусненького принесу.
— Дождался ещё одного кормильца на свою голову… Ты мне блох не принеси, главное! — волк сделал паузу, и добавил: — Если серьёзно, то лучше не ходи. Это сейчас я в настроении, а когда накатит, пинком под хвост отправлю. В окно.
Я
