стянув со стола сверток, Дмитрий легонько приоткрыл его и с подозрением взглянул на содержимое.
— Ты в своём уме? — буркнул мужчина, глядя на стопку купюр в конверте. — Это же взятка должностному лицу.
— Что?! — искренне изумился Ганс. — Какая взятка? О чём ты? Два бывших напарника просто встретились в баре. Поболтали, за жизнь пожаловались друг другу о тяжбах на службе. А также один из них просто вернул старый денежный долг. И всё. Никакого криминала!
— Не-е-е, друг, мне до пенсии всего год остался, — оттолкнув конверт, отрезал Дмитрий. — Убери это с глаз долой.
— Да ладно тебе, не нуди, Дим, — взяв свёрток, пропел Ганс и положил тот в карман старого друга. — Бери уже, не упирайся, дочке новое платье купишь.
Тяжело вздохнув, Дмитрий осмотрелся по сторонам и, сложив конверт пополам, спрятал тот в карман брюк.
— Ну и? — деловито буркнул седовласый мужчина, сделав небольшой глоток пива. — Что за дело?
— Мне нужно знать, что у полиции есть на некого Соловья.
Не успел Ганс и глазом моргнуть, как его собеседник вдруг сплюнул алкоголь обратно на стол и вылупился на мужчину как на умалишенного.
— Совсем охренел, что ли?! — не скрывая возмущения, воскликнул Дмитрий. — Тебе-то до него какое дело?!
— Мне-то никакого. Просто выполняю заказ.
— Заказ? С каких пор частных детективов нанимают для поисков серийного убийцы?
— Я, знаешь ли, не шибко привередничаю в выборе деятельности… У клиента есть деньги и работа. У меня свободные руки. А что там за работёнка — это дело десятое.
— Это же насколько неразборчивым надо быть… — буркнул Дмитрий. — Слушай, не уверен, что смогу тебе с этим помочь. Это дело не в моей юрисдикции. Я, знаешь ли, давно уже не опер. Как правило, сижу в офисе и перебираю бумажки. Иногда выезжаю на осмотр места преступления, не более того.
— Не отмазывайся, — усмехнулся Ганс. — Я всё равно не поверю, что старый пройдоха вроде тебя не в курсе хода расследования.
— У меня информации не больше, чем у парней в отделе.
— Этого более чем достаточно.
— Эх… — вновь взявшись за бокал, протянул Дмитрий. — Ну и? Что конкретно тебя интересует?
— Всё что знаешь, — отрезал Ганс. — Давай по порядку. Сколько жертв?
— Если считать вчерашний случай, то восемнадцать.
— А неофициально?
Дмитрий хлебнул немного пива и смерил собеседника недобрым взглядом.
— Ты ведь понимаешь, что это информация не для СМИ?
— Само собой, — проведя пальцами по губам, ответил Ганс.
— Мы полагаем, что больше тридцати. Есть мнение, что он начал убивать ещё полтора года назад, но тогда его почерк был несколько другим.
— Почерк, говоришь? — задумчиво повторил детектив. — Кстати, о почерке… И за какие такие достижения его нарекли Соловьём?
— Да всё как всегда. Виной всему журналисты и их вечная мания придумывать громкие имена… Если вкратце, то у всех жертв было две отличительные особенности. Первая — тела погибших были расчленены и сложены в жуткие скульптуры. Вторая — на месте преступления этот ублюдок обычно оставляет кровавый знак, похожий на птицу. В итоге мы и глазом моргнуть не успели, а газетчики уже прозвали его Соловьём…
— Вот оно что… То есть из-за знака его нарекли именем птицы, а из-за нездоровой тяги к искусству было выбрано имя самой творческой из пташек?
— Вроде того. Вот только искусством это назвать сложно…
— И чего он этим добивается? — продолжал сыпать вопросами Ганс. — Мотив прорабатывали?
— Естественно, но что-то конкретное пока сложно сказать. У нас нет никаких зацепок, кроме вереницы покойников… А по останкам жертв весьма затруднительно распознать его мотивы…
Достав из кармана телефон, Дмитрий быстро постучал пальцами по дисплею, а спустя несколько секунд передал устройство собеседнику.
— Вот, сам взгляни.
— Ох… — не сдержав удивления, буркнул Ганс, глядя на фото на телефоне.
С дисплея устройства на детектива смотрело изрубленное на части тело, сложенное в отвратительное месиво из плоти и металлических штырей. Издалека тело жертвы напоминало скорее огородное пугало, нежели человека. Листая фотографии, Ганс бесстрастно рассматривал уродливые людские скульптуры, до тех пор пока не домотал по последнего фото. На заключительном снимке он увидел отрезанную голову молодого парня, которую убийца поместил в огромную дыру в животе мёртвого клерка с биржи. Мертвец в костюме с важным видом восседал за столом, а на столешнице перед ним был начерчен рисунок птицы, вокруг которого маньяк аккуратно разложил отрезанные конечности жертв.
— Тяжёлый случай… — почесав щетину, заключил Ганс. — Похоже на дело рук какой-то секты… Словно он совершает своего рода ритуал.
— Верно. — Дмитрий вновь жадно хлебнул пива и продолжил объяснение: — Насколько я слышал, следаки отрабатывают сразу несколько вариантов. Каких точно — не знаю.
— Ну, тут вариантов много… — буркнул Ганс. — Возможно, какой-то извращённый фетиш. Или только одному ему понятное послание. А может быть, он просто пытается прославиться…
— Да хрен этого психа разберешь.
— Я скину себе фотки?
— Как хочешь… — отмахнулся Дмитрий. — Невелик секрет, они уже давно гуляют по Даркнету.
— А какой, ты говоришь, у него раньше был почерк?
— Всё то же самое, только вместо рисунка он вырезал птицу на теле. Но что касается его почерка, то тут пока сложно дать объективную оценку. С того момента, как начались убийства, мы уже повязали одного подражателя, но тот порядком наследил в обоих случаях…
— Да, я слышал что-то такое в новостях месяц назад. Есть уже предполагаемое описание убийцы?
— Какое там! Ублюдка никто не видел. Он словно грёбаный призрак.
— А что по жертвам? Есть мысль, что их связывает?
— Пока нет. Возможно, он и вовсе выбирает их случайным образом. Все тела были найдены в безлюдных местах в разных частях города. Убийства совершались, как правило, ночью. Среди жертв бродяги, банкиры, проститутки, офисные клерки и безработные. Однако и тут есть интересный момент. Некоторые жертвы были не самого робкого десятка. Например, один из покойных был вышибалой из ночного клуба, здоровая такая туша…
— То есть среди жертв есть и те, кто мог за себя постоять, — закурив сигарету, заключил Ганс. — Наш убийца явно либо не робкого десятка, либо… Вы не задумывались, что это может быть группа людей, а не маньяк-одиночка?
— Да кто знает, что там у следаков на уме. Я лично сомневаюсь, что это несколько человек. Сам знаешь, группа людей куда более заметна, а город сутки напролёт патрулируют дроны. Мы бы уже заметили кого-то…
— Тогда последний вопрос: у тебя нет доступа к информации по жертвам? Где работали, чем занимались и так далее…
— Нет, — отрезал Дмитрий. — И даже не проси, такой информации я достать не смогу. Я уже говорил, я знаю не больше ребят в отделе.
— Неужели у
