здесь укреплено каббалистами по самое не балуйся.
Некоторые площадки имели двери с выходом на террасу. Мне стало интересно, и я выбрался в одну из открытых рекреационных зон. Там меня встретили древесные стволы, врастающие в саму структуру перекрытий, запах хвои, медитирующий в позе лотоса левитатор. Парень лет двадцати в светло-серой робе. Висит себе в метре от пола, никого не трогает.
Иду дальше.
Одноподъездный кубик на деле оказался просторным и с весьма заковыристой архитектурой. Хвойные деревья прорастали сквозь тело дома, а вьющиеся оплетали стены. Места было навалом, как для тренировок, так и для медитаций. Практически на каждом этаже — тренажёры, теннисные столы, зона отдыха. Террасы, опять же. Кельи сгруппированы в блоки по две, на этаж — четыре блока. Итого восемь квартир, шестнадцать жильцов. Насколько я понял, нет разделения на первый и последующие курсы, так что вчерашние неофиты делят общее жилое пространство со старшаками.
Интересно, тут есть дедовщина?
Удивлюсь, если нет.
Двенадцатый этаж — самое место для таких как я. Методы инквизиторов сильно напоминают азиатские монастыри, где практикуются всевозможные единоборства. Каждый день будь добр — преодолевай двадцать четыре пролёта, прокачивай себя. И никаких лифтов, это путь слабых.
Блоки не запираются.
Я приблизился к двери под номером «90», протянул ладонь и… поймал пустоту. Ручки не было. Равно как и замка, в который можно вставить ключ.
Секунда — и дверь меня идентифицировала.
В монолитном с виду полотне образовались линии, превратившиеся в глубокие прорези. Сегменты начали со щелчками разбегаться в стороны, накладываясь друг на друга. Конструктор втянулся в скрытые пазы, и я шагнул внутрь.
Келья оказалась не такой уж и кельей.
Просторная комната с большим окном и выходом на террасу. Койки по разным углам, аккуратно сложенные на них стопки постельного белья. Деревянный двустворчатый шкаф в прихожей, модульные секции на стенах, два письменных стола, обеденная зона, встроенные в стены индивидуальные камеры хранения. Кухня и санузлы, я так понимаю, вынесены в общий блок.
— Осваивайся, дружище.
Я наклонился, чтобы скинуть Вжуха на пол.
Котоморф мяукнул, а затем высунул раздвоенный язык и ощупал им воздух. Позер. Любит иногда выделываться… А ещё намекает на то, что не мешало бы перекусить.
— Гадить где попало нельзя, — предупредил я. — Лоток скоро привезу. А пока изучай окрестности.
Меч и рюкзак я запихнул в камеру хранения. И уж совсем было настроился на застилание кровати, когда сегментированная дверь впустила в келью моего соседа.
Обернувшись, я встретился лицом к лицу с высшим.
Паренёк лет семнадцати. Средний рост, обычное телосложение, незапоминающаяся стрижка, стандартные черты лица… Вот только эфир так и вихрится вокруг него, потоки буквально сходят с ума.
Ни сумок, ни рюкзаков.
Одарённый либо уже всё разобрал и разложил по полкам, либо не подготовился к заселению. Как я. Оружия при нём тоже нет. Во всяком случае, видимого оружия.
— Ты привёл кота, — сказал Вейцер.
— Эм — это Максим?
— Мирон.
— Ростислав. Но это не кот, а полиморф.
Испуга в глазах моего соседа не было. Равно как и раздражения. Я не знаю, любил ли он животных, но сейчас мы просто изучали друг друга, проверяли красные линии.
— Володкевич. Ты из Рода вольных пирокинетиков.
— Есть такое. А ты кто такой?
— Просто человек.
— Мы оба знаем, что ты высший.
— И что с того?
— Да ничего. Мне вообще пофиг.
— Ты же не собираешься держать его здесь? Эту тварь разломную?
— А если и собираюсь, кто меня остановит?
Высший хмыкнул.
И в этот момент в дверь постучали.
— Открой, — сказал Мирон.
— Сам открой.
Мы одновременно направились к двери и коснулись полотна, убирая сегментированный полог.
На пороге стояли знакомые персонажи — братья-близнецы. Значит, двенадцатый этаж набит первокурсниками.
— Что нужно? — прищурился Мирон.
— Составляем график дежурств, — оскалился тот, что справа. — На этой неделе ваша очередь.
— И на следующей, — добавил второй отморозок.
— Валите нахрен, — предложил свой вариант Вейцер.
— Чего? — братья синхронно сжали кулаки.
Мы с соседом переглянулись.
И началось веселье.
Глава 7
Братья напали первыми.
Я перехватил ногу одного из близнецов, и тут же вломил противнику локтем в челюсть. С небольшим усилением. Челюсть хрустнула, но оппонент не отключился.
Вейцер двинул второму клиенту ладонью в солнечное сплетение — и тот отлетел на добрых три метра, врезавшись в противоположную стену. Кинетик, отметил я про себя. Не бес.
Мне пришлось отпустить ногу и заблокировать прямой слева, а затем оттолкнуть близнеца воздухом.
Братья взревели и устремились вверх.
Мой противник, сделав сальто, оттолкнулся рукой от потолка и зарядил мне ногой в грудь. Доспех я успел выставить, так что удара почти не заметил. Схватив урода за лодыжку, я вырастил из правого кулака ледяные шипы и врезал наглецу по внутренней части бедра.
Лицо врага перекосилось от боли.
Наверное, я мог бы его убить. Или вложить в атаку чуточку больше силы. Но последствий в виде бесконечной мясорубки на арене хочется избежать.
Убрав шипы, я схватил близнеца за рубашку, притянул к себе и прописал лбом в переносицу. Хрящ сломался, из носа хлынула кровь. Левитатор внезапно обрёл вес и рухнул на пол.
Обернувшись, я стал свидетелем схватки высшего кинетика и второго летуна.
Пожалуй, не схватки.
Избиения.
Близнец подпрыгнул, оттолкнувшись от стены, неправдоподобно ускорился и попытался зарядить Вейцеру коленом в ухо, но траектория полёта внезапно изменилась. Близнеца сочно приложило о деревянную стену, затем — о потолок. Концентрация сбилась, и парнишка рухнул на доски, хватая ртом воздух.
Общее пространство блока теперь выглядело не лучшим образом.
Кровь, скорчившиеся на полу ушлёпки.
Я быстро осмотрел углы в поисках видеокамер, но ничего не обнаружил. Значит, у нас есть шансы на благополучный финал потасовки…
Воздух сгустился, породив мужика в коричневой рясе.
— Опять спарринг? — брат Олег оценил обстановку. И развернулся ко мне. — И опять знакомые лица.
— Не мы такие, жизнь такая, — я виновато развёл руками.
— Думали, нет камер — и всё можно?
— Хм, — вступил в диалог Вейцер. — Примерно так и думали.
— Артефакторика, — сообщил инквизитор. — Датчики засекли энергетические всплески.
— Уже и Дар применять нельзя? — опешил я.
— Ничего нельзя, — отрезал Олег. — Вы здесь не для того, чтобы друг дружку поубивать в идиотских мальчишеских разборках. Теперь вы служите человечеству.
