согласился, – выдаю сжатую информацию. То, что между нами с Милой, ее не касается.
– Наконец-то, – говорит тихо, себе под нос. Но вполне осознает, что я это слышу. И мне не нравится. Совсем. Ни ее мысли, ни моя реакция на это.
Я больше, чем уверен, что Рита ждет от меня большего: красивого предложения, шикарной свадьбы, долгой и счастливой жизни вместе. А еще есть из одной тарелки, кормить друг друга с ложечки и умиляться одинаковым пижамам на новогодней фотосессии. Бред. Никогда этого не обещал, даже разговор не заводил.
Я всегда был эгоистом, им же и остался. Ей нравится со мной, а мне нравится она. На этом все.
Рита выходит из спальни в совсем другом настроении. Словно окрыленная новостью. Подпевает какую-то песню. Слышу ее медовый голос даже в душе.
Прохладная вода сняла напряжение. А головная боль потихоньку отступает. Или стоит благодарить ту волшебную таблетку?
Зеркало в ванной запотело. Еще немного, и капли начнут стекать по поверхности. Провожу рукой и стираю конденсат. И потом смотрю на себя в отражение.
Мила так же четыре года назад стояла в ванной и представляла меня. Я перечитывал это воспоминание несколько раз. Запомнил каждую строчку, каждое слово. Готов повторить.
Кажется, будто мое отражение подмигнуло мне. Темные глаза, практически черные. Никогда не знаешь, они теплые от нежности или острые от злости. Эмоции нечитаемы. Или только избранные могут это делать. Волосы мокрые, прилипли ко лбу и стекают каплями вниз.
Рита заходит внезапно, удивляется. Хорошая игра. Выученная и превосходно сыгранная роль.
– Извини, не знала, что ты здесь, – опускает взгляд.
– Так уж и не знала, – хочу увидеть страсть в ее глазах, не только нежность, преданность и ласку. Хочу огонь, злость, ярость. Чтобы пахло дикостью.
– Прости, – улыбается. А меня начинает это раздражать. Потому что раньше меня все устраивало. Это чертов серпантин с его поворотами.
Маленькими и аккуратными шагами движется в мою сторону. Дышит часто, ротик приоткрыла. Здесь жарко и душно, чистого и свежего кислорода нет.
Рита стоит близко к мне, лицом к ней не поворачиваюсь. Она в одежде, я без, только полотенце вокруг бедер. Наши отражения вижу в зеркале. На ее лице блаженство, она кутается в нем еще до того, как моя рука очертит изгибы ее тела. А на моем напряжение. Неуместно я вспомнил про Апраксину. Чувствую себя глупо, когда несколько минут назад в моих мыслях была одна, а трогает меня другая. Даже странно, что Глеб Навицкий знает, что такое глупо.
Прикрываю глаза и делаю шумный вдох. Ее руки нежные, едва касаются моей разгоряченной кожи. Охлаждают. Это приятно.
Беру ее за запястье и притягиваю к себе. Она податливо прижимается. А губами ловлю ее стон. Кожа бархатная, пахнет цветами. И сама она как милый цветочек. Разворачиваю ее лицом к зеркалу, чтобы наши взгляды там встретились. Мои глаза полны безумия, в ее загораются маленькие искорки.
– Глеб, я…
– Молчи, – смотрю на нее не отрываясь. Я пытаюсь что-то найти. Только что? Ведь все знаю, все уже чувствовал, все ответы, движения, даже слова. Я просто ее знаю.
Снова всматриваюсь в свое отражение: губы те же, но хочется постоянно их касаться, словно они хранят тепло его губ, глаза широко раскрыты, неестественно блестят, щеки пылают. Где Мила? Ее нет.
Провожу по контуру ее губ. Мягкие и податливые, как и сама Рита. Ее горячее дыхание оставляет следы на коже моих пальцев. Кончиком языка касается их. Простреливает внизу. Заводит. Я прикрываю глаза.
Рукой провожу вдоль шеи, там, где вчера касался он. Обжигает, мне кажется, я вижу эти следы. Только я и вижу. Опускаю руку ниже, пальцами прохожу по ключице, спускаюсь к груди, слегка сжимаю. Представляю, что это его руки. Теплая ладонь, даже горячая.
Рукой провожу вдоль шеи. Ее кожа теперь такая же горячая. Прохожусь по ключице. Ее косточки маняще выпирают. Хочется провести по ним языком, оставить свой влажный след. Но я сдерживаюсь. Опускаюсь ниже к груди и сжимаю ее. Рита дергается, возможно мои движения не имеют ничего общего с нежностью. Сжимаю сильно. Глаза в отражении – снова бездна. Темная и беспросветная. Она должна пугать. Рита, не моргая, вглядывается в меня и мою бездну.
Закрываю глаза и представляю Глеба: как бы он смотрел на меня, как касался, как целовал, что бы сказал? Дышать начинаю чаще. Распахиваю глаза – передо мной совсем безумная девушка, в ее глазах искры, они горят как бенгальские огни, на щеках густой румянец.
В ее глазах уже нет искр, слепое обожание и доверие. Это и бесит, и возбуждает одновременно. На щеках нет румянца. Кожа бледная. Одной рукой собираю ее распущенные волосы и оттягиваю на себя, чтобы она почувствовала, как я хочу ее трахнуть. Прям здесь, у раковины, чтобы моя бездна ее поглотила. Тебе страшно, девочка? Рита дергается, но не вырывается. Пытается играть по моим правилам.
От злости и от беспомощности бью кулаком по зеркалу. Порочное изображением не меня никак не исчезает, напротив, улыбается, облизывает сухие губы, увлажняет их. Вижу, как рука опускается вниз за резинку трусов. Девушка в отражении склоняет голову вниз и шире расставляет ноги. Томный вздох, практически стон. Он эхом разносится по ванной комнате, отражается от стен. У нее ужасный голос, проникает внутрь и закрепляется там.
Бью кулаком по зеркалу. Рита пугается, но ни звука не произносит. Снова в глазах та чертова нежность. Пытается улыбнуться, выдавливает ее из себя, изгибает пухлые губки полумесяцем. Хочется чтобы она облизала их, увлажнила. От частого дыхания они стали сухими. Опускаю руку ниже, касаюсь кожи живота, вырисовываю пару кругов.
– Глеб… ты… давай не здесь, – она прикрывает глаза.
Не отвечаю, оттягиваю резинку ее трусов и прохожусь по складкам. Черт, такого я не ожидал.
– Ты меня не хочешь!
– Ты сейчас меня пугаешь, – сознается наконец она. А я теперь вижу страх в ее глаза. И мне хорошо от этого. Ее роль дала трещину. Я нашел в ней то, что еще не исследовал.
Отхожу от нее, поворачиваюсь спиной. Дыхание усмирить кажется невозможным. А в паху тяжесть, что становится даже больно.
Движения медленные, но заставляют желать большего, чтобы он касался меня, он трогал. Стоит только представить, что вместо моей ладони окажется его, вместо моих пальцев его – снова простреливает, на этот раз сильнее. Пальцами чувствую пульсацию, от нее исходит тепло, по длинным нитям клубка оно разносится по телу. Приятно. Очень приятно. Я будто взлетела и зависла
