омаров, настоящим, прямиком из города-моря Аквэя. Обязательно — конфеты и печенье. Таннер внезапно подумал, что это личные вкусы Хозяина-Энси — его остатки человечности, если угодно.
Несколько ботов. Один из них, похожий на шар с длинными ногами, подошёл и поклонился.
— Прошу ожидать.
— Мальмор любит, чтобы его ждали, — вполголоса сказал Сорен. Он плюхнулся в кресло и сразу же подцепил одновременно бокал с пурпурным напитком и квадрат сыра, похожий на их лабораторию в миниатюре.
— Мальмор?
— Вы не знаете его настоящего имени, доктор Таннер?
На самом деле он знал. Только никогда не осмеливался называть Энси так. Таннер сел в соседнее кресло, диван остался большим пробелом.
— Энди Мальмор. Он мне сам сказал, конечно.
Таннер отвернулся. Есть ему не хотелось, употреблять алкоголь — тем более. «Любит, чтобы ждали», — пожалуй, это было не лишено смысла, но на сей раз не пришлось слишком долго сидеть в напряжённой позе. В приёмном зале Анзе не было окон, случайная стена — правая от Таннера — открылась, чтобы пропустить Хозяина.
Когда-то давно, лет двадцать назад, Эшворт Таннер принял его за бывшего раптора — экс-охотника в увольнении, сильно раздавшегося вширь, ставшего тучным и малоподвижным, хотя и по-прежнему опасного, если дело дойдёт до настоящей драки. Чёрный с серебряными вставками костюм от горла до пят, руки закрыты перчатками, возраст трудно определить — примерно около сорока, тёмные волосы с заметной сединой, но лицо довольно молодое, не считая морщин вокруг глаз. Он носил очки, как и сам Таннер, заставляя заподозрить скорее привычку, чем необходимость, — если учитывать все обстоятельства.
— Добрый вечер. Прошу извинить за задержку, — Энси кивнул с обычным своим лишённым эмоций видом. — Рад, что вы пришли вместе. По правде, давно пора.
— Точно, — Сорен отправил в рот очередное печенье. — Ну, мы от вас ждём новых данных и правды, Энди Мальмор… кстати, вы называли своё имя доктору Таннеру?
И сделал глоток вина. Задушить Сорена хотелось ещё сильнее, чем когда-либо — парень только что не тряс голой задницей, выплясывал, кичась «тайными сведениями», да ещё и обнаглел настолько, что едва ли не «тыкал» Энси.
— Он знает, Сорен. Извините, доктор Таннер. Пожалуйста, не отвлекайтесь на меня, если не возникнет необходимости, — Энси покачал головой. Кресло скрипнуло, сиденье заметно прогнулось под его весом. Диван так и остался нетронутым, словно какая-то нейтральная территория, на которую никто не осмелился ступить. — У вас ведь есть новости, правда?
— Правда.
Энси сцепил пальцы в перчатках в замок.
— Я слушаю.
— Да, сэр, — Таннеру хотелось выпрямиться и докладывать. Двадцать лет назад его вытащили за шкирку из помойки. Невозмутимый толстяк оказался повелителем всего мира, всех полисов разом, да и пустошей Пологих Земель тоже, если не брать в расчёт дикарей. Энси совершенно не изменился за эти годы. К сожалению, Таннер знал истинную причину — вовсе не сыворотки «молодости» или косметологические ухищрения. — Я стабилизировал сигнатуры. Если не развивать в зародышах ЦНС, то они могут быть в первичной зиготной стадии сколь угодно долго.
«Кузнечики».
Рапторы называют зиготные формы кузнечиками. Он перенял это словечко, главное — не написать его в отчёте и не ляпнуть в официальном разговоре.
— Неплохо, — сказал Энси.
— «Стабилизировал»… и толку от маринованных аладов? — Сорен закинул ногу на ногу. — Таннер, вы ведь должны научиться управлять «дикими»?
«Сучонок».
Решил избавиться от конкурента, вот что он делает. Это осознание явилось новой удушливой и жаркой волной злости. Таннер сжал левой рукой правое запястье, машинально отсчитывая участившийся пульс.
— Технологию можно использовать в вооружении рапторов. Я уже готов предложить инженерам проект «ловушек». Они помогут охотникам: «кузнечиков» убивать проще, чем последующие стадии. На то они и фрактальные сигнатуры: быстро множат себя. Вы-то вряд ли с ними сталкивались, а я видел собственными глазами, доктор Рац.
— Очень хорошо, — Энси то ли делал вид, что игнорирует, то ли впрямь игнорировал малозначимую для общего дела деталь — а именно то, что оба его избранника чуть не вцепились друг другу в глотку. Возможно, ему было всё равно. — Доктор Рац?
— Контроль фрактальной мутации на живых объектах даёт отличные результаты. Возможно, даже не придётся использовать всякие там ловушки. Мы сумеем сделать самих рапторов «ловушками»: алады не сумеют причинить им вреда. Всего лишь небольшие изменения, и…
Таннер улыбнулся. Некоторые удары наносить приятно, как разрезать аппетитный стейк и вдыхать запах мясного сока.
— Но ваш лучший образец сбежал, почему бы вам не упомянуть об этом, Сорен? Тот самый, с которым у вас получилось. Покинул не только лабораторию, но и город, и затерялся где-то на Пологих Землях.
У Сорена в пальцах с хрустом сломалось печенье. Он повернулся к Таннеру и заморгал, длинные ресницы затрепетали, на миг почудилось: выступят слезы. Но Сорен засмеялся.
— Неужели вы полагаете, что Хозяин не в курсе?
— Образец уже ищут, Таннер, — подтвердил тот. — Вот поэтому вы должны будете теперь работать вместе. Опробуйте свои «ловушки» на материале доктора Раца. Проводите эксперименты не только на культурах клеток. Доктор Рац, я позволю себе всё же напомнить об осторожности и о том, что вы имеете дело не с клонированным материалом в чашке Петри. Ваши пациенты…
— Да, кстати. Мне удалось улучшить препарат, сдерживающий фрактальную мутацию, — Сорен уставился в упор на Энси. — Он уже прошёл испытания. Не хотите попробовать?
В голове Таннера словно щёлкнули детали механизма, подошедшие друг к другу и образовавшие функциональное устройство. Сорен не просто так вёл себя, как скандальный мальчишка, и демонстрировал свой норов безо всякого страха и почтения.
«Сучонок обскакал меня».
Сорен Рац недаром был родом из Санави — полиса, где большинство выбирает медицину первым направлением обучения, а уже потом добавляет что-то ещё, как нашивки поверх основного костюма.
Он принёс Энси лекарство.
— Позже, — на миг показалось, что тот глубоко вздохнул. — Я не являюсь приоритетом ваших исследований, доктор Рац. Да, вы оба обязаны открыть друг другу все протоколы, биометрию, статистические данные и всё остальное.
Энси сжал пальцы в замке плотнее, чем прежде, и тут же разомкнул. Таннер сделал вывод: боль сильнее, чем обычно. Вероятно, уже началась активная фаза.
— Полагаю, вы также помните обо всех предосторожностях. Уже пришлось отвлечь рапторов от прямых обязанностей из-за вашей ошибки, доктор Рац. По вашей вине погибли люди, не говоря уже о потере ценного материала. Вы знаете, чем это может закончиться.
Шпажка из розового хрусталя замерла в воздухе с куском сыра. Сорен напоминал сейчас трёхмерное изображение-голо, которое поставили на паузу, он даже не дышал. Лицо стало белым в прозелень, как будто под цвет униформы. Вместо торжества Таннер
