поначалу, я получал ранения, и довольно серьёзные. Пару раз даже почти смертельные. На этот случай, всегда кто-то из помощников держал наготове лечебный амулет, который быстро возвращал меня в норму. Такой подход одновременно приучал не совершать ошибки повторно, поскольку лечение-лечением, но боль от ранений никто не отменял, а также, с опытом уходил страх перед схваткой, даже с несколькими противниками, а хладнокровие есть основа победы.
Иногда, дон Мигель входил в тело умертвия. Тогда этот мешок с костями превращался в феерического бойца, движения становились скупыми и расчётливыми, оружие мелькало молниеносно быстро и убийственно точно. В такие мгновения я понимал, как далёк от его божественного совершенства.
Хотя наставник, изредка бывая в благодушном настроении отмечал, что я уже не тот «плод порочной связи тюленя и черепахи, с косыми глазами и руками, растущими из нижней части спины», а довольно искусный боец.
К сожалению, долго находиться в теле умертвия мастер клинка не мог, тратилось слишком много сил. Но каждый такой урок давал поистине бесценный опыт.
*****
Если с доном Мигелем отношения у нас были тёплые, можно сказать дружеские – мы сразу прониклись взаимным уважением, и позднее, даже иногда подшучивали друг над другом, то с госпожой Джеральдиной де Терансоль, как-то сразу не задалось.
Тощая как жердь, в строгом и скучном, будто траурном чёрном платье до пола, с таким же надменно унылым выражением лица. Возраст её на вид определить было сложно, – может пятьдесят лет, а может и все семьдесят пять. Выше меня ростом, скрестив руки с длинными, ухоженными пальцами на тощей груди, стоявшая у самой двери женщина встретила меня неприветливо.
– Юноша, вы опоздали! Надеюсь, это больше не повторится? Мне всерьёз придётся заняться вашими манерами и отношением к учёбе.
Дальше последовала нуднейшая лекция на тему того, что благовоспитанные юноши являются на занятия вовремя и заставлять преподавателей себя ждать, просто верх неприличия. Через полчаса я всерьёз подумывал выпрыгнуть в открытое окно, смущала лишь высота третьего этажа. Возможно, продлись этот унылый гундёж немного дольше, я бы пошёл на такой большой, но явно оправданный риск.
Потом, сидя на её занятиях я частенько спрашивал себя: – «интересно, как она умерла?» И приходил к однозначному выводу – наверняка её придушил кто-то из прежних учеников, иначе и быть не может. Теперь, став призраком, она получила возможность с лихвой за всё отыграться на несчастном мне.
Злобная грымза заставила вызубрить весь учебник по этикету, а потом демонстрировать эти дурацкие поклоны, вести учтивые беседы. Сидя за накрытым столом с кучей приборов, до автоматизма заучивать какую вилку брать к рыбе, какую к мясу.
Как же бесили эти уроки, однако дерзить ей было не с руки. На пальце у этой дамы имелся какой-то призрачный артефакт – золотой перстень, с довольно крупным опалом. Стоило ей посчитать, что ученик недостаточно прилежен или неподобающе дерзок, чёртова садистка, не раздумывая направляла его в мою сторону и я получал чувствительный удар током. Не уверен, что это именно электрический разряд, но мышцы сводило весьма болезненно. Всё в лучших традициях гестапо, грёбаной фашистке не хватало только повязки со свастикой в белом кружке на рукав.
А эти долбаные танцы!! Никогда не любил бессмысленные телодвижения под музыку, но местные танцы вовсе оказались страшнее самых лютых умертвий. Вишенкой на этом жутком, хореографическом торте было то, что моей партнёршей являлась та же старая перечница.
От прогулов этих ненавистных уроков, удерживало лишь понимание – тут не школа и двойкой в четверти дело не обойдётся. Слишком высокие ставки в этой игре и процветает простой армейский принцип: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим». Первая часть этой фразы куда приятнее, и нет никакого желания знакомиться со второй. Пусть уж лучше учат, чем заставляют.
Глава 5
ГЛАВА 5 Закария. Земли Нежити.
В библиотеке я проводил почти всё время, оставшееся после занятий и тренировок. Даже на сон и еду выделил минимум. Объём информации, которую нужно усвоить был не просто большим, он был огромным. В основном книги по практической некромантии, прокачиванию и укреплению магоканалов, усилению и развитию тела магическими средствами, и всё в таком духе. Множество книг подобрал сам, для знакомства с миром, в который попал.
Выданные Мортограном белые пилюли действительно помогали, являясь мощнейшими стимуляторами мозговой деятельности. Повышалась работоспособность, обострялось внимание, мысли становились ясными и быстрыми. Это потрясающее ощущение, словно всю жизнь ездил на каком-нибудь старом ржавом тазу, а пересел на новую, пятилитровую BMW.
Я боялся лишь двух вещей – не будет ли привыкания, а то с этого дохлого мерзавца станется, запросто может накинуть на меня ещё один поводок. На наркозависимых я насмотрелся ещё в том мире, превратиться в такое жалкое существо совсем не хотелось. Ещё я ждал отката, чётко понимая, что не бывает ничего даром – за любой стимуляцией наступает момент релаксации, организм не обманешь.
Может всё дело в магии, но я замечал, действует такая пилюля часов двенадцать, потом нужно поспать. Долгосрочный эффект тоже есть — память стала почти идеальной, я мог просто просматривать текст, а потом восстанавливать в памяти постранично. Думать стал гораздо быстрее, легче находил правильные решения. Это очень радовало.
Чем больше я анализировал всё происходящее, обращал внимание на детали, тем тревожнее мне становилось. Некоторые нелогичности, небольшие нестыковки, странные особенности моего обучения и развития. Сами по себе эти факты казались мелкими и несущественными, но всё вместе наводило на нехорошие мысли.
Главная задача,
