к тяжелому труду.
Вещи пришлись мне почти по размеру, хоть и выглядели довольно непривычно.
— Что на завтрак? — Сонным голосом спросил я, выползая из комнаты.
— Без понятия. Что приготовишь, то и будем есть. Сегодня ты отвечаешь за еду.
Подобное заявление заставило меня окончательно проснуться. С каждой минутой все больше хотелось, чтобы события последних дней оказались простым сном. Но они были абсолютно реальны, как и то, что сейчас мне предстояло сотворить невозможное: приготовить завтрак из ничего.
Я бродил по окрестностям в поисках съестного. Айрис не дала мне ни денег, ни намеков на то, где раздобыть продуктов. В итоге я вернулся в дом лишь спустя полчаса, раздобыв пару яблок и горсть высушенных на солнце ягод. Голодный, сонный и страдающий от ноющей боли в мышцах, я ввалился в комнату с победоносным от своей добычи выражением лица. Каково же было мое удивление, когда в нос ударил яркий аромат свежеприготовленной яичницы с жареной картошкой, а на столе я заметил посуду с признаками недавно лежащего в ней хлеба. Одно из яблок звонко ударилось об пол, выпав, когда мои руки в отчаянии опустились.
— Тебя не было слишком долго. Я уже позавтракала одна, съев все самостоятельно. Доедай свои припасы и готовься отправляться в путь.
— Но ведь дома не было никакой еды?
— Ты так просто поверил в это? — Она ухмыльнулась. — Первое правило каждого мира: никому не верь и думай своей головой, проверяя все на собственном опыте.
Я горько вздохнул и с жадностью вгрызся в яблоко. Чувство обиды сейчас боролось во мне с чувством голода. Но я быстро подавил обе эмоции и выразил готовность к следующим действиям.
— Значит, хлеб и горячую картошку мне можно выбрасывать?
— Чего? Но… Вы же сказали… — Я снова беспомощно вздохнул.
— Правило второе: никогда так просто не сдавайся. Услышал, поверил и смирился? Сразу две ошибки. Тц-тц. — Айрис открыла шкафчик и достала накрытую полотенцем порцию.
— Ешь, пока совсем не остыло.
Я с благодарностью принял еду и расправился с ней меньше, чем за пару минут. Никогда яичница и картошка не радовали меня так сильно.
Очень хотелось спросить, придумывает ли она эти правила на ходу, или все произошедшее — часть великого процесса обучения. Но, решив лишний раз не нарываться на неприятности, оставил этот вопрос незаданным.
Когда я доел, Айрис уже стояла на выходе из дома с утомленным от ожидания видом.
— Вот. Смотри, не отвлекаясь, в течение трех минут. Изучи все детали до мелочей. — С этими словами она протянула мне желтоватый листок, на котором были изображены символы и фигуры, такие же, как на том, что был в конверте с маминым письмом. Вернее, они с первого взгляда показались мне одинаковыми. Однако, присмотревшись, я нашел несколько весьма серьезных различий в углах наклона черт, их количествах, а также в написании символов.
— Что это? Я уже видел такие раньше.
— Это ментальная карта. Древнее изобретение дверотлей для того, чтобы путешествовать в миры, о которых ничего не знаешь и не у кого спросить. Вещь довольно редкая и ценная. Сейчас таких уже не делают. Где ты их видел?
— Мама прислала одну в письме, и еще несколько были в комнате из сна. Как она работает? — Я не сводил с листа внимательного взгляда, стараясь сохранить в разуме каждую деталь.
— Особым образом. Когда смотришь на карту, она отпечатывается в сознании и, как бы сказать… Мозг запоминает мир, зашифрованный посредством символов и автоматически направляет в то место, что закодировано на бумаге. Примерно или типа того. Может и не совсем так, но… — Айрис замялась, но продолжала держаться уверенно.
Для меня было ново то, что всеведущий учитель в чем-то плохо разбирается. Но, в любом случае, я-то в этом не разбирался совсем. Так что подобное объяснение было вполне сносным.
По прошествии нескольких минут Айрис быстрым движением взяла мою руку и крепко сжала в своей.
— Не забыл склянку с сахаром?
— Мы что, прямо сейчас собираемся уйти в другой мир? — Мои глаза удивленно расширились, а конечности слегка задрожали от волнения.
— А как еще по-твоему научиться ходить, не вставая на ноги?
Я нервно сглотнул. Теперь понятно, отчего мы уже минут десять стояли перед входной дверью, так никуда и не выходя.
— Возможно, я еще не готов. — Воспоминания о неожиданных переходах, случившихся со мной за эти несколько дней, всплыли в голове.
— Правило третье. Мое любимое. Всегда верь в себя. — Она еще крепче сжала мою руку, несколько раз дернув за нее, словно проверяя надежность ремня безопасности перед взлетом. — Ну и немного в меня. Так что, соберись и хватит тратить мое время.
— Хорошо, — в конце концов, я взял себя в руки. — Что мне сделать?
— Доверься сердцу. Это, как-никак, твоя природа. Птица не научит рыбу плавать. Все, что я могу посоветовать, это хорошенько представить себе ментальную карту, сосредоточится на двери и усиленно подумать о том, что она откроется туда, куда ты ей велишь.
Я кивнул, свободной рукой дотронулся до ручки и закрыл глаза, сосредотачивая все мысли только на карте.
— И еще кое-что! — Айрис выкрикнула это так резко, что от неожиданности я, полностью напряженный, слегка подпрыгнул.
— Единственное и самое важное правило дверотлей: все двери открываются наружу. Так что никогда и нигде даже не пробуй тянуть на себя. Понял?
— Почему?
Айрис как будто даже немного разозлилась, снова впав в чувство легкого замешательства.
— Как сказано, так и делай. Мне откуда знать?
Быстро приняв виноватый вид, я просто смиренно кивнул, снова собираясь с мыслями. Повторив те же приготовления, я вложил все усилия в руку, которой поворачивал дверную ручку. Время словно замедлилось. Щелчок. Скрип медленно распахивающейся наружу двери. Я открыл глаза и перешагнул порог. Нога почувствовала под собой твердую почву.
Это был мой первый осознанный шаг в новый мир.
Сразу три солнца сияли над головой. Но общий свет, исходящий от них, суммарно не превышал обычного пасмурного дня на Земле. Воздух был наполнен огромным количеством новых неизвестных мне запахов.
В том месте, куда мы вышли, было несколько пустынно. Мелкие серые камни шуршали под ногами. На многие километры не было видно ни одного дерева, дома или возвышенностей, больше чем на три-четыре метра в высоту. В целом, пейзаж казался серым и унылым.
И тут я, неожиданно, кое-что осознал. Если мир, в который мы попали, был пустыней, то откуда здесь взяться дому, в дверь которого мы вышли.
Я судорожно обернулся и с ужасом обнаружил, что, стоило Айрис переступить порог, как дверь захлопнулась и
