листа это будет сделать гораздо проще, чем переделывать готовое. Конечно, придётся набирать ещё людей. Масштаб потребует усилий, – доложил начальник охраны, а я сделал себе пометку припомнить всё, что знаю о методах сохранения секретов в нашем мире.
На следующий день я, Сет и граф Пир Зелёный встретились в моём кабинете. После представления всех присутствующих мы начали разговор, который вчера был так эмоционально прерван.
– Уважаемый граф Пир! Мы все буквально потрясены щедростью предложения. Я хочу убедиться, что вы не передумали.
– Не беспокойтесь, Алексей Петрович. Я в трезвом уме и твёрдой памяти. Моё психическое здоровье будет освидетельствовано лекарем в нотариальной конторе. К вам мои наглые родственники не смогут предъявить никакого обвинения.
– Хорошо. Мы посоветовались и решили, что вариант с покупкой был бы самым благоприятным.
Граф с удовлетворением кивал, глядя на наше с Сетом деловое отношение.
– В какую сумму вы оцениваете самый большой земельный участок в столичном регионе?
– У меня есть сбережения. Поверьте, я не нуждаюсь в деньгах. По крайней мере на то время, которое мне осталось. Поэтому предлагаю вам самим определить цену, за которую вы сможете выкупить у меня землю.
Мы с Сетом переглянулись, и я решился.
– У меня есть сумма, которую мой банкир называет небольшим состоянием. Она достаточна для того, чтобы купить небольшой дом в столице. На любом побережье вы сможете устроиться с максимальным комфортом, каким только захотите.
– Это даже больше, чем я рассчитывал.
– Я не могу купить такую огромную латифундию задарма. Мне этого сделать не позволит совесть. К тому же этого не поймут в обществе.
– Понимаю. В таком случае я согласен.
– Прекрасно. Сет, зови юристов.
Через неделю графство Зелёный Лог стало латифундией, а я – крупнейшим латифундистом Сентарии.
Как и обещал банкир Джером Ли, приехал его зять, архитектор Ягу. Им оказался нестарый подвижный дядька с высоким лбом и сильными, мускулистыми руками. Явно чем-то спортивным увлекается, подумал я, впервые увидев этого человека.
– Признаюсь честно, мистер Алексей, я с нетерпением ждал нашей встречи. Всегда хотел построить что-то великое. Увы, до сих пор приходилось заниматься лишь ублажением прихотей богатых и знаменитых. Это приносит неплохой доход, но на душе пусто.
– Как насчёт предложения построить город? – высказался я и с удовлетворением заметил вспыхнувший огонь азарта в глазах собеседника. Если такой огонь есть, значит человек работает не просто потому, что должен, а потому, что это доставляет ему истинную радость.
– Город?
– Пока назовём его так. Представьте десятки огромных цехов длиной сотни, а может и тысячи метров, увитых сложнейшими технологическими линиями. Между ними проложены специальные пути, по которым самодвигающиеся тележки возят грузы. Рядом стоят не менее огромные склады. Всё это хозяйство снабжено серьёзной охраной. За периметром расположены хозяйственно-бытовые помещения, столовые, административные корпуса. Еще дальше ровные, словно по ниточке, жилые кварталы, в которых живут тысячи рабочих. Между кварталов расположены школа, стадион, магазины, красивый парк. И всё это соединяют отличные дороги.
– Ровные, словно по ниточке, жилые кварталы… – словно в трансе повторил архитектор-перфекционист. Я широко улыбался. Кажется, у меня есть ещё один преданный сотрудник.
Мы долго говорили, черкали на бумаге. Я рассказал ему всё, что знал о крупных предприятиях своего мира, о принципах квартальной застройки городов, о водопроводе и канализации, с которыми изначально собирался строить жилые кварталы. Вопреки моему опасению, он знал, что такое столовые и стадионы, и горячо поддержал инициативу строительства этих объектов в новом промышленном городе.
Уже глубокой ночью, обессиленные, мы расстались. Ягу, бережно прижимая к груди эскизы, уходил неровной походкой человека, получившего откровение свыше. Через неделю он предоставил первые чертежи нового города. Я многое поправил и дополнил. Так же привлёк к разработке проектов всех начальников производств, коих уже накопилось прилично: заготовочно-логистическое, швейное, кожевенное, обувное, метизное, ну и охрана, само собой. Работы даже по проектированию предстояли гигантские, не говоря уже о самой стройке века. Начмед Деодуна так насела на бедного Ягу с планами будущей поликлиники, что я ему даже посочувствовал.
Пару месяцев всё было ровно и спокойно. Ягу креативил город будущего, наука постигалась, патенты оформлялись, конструкторы в КБ корпели, фабрики и заводы работали, встреча с Семактаной приближалась. Это время маленькой стабильности я посвятил отодвинутой на задний план учёбе. Мастерство росло стабильно, хотя магический источник по-прежнему прокачивался абсолютно ничтожными темпами.
Примечательной оказалась тема особого аспекта познания, которое давало возможность магу Эфира… как бы это поприличнее сказать… преодолеть преграду одежды у объекта исследования. Ну да, возможно это и выглядит нетактично, но такое знание есть и активно применяется на службе Его Величеству. Дела государевы превыше всего!
Так вот, я тренировался познавать существо, каким оно есть, со всеми возможно скрытыми артефактами и оружием, ну и в чём мать родила, соответственно. А на ком я мог тренироваться? На одноклассниках, конечно! Когда начало получаться – это меня немало позабавило, ведь кроме всего прочего, приходило понимание кто, когда, с кем и даже как… Глядя на шалунов, делающих вид, что ничего не было и быть не могло, я откровенно веселился. Как ни странно, даже такие пикантные развлечения очень быстро надоели. Увы, во всех мирах, где я бывал, похвастаться действительно красивым телом могут только единицы. К тому же патологическим вуайеристом я не был, так что быстро переключился на заковыристую задачку, которую подкинули сами ученики.
Оказалось, что мои неуклюжие тренировки не остались незамеченными. Самые стеснительные тут же принялись колдовать разного рода защиты и скрытия. Вот на взломе этих запоров я и сосредоточился. Тренировался всегда и везде. Очень скоро колдовство обыска было доведено до автоматизма. Я даже не замечал, как споро просматривал всех и вся на предмет защит и скрытого
