будешь счастлива. Со мной, – он повернулся к Андретти.
– Генрих! Нет! – Елена рванулась в его сторону.
Крюк соскользнул, качнув дуло ружья. Вольмер не попал в Марко, но пуля пробила бок женщины, бросившейся между ними. Кровь растекалась чёрным пятном по шерстяному платью. Андретти подхватил её и осторожно уложил на каменный пол.
Вольмер застыл в ужасе, он не желал ранить любимую. В этот момент барона отвлёк звук. С глухим рычанием и невнятной руганью из гостевого кресла вставал в свой внушительный рост Арман Эмер, у него в руках был кинжал, который он только что вытащил из своих рёбер. Он бросил клинок на пол, с металлическим шорохом вынул из ножен меч, и зло оскалился.
Сражались они почти на равных. Эмеру помогал опыт и рост, но у него был только один меч, а Вольмер ловко орудовал двумя руками, то ловя крюком гарду противника, то нанося им, как вторым лезвием, сильные режущие тело удары. Бой спускался по лестнице вниз в большой зал, Марко был занят раненой женщиной. Он оторвал мешавшую ткань и зажал рану руками.
– Прости меня, – она погладила его перепачканные кровью пальцы. Он наклонился и поцеловал её.
– Отдохни, не разговаривай. Сейчас станет лучше. Нас ведь тут четверо. Я должен помочь Арману, – он ещё раздевался, когда его тело выломало судорогой и погрузило в облако плотного серого тумана…
Слуги с визгом разбежались. Лязг и звон лезвий разносился по залу. Вольмер разорвал своим крюком левое плечо противника, глубоко ранил ногу, и теперь уверенно наступал.
– Генрих! Нет! Прошу тебя! – Елена, бледная, но живая, цепляясь за перила, спотыкаясь, спускалась вниз. – Не трогай его!
– Ты останешься со мной! Тогда он будет жить дальше! – занёс Вольмер руку для удара.
Она не успела ответить. Следом за ней по лестнице шло чудовище в чёрно-зелёной чешуе, тяжело переступая лапами с жуткими когтями, из приоткрытой пасти, полной острых зубов, мелькнул тёмно-серый раздвоенный язык. Барон восхищённо замер и с восторгом расхохотался:
– Так это правда!?
Больше он ничего не успел сказать. Ящер напал, сорвавшись с места, сбил Вольмера с ног, схватив его за левую руку, с влажным хрустом прокусил до кости, и швырнул на пол. Тот стал кричать от боли, и молотить зазубренным крюком по голове монстра, безуспешно пытаясь попасть в глаза. В этот момент Арман вогнал в грудь барона свой меч, вбив его между камней в кладке пола. Клацнув зубастой челюстью, ящер выпустил добычу из пасти и, изогнувшись, вернулся к своей женщине. Елена обняла гладкую чешуйчатую холодную морду.
Эмер, зажав рукой затягивающуюся рану на плече, шагнул к ней, и оглянулся на истекающего кровью, но судорожно вздыхающего, соперника, приколотого к полу мечом, как булавкой. Потом встретился глазами с любимой:
«– Ты знаешь, что мы должны сделать, Элен!
– Я не хочу, он не виноват! Я должна была уберечь его!
– Ты видишь, он безумен! И убивать будет столько же, сколько жить! Мы должны!
– Не заставляй меня, Арман!
– Идём, другого выхода нет! Он должен остаться в живых, но нельзя дать ему выбраться отсюда! Нас четверо здесь, тебе достанет сил сложить стены!».
Вольмер мог начать приходить в себя в любую минуту. Они медленно вышли из пустого замка. При виде огромного чёрного ящера дворовая прислуга с воплями разбежалась. Зверь, покачиваясь, отправился в сторону конюшни с явным намерением перекусить. Елена стояла недалеко от входа, чуть разведя руки с раскрытыми ладонями. Арман встал у неё за спиной, обняв и легко поддерживая раненую женщину. Вместе они всегда сильнее.
По её щекам текли слёзы. Она мысленно коснулась того, другого: «Прости, Генрих! Я люблю тебя! Прощай!». Скалы вокруг с рокотом загудели, по стенам дома побежали широкие трещины, в щепы разрывались деревянные балки, быстро оседали перекрытия под крышей, каменная кладка замка, грохоча, раскатилась, рассыпалась, как песочная башня. Они замуровали, похоронили его заживо.
Глава 9
Глава 9.
Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…
Ноги подкосились, и Рэдмаунт опустился на стул, стряхивая остатки этого «сна», в горле пересохло. Когда Те, Кто Живут Давно, показывают прошлое, после очень хочется пить. Это он знал. Эмер равнодушно щурился на завитки сигаретного дыма.
– Надолго это помогло? – откашлялся Тед.
– Мы не слышали о нём почти двести лет. Вернулся в конце восемнадцатого века примерно.
– И что ему теперь тут нужно?
– Ему всегда нужно только её время. Он причинил ей много боли, но она всё ему прощает. Найти Элен можно только через кого-то из нас.
– Он действует по одной схеме?
– Почти. Как все маньяки. Выследить, загнать, захлопнуть капкан. Мы не действуем публично, поэтому для засады он выбирает людное место, где множество свидетелей, видеонаблюдение. Чтобы нельзя было применить ничего из своих «способностей», вы понимаете. Он хороший охотник. Для каждого из нас у него есть свой капкан, персональные ловушки и приманки.
– И для неё?
– В первую очередь. Либо заставить одного из Живущих Давно страдать, чтобы заставить её пообещать своё время в обмен, об этом вам уже рассказывали. Либо…
Арман запнулся, тема была ему неприятна. Он сглотнул и перевёл дыхание.
– Мы бесплодны, детектив. Все. Никто из нас никогда не имел детей. Но Элен никогда не забудет, как была матерью. В разных своих жизнях она часто растит, воспитывает чужих детёнышей. Наверное, это даёт ей что-то, удовлетворяет какие-то пещерные инстинкты, не знаю, никогда не понимал. Но на этой слабости он её тоже ловил как минимум дважды. Точно в двадцатом веке, в России где-то. Когда уже был Русско-Китайский Союз. Элен наняла женщина с тремя детьми, через год понадобился переезд к месту работы главы семьи, и оказалось, что Вольмер под другим именем уже несколько лет женат на этой женщине, усыновил её детей от предыдущего брака. Он всегда выжидает и хорошо готовится. Когда она узнала, на кого на самом деле работает, было поздно, она привязалась к детям, и не могла просто уйти и оставить их с убийцей. Думаю, Охотник, в итоге, избавился от жены, и когда дети оказались под его полной опекой, стал шантажировать Элен их судьбой… Конечно же, она не сопротивлялась.
– Господи!
