—Хозяин тех вещиц, которые мывзяли впоместье, дал осебе знать,— произнес я.
—Нокак это?— брови Сигурда взметнулись вверх. Налице моих телохранителей было написано недоумение.— Когда это могло произойти— мыведь всегда рядом…
—Его посланец был неизплоти икрови,— ответил яидобавил:— Темник.
—Нокак вывыжили после встречи стемным духом?— порывисто шагнула вперед Аэлира.— Янечувствую навас защитных амулетов…
—Мне они ненужны,— произнес яиснял тот невидимый энергетический полог, который скрывал мою суть.
Аэлира вздрогнула исделала шаг назад. Слегка склонив голову набок, она потянула воздух носом.
—Ты— характерник,— озадаченно прошептала она.— Лис…
Нагубах Сигурда появилась ухмылка. Вотличие отего жены, он, похоже, был несильно удивлен.
—Это многое объясняет,— весело оскалился он.— Очень многое…
Онперевел взгляд натемнеющий сзади замок имногозначительно добавил:
—Лисья нора… Хех… Аведьмы тогда зачем?
—Моему дому имоим людям нужна защита отнежити,— ответил я.— Ноуменя нехватает некоторых важных ингредиентов, которые есть только уведьм.
—Ваша милость, высобираетесь впустить всвой дом ведьм, чтобы они провели защитный ритуал?— соскепсисом вголосе произнес Сигурд.— Это племя похуже всякой нежити.
—Нет, ясделаю все сам.
—Тоесть?— авот теперь Сигурд выглядел удивленным.— Такая волшба доступна только самым сильным изихплемени.
—Моей матерью была высшая ведьма, которая ипередала все свои знания мне,— спокойно ответил яиусмехнулся, заметив, как округляются глаза моих телохранителей:
—Как быятогда остался жив после встречи сТемником?
* * *
Клавке «травницы» моя карета подъехала вполдень. Вэтот раз накозлах сидел Жак, а, помимо Сигурда, меня сопровождала еще иАэлира. Правда, яприказал обоим моим телохранителям ждать снаружи. Небуду раньше времени раздражать ведьм.
Изоружия при себе, кроме обычного меча, уменя был кинжал изклыка теневой змеи. Этого было достаточно. Яясно давал понять хозяевам этой земли, что пришел смиром.
Переступив порог лавки, ятут жевстретился взглядом схозяйкой.
—Пришел все-таки,— толивопросительно, толиутвердительно произнесла она. Наеегубах застыла кривая усмешка.
Какая-то она сегодня бледная. Будто невыспалась.
—Да,— коротко ответил яиприблизился кприлавку.
—Явыполнила свою часть сделки,— произнесла ведьма ипосторонилась, пропуская меня заприлавок. Заееспиной виднелась небольшая приоткрытая дверь.— Старшая Мать там.
Ямолча кивнул иположил наприлавок обещанную брошь, которую ведьма быстро спрятала. При этом она опасливо покосилась надверь.
Больше необращая внимания натравницу, япроследовал вуказанном направлении.
Дверь вела вдлинный темный коридор, вконце которого виднелся выход. Внимательно сканируя стены, потолок ипол, япересек коридор ивышел вовнутренний дворик лавки.
Огляделся. Хм, аздесь довольно мило итихо. Небольшая беседка, аккуратные клумбы, ровно подстриженные кустики. Птички поют. Вобщем, идиллия.
Вбеседке, вплетеном кресле-качалке сидела невысокая брюнетка лет тридцати, небольше. Еечерные как смоль волосы были по-простому заплетены втолстую тугую косу.
Обычное платье, короткие сапожки, простенькие украшения— верховная мать ковена, а, судя понасыщенной энергосистеме икрупному источнику, это была именно она, выглядела, как обычная горожанка. Небогатая, ноинебедная. Привлекательная, нонесногсшибательная красавица. Немного полноватая. Этакая жена зажиточного лавочника. Только совзглядом хищницы, который нет-нет, даипробивался сквозь маску типичной представительницы мещанского сословия.
Кстати, отличная маскировка. Особенно втакие непростые времена для истинных. Пока одних разрывает наплощади обезумевшая толпа, другие, более умные, продолжают заниматься своими делами идовольно успешно, как япогляжу.
Ведьма мерно покачивалась вкресле ивнимательно наблюдала замной.
—Ну, что замер, лисенок?— улыбнулась она.— Проделал такой путь ипод конец оробел?
Хм… Голос приятный. Слегкой хрипотцой.
—Мир тебе, старшая,— произнес янаведьмачьем ипочтительно склонил голову.— Мое имя— Максимилиан Ренар.
—Окак!— искренне удивилась ведьма, тоже перейдя наведьмачье наречие. Веекарих глазах мелькнули искорки веселья иодобрения.— Характерник, говорящий надревнем наречии, даеще иобученный нашим приветствиям. Любопытно… Только вот зря тымне имя свое сказал. Хотя… Погоди-ка… Хм… Чую, что нетвое оно. Вот как?
—Кто жеистинное имя чужим людям называет?— усмехнулся я.
—Вижу, учителя утебя были хорошие,— одобрительно кивнула Верховная Мать.
—Меня воспитала Высшая изаменила мне мать,— произнес я.После моих слов густые брови ведьмы взметнулись вверх, словно две черных птицы.
—Однако…— задумчиво произнесла она.— Лисенок полон сюрпризов. Кстати, анетылитот самый шевалье, который поселился вЛисьей Норе?
—Да,— кивнул я.
Ведьма усмехнулась.
—Лисье логово неможет долго пустовать,— прищурившись, произнесла она.— Даже если старый лис покидает его, рано или поздно там снова заведется рыжее племя. Хе-хе…
Смоих губ уже был готов сорваться вопрос, ноясдержал себя. Несегодня… Вдругой раз.
Похоже, она знала прежнего хозяина моего замка. Ведьмы живут долго ивыглядят молодо. Правда, для этого имприходится периодически выпивать жизненную энергию изспециально выбранной жертвы.
Вадома такими вещами незанималась, нопри этом прожила довольно долгую жизнь.
—Зови меня Мадлен,— сказала она и, заметив мой взгляд, усмехнулась, обнажив белые здоровые зубы:
—Да-да, как бисквит. Именно так меня иназывает мой благоверный— «Моим Бисквитиком». Хе-хе… Удивлен? Впервые видишь замужнюю ведьму?
—Врать небуду,— пожал плечами я.— Так иесть.
Интересно, что быона сказала, если быузнала, что яоней подумал, когда только-только увидел. Посути, яоказался прав. Вернее, мои комплименты мадам ведьме, она прекрасно отыгрывает свою роль.
—Почти все мои дочери замужем,— произнесла она, тяжело вздохнув.— Иначе невыжить. Мывынуждены так поступать ради безопасности ковена.
Японимающе кивнул.
—Ятак понимаю, теведьмы, которых разорвала толпа рядом схрамом несколько месяцев назад, вели себя иначе?
—Сильвия…— напряженно произнесла Мадлен. Облик хищницы снова проявился, отодвинув всторону жену лавочника.— Она посчитала, что стала могущественной ичто ейможно все. Еще недавно она одним щелчком пальцев могла отнять жизнь, атеперь отеековена неосталось иследа. Тыбыл там втот день?
