с мэром. Я в таких местах не бывала, да и попасть туда просто так не получится. И на старуху бывает проруха, я знала слабость Валентина: он любил кроватные извращения. Не ново, но всегда удивительно. Как я узнала об этом? Взломала его ноутбук, проще некуда. Так что вечером у нас было «свидание».
По указанному адресу я позвонила, стоя на высоченных каблуках, в чулках и комплекте белья черного цвета. В объемной сумке были игрушки. Мне открыл высоченный громила, я совсем не подумала, что у него будет охрана или что-то в этом роде. Хорошо, что контроль – мое второе я. Хорошо, что снотворное я прятала в лифчике.
Этот верзила был один, спасибо и на том, он одарил меня похотливым взглядом, в моей голове тут же появился план.
В роскошной квартире молодого депутата не было ничего поразительного. Как типичный человек из низов, он стремился показать каждой мелочью, что больше не часть рабочего класса. Все это было вычурно, избыточно. Скорляк сидел на кресле из потертой белой кожи. Его серое лицо не выражало ничего, кроме непроходимой скуки. Меня кольнуло внутри, потому что я понимала, каково это.
– Снимай трусы, – его безразличный голос был ровным и властным, кажется, сценарий этой пьесы давно отыгран, но я решила переписать свою роль.
– Сам снимай, – я хлопнула плетью по его ноге, отчего его безликое лицо исказилось. Он хотел накричать на меня, ударить, но столь яркая волна эмоций не накрывала его много лет. Я заметила улыбку на его лице, он подчинился. – На колени! – удар по спине, Валентин рассмеялся и выполнил указ.
Я развлекалась около часа, позволяя ему облизывать свои туфли и уничтожать свое властолюбие, пока не размешала в стакане воды нужное вещество и не приказала ему выпить. Такой хитрый, он поплыл, как мороженое на солнце и без труда подчинился.
Через десять минут его сморил сон, он не успел понять, что произошло. Я вышла во всей красе к охраннику, не прикрывая дверь.
– Твой оказался слаб, – моя маленькая фигурка призывна крутилась перед его глазами. – А я только разошлась. Поможешь? – когда у мужчины работает вожделение, мозг отключается. Этот недалекий довольно закивал и радостно принял бокал шампанского из моих рук. Мне пришлось вытерпеть долгую прелюдию, прежде чем он отключился. Не скажу, что он был не умел, просто его руки на моем теле были мне так противны, так унизительны.
Я загрузила свою мышку в машину без особых проблем. Уборщики не зря возят каталки, они помогают таким, как я. Мне нравилось быть чем-то большим, нравилось карать. Нет, я не играла в Бога, но власть дает прекрасный пьянящий эффект, поэтому люди не могут он нее отказаться: она наркотик, намного тяжелее героина.
Так как я решила укомплектовать штат, я вколола Валентину дополнительную дозу и вошла в грязный подъезд многоэтажки, чтобы найти вишенку для торта. В любой компании должен быть псих, особенно сейчас, когда я буду создавать им трудности.
Петр Узич, 40-летний импотент, который приставал к маленьким мальчикам на детских площадках, не раз проходил лечение в психиатрических центрах. Разве я могла пройти мимо затворника, который растлил малолетних ради того, чтобы голос, который он слышал везде и всюду, перестал насылать на него головные боли? Скажите, он же бессилен, как мужчина. Отвечу, да, но ведь не только орган может быть использован в таких целях. Для этого существует масса способов, о которых я не хочу говорить, потому что считаю это грязным. Сама не знаю, с чего вдруг.
С ним труда не было, я легко вколола ему нужный препарат, он не сопротивлялся. Его лысина на макушке и добрые голубые глаза заставили меня сомневаться.
– Почему ты так вел себя с детьми? Петя, ты слышишь меня? – его взгляд блуждал где-то далеко, я не знала, понимает ли он, что происходит.
– Потому что Голос этого хотел… Я не выдержал мук, но теперь смогу… Я терплю уже больше года, – его выпустили против его воли, он хотел остаться в лечебнице. Но, к сожалению, в нашей стране не положено держать людей в больнице дольше необходимого срока. Его отпустили и теперь этот загнанный жизнью звереныш боролся с силой, которая сводила его с ума снова и снова. Вы смеетесь? Думаете, это легко? Попробуйте в следующий раз, когда у вас заболит зуб не идти к стоматологу и не пить таблеток. Терпите и представляйте, что все может кончиться, если вы сделаете что-то ужасное. Иначе придется терпеть целую вечность, бесконечно. Первое время вы будете держаться, надеясь, что это шутка, что Провидение спасет вас. Но как только вы поймете, что выхода нет, вы сдадитесь. Или убьете себя. Петр был слишком религиозен для второго варианта. Да, в рейтинге грехов самоубийство на первом месте, поэтому простите, извините.
Он сам сел в мою машину, снотворное действовало медленно, он ведь мог спать только с ним. Мне стало жаль его, потому что никто не выбирает, каким родиться. Узич не хотел быть психом, я не хотела быть убийцей. Но мы стали, мы все равно стали ими.
Мой маленький деревянный домик был на редкость уютным, мне показалось, что я могла бы найти здесь свое место, но кто-то сзади пошевелился. Петр не пытался навредить мне или сбежать, но ничто не могло заставить его отключиться, слишком много веществ пытались успокоить его буйную фантазию.
– Поможешь мне? – его взгляд всегда был где-то далеко, но мне так надоело тягать их, я хотела помощи. Мы шли по темному лесу, мне было легко дышать, мой псих тащил чиновника. Многие люди боятся темноты или диких зверей. Я не боялась ничего, кроме самой себя. В моей голове любое землетрясение или цунами было закономерным исходом. Мне не страшны неадекваты или пауки со змеями. Моя фобия – мой мозг, внутри которого происходит что-то, что я не могу контролировать. Пете диктовал условия голос, с которым он боролся, а что делать мне, если я сама и есть тот самый голос? Это я решаю, что делать и когда. Я заперла семь человек глубоко в недрах земли почти без еды и воды. Таково было мое виденье мира. – Клади сюда, – тело Валентина с шумом упало на пол, за спиной я слышала, как остальные перешептываются. Хотелось ли мне улыбаться? Да, пока я не закрыла дверь за единственным персонажем, к которому испытывала подобие жалости. – Вот, возьми, – я оставила в его руках остывший суп и два шоколадных батончика с кофе. Это был мой запас на
