10 минут. Увидев его, Мариам заулыбалась, превращаясь в кокетливую кошечку, которая ждёт ласки от хозяина. Но Оскар не улыбался, он жестом остановил «кошечку», что-то сказал ей. Мариам обиженно загрустила. А Оскар обратился ко мне:
– Пожалуйста, поднимись домой. Мне надо поговорить с ней.
– Я тоже хочу поговорить с тобой. Серьезно, – сказала я, еле сдерживая слезы.
– Не вздумай никуда уходить! У тебя не будет больше никаких проблем. Я хочу, чтобы ты жила со мной.
Я не знала, что думать, но чувствовала, что Оскар уверен в том, что говорит.
Через полчаса он уже был дома. Он обнял меня и сказал:
– Прости, что так получилось.
– Она всё ещё твоя жена? Так она сказала.
– Конечно, нет! Мы официально сепарадо, то есть все имущество у нас разделено, я плачу алименты. Моя дочь, Нурия, живёт с ней, но я с ней тоже провожу время. Но я подал документы на диворсио. Это окончательный развод. К сожалению, я должен был развестись с матерью моей дочери, так как я устал от ее требований и скандалов.
– Почему она не пускала меня к тебе в дом? Мне было стыдно, – сказала я.
– Она не имела право это делать. Я сейчас это ей напомнил, сказал, что в следующий раз обращусь в полицию. И она не сможет приближаться ко мне, к моему дому и к тебе на 500 метров. Мариам всё ещё надеется, что мы будем вместе. Я давно решил, что этого не хочу.
– Ты действительно так решил? – спросила я
– Я сейчас хочу, чтобы только ты была рядом, – сказал Оскар и поцеловал меня так нежно, что у меня не было никаких сомнений, что он говорит правду.
Глава 9
Лето закончилось быстро. Сентябрь всё ещё был жарким, но туристов поубавилось. Вернее детей и молодежи стало меньше, а значит и шума меньше.
У Марьи Петровны появились выходные, и мы с ней стали чаще общаться. Сезон на побережье заканчивался. И Марья Петровна забеспокоилась. Она вновь стала растерянной и странной. Меня это нервировало, потому что я сама была в непонятном положении, и лишние негативные эмоции меня вводили в стресс.
Я была на взводе, подсознательно ждала от Оскара конкретных действий по отношению ко мне, но он всё ещё продолжал отдаваться работе, а я страдала, накручивала себя и бессознательно запихивала в рот всё съедобное, даже то, что когда-то меня не привлекало.
Я не чувствовала голода, удовольствия от еды. Мне было все равно , какой вкус того, что я уничтожаю. Я ела, жевала, глотала и в перерыве от работы просто валялась в кровати.
Так продолжалось десять дней.
И опять мне помог случай. Девушка в регистратуре отеля, где я работала, подозвала меня и дала мне книгу на русском языке. Она сказала, что кто-то из русских туристов оставил, и добавила, что, возможно, мне будет интересно.
Я перелистала книгу, задержала взгляд на одной странице и внезапно прочла то, что мне было сейчас необходимо: «Отпусти ситуацию».
Мне сразу стало легче, как будто я прочла волшебные слова.
Что это была за книга? Не помню! Значит, ничего интересного. Но как всегда, когда мне надо было определиться в чем-то и я металась от неуверенности и неопределенности, вдруг появились ответы на мои очень личные вопросы. Сейчас мой ангел хранитель через ничего не значащую книгу подсказал мне, что не стоит торопить события. И я вернулась во временную рутину: работа – пляж – работа – дом.
Как мне казалось, я быстро освоила испанский язык. Во всяком случае, старалась объясняться на испанском с окружающими меня людьми. Лучше всего у меня получалось общение с туристами-иностранцами. Они, если «знали» испанский, говорили, как я. И мне было все понятно. На работе я тоже спокойно ориентировалась в испанском, так как каждый день слышала практически одни и те же фразы.
Менеджер отеля предупредил меня, что двадцать пятого сентября – мой последний день работы, так как отель закрывается до следующего сезона. Я решила поговорить с Оскаром, который продолжал быть весь в работе.
Больше трёх месяцев мы были вместе. Но я чувствовала себя гостьей в его доме. Мне было неловко просить его о чем-то, интересоваться его делами и расспрашивать о его родственниках и о прошлой жизни может быть потому, что Оскар практически не жил со мной, не жил у себя дома. Он всегда работал: уходил на работу, когда я ещё спала, ночью приходил уставший.
Любовью мы занимались редко и быстро. И только когда он засыпал после секса, я мысленно ласкала его и думала, что он самый близкий мне человек.
До моего увольнения оставалось десять дней. Я оттягивала разговор с Оскаром. И сама себя успокаивала, что у меня есть вариант «Б» – Мадрид, где меня все еще ждала Эмма.
Марья Петровна грустила не по дням, а по часам. Ее отель тоже закрывался. Я решила подбодрить ее, предложив ей мою теорию «отпусти ситуацию».
– Если я отпущу ситуацию, я окажусь на улице. Мне больше нравится « под лежачий камень вода не течет», – сказала Марья Петровна
– Тоже верно! Но я не знаю, чем вам помочь. На побережье вряд ли кто-то нам поможет. Сезон закрывается, – все что я могла ответить.
– Да, и здесь я привыкла. Живу у хорошей женщины. Уже и не хочется что-то менять. И боязно. Не готова я опять к переменам. Лучше вернуться домой, – продолжала Марья Петровна
– Мне тоже не хочется перемен. Но всё ещё так неясно! Такое впечатление, что я только родилась, умею мыслить и говорить, но вокруг все незнакомо, тревожно. Только вот вы да я !
– А что у тебя с Оскаром? – спросила Марья Петровна и тут же добавила: – Нико все спрашивает про тебя. Он скоро к матери возвращается. Оказывается в университете учится. Молодец парень!
– С Оскаром нормально, но неопределенно! – ответила я. Про Нико говорить не хотелось.
У Марьи Петровны был выходной, а мне надо было возвращаться на работу. Я должна была забежать домой. Марья Петровна решила сопроводить меня, так как никуда не спешила.
У подъезда меня вдруг окликнул полицейский. Я очень удивилась, что меня назвали по имени. Полицейский попросил у меня паспорт. Я ответила, что он в квартире.
Полицейский предложил подняться со мной и показать ему паспорт.
Марья Петровна застыла в страхе. Я успела быстро по-русски сказать ей, чтобы она ушла. Не хотелось вмешивать ее в мою странную историю.
В квартиру мы поднимались втроём: я и
