намеренного самообольщения нельзя производить того, чтобы всякий нарочно впадал в обман, представляя свое – я единым началом жизни, – но такого обмана никто и не сознает. Иной желал бы забыть прежнюю порочную свою жизнь, но не может сделать сего; он невольно сознает совершенные им беззакония, вменяет их себе, отречься от них – выше его сил, выше его произвола. Остается одно: приписать предполагаемый обман сознания Виновнику нашей природы. Ему угодно было насадить в людях такую силу сознания, которая беспрестанно обманывает всех. Что же должно заключить о Творце нашей природы, которому свойственна чистейшая истина, который не может обманывать или вводить в заблуждение? Итак, нельзя отвергать верности заключения от принадлежащего всем единства и тожества сознания к единству и тожеству самого субъекта.
Ограничение субстанциальности души человеческой
Душа, как субстанция, непрестанно действующая из себя, единая и неизменяющаяся в своей сущности, возвышается над ограничениями времени и носит подобие самостоятельности Бесконечного Существа. С другой стороны, она, как субстанция ограниченная, в этих же самых свойствах остается несравненно ниже Его. Бесконечное существо имеет самостоятельное бытие от самого себя. А душа человеческая получает самостоятельность от него во времени. Сознание каждого говорит, что было время, когда он не существовал; оно не может выходить далее некоторого очень ограниченного времени. Нельзя допустить, чтобы душа наша могла существовать не в той форме бытия, в какой мы сознаем ее. Что было бы за существование души, которое разнится от усыпления? Что за состояние ее бытия бессознательное, мертвое? Если бы такое существование было полное, то при этом непременно было бы и сознание. Что душа наша имеет начало бытия своего во времени, к этому приводит нас и это очевидное умозаключение: кто имеет от себя начало бытия, тот может и поддерживать свое бытие. Но душа не может сама собой поддерживать бытие (как сейчас увидим), следовательно, не могла дать себе и начала бытия. В продолжение его душа не остается существом независимым, которое держалось бы только само собой. Без поддержания всемогущей силой Творца никакая сотворенная субстанция сама собой не могла бы продолжать бытия своего. Дионисий Ареопагит говорит об этом так: Его бытие (τό εἶναι) дает и сохраняет бытие всего существующего; Его жизнь (Ζωη) дает и сохраняет жизнь живущего; Его премудрость (σοφία) дает и сохраняет разумную жизнь всех разумных существ. В физической своей жизни человек не может развиваться без помощи стихий материального мира, например, воздуха, огня, света; тело его непрестанно имеет нужду в содействии и подкреплении внешнем, в каждую минуту и заимствует от материальной природы новые части и возвращает ей другие. Также и для духовной жизни человек имеет нужду во многих внешних пособиях и поддержаниях и более всего в поддержании со стороны Того, Кто насадил способности духовные. Никто не рождается мудрым и совершенным по нравственности, всякий имеет нужду в воспитании; воспитание при посредстве наук, влиянии религии, законодательства, общества людей, с которыми живем, сильно действуют на раскрытие умственных и нравственных способностей человека. Впрочем, зависимость души по началу и продолжению бытия не противоречит самостоятельности ее. Как земля, привлекаясь к своему центру – солнцу, не теряет от того центральной своей силы (на земле все привлекается к ее центру, а сама она во всякую минуту имеет нужду в своем центре, иначе потеряла бы свое течение): так и душа есть центр жизни, но относящийся к другому, Высочайшему Центру; на ней основываются силы и действия, но сама она держится на Силе неограниченной.
Наконец, и единичность души не есть совершенная. Она не всегда бывает сосредоточена в самой себе, силы ее развлекаются и разъясняются по различным предметам; обращаясь к единому какому-либо из них, она не может быть обращена вместе к другим, не может обнять всего единым действием своим, но необходимо исходить из своей единичности в многообразие предметов внешних и раздробляя по одному свои действия, утомляется и ослабевает. Таким образом, душа, и по началу бытия своего будучи зависимою субстанцией и в своем действовании, проявлении своих сил будучи изменяемой, в этих отношениях подлежит закону времени, потому несравненно ниже того Высочайшего Существа, которое совершенно изъято из законов времени.
Б. Невещественность души
Далее, душа, во внешнем обнаружении являясь в пространстве, во внутреннем своем обнаружении изъята из него, то есть, она есть субстанция невещественная.
Приписывая душе невещественность, мы утверждаем этим, что душа не есть тело, составленное из частей, положенных одна вне другой, ни малейший атом, ни чисто физическая, или материальная сила, но есть духовная, невидимая, неразделимая сила, которая проникает все тело, оживляет его и производит в нем движения.
Из единства сознания и из свойства наших представлений, чувствований и желаний необходимо заключить, что душа не есть тело, или малейший какой-либо атом. Действий в душе много, действия различны: но при всех их повторяется одно сознание единичности субъекта. Сознание отличает мой субъект и от внешних предметов, не смешивает первого с последним, отличает его и от собственных его действий и состояний, всегда представляя его как единое начало, к которому многообразные действия относятся и прикрепляются, как к центру, на котором они держатся. А самосознание в нас есть отражение нашего субъекта, как бы зеркало для наших действий. Свидетельствуя о простоте субъекта, оно не смешивает его с телом, не уверяет меня, что тело мое мыслит, тело предполагает какие-нибудь намерения. И от младенца можно извлечь вопросами то убеждение, что не тело желает, повинуется, или не слушается, а что-то другое. Как объяснить это свидетельство самосознания? Если признать с материалистами, что душа наша есть тело, или какой-либо атом: то надобно было бы назвать свидетельство сознания постоянным обманом, так что все мы во всю жизнь обманываемся, когда говорим: я, – нет, действует тело, или атом, а не я; и философ, вникающий в причинное отношение предметов, должен выводить людей из такого самообольщения. Но покушаясь разрушить это всеобщее убеждение, сами материалисты, не допускающие непостижимого, невидимого, какова душа невещественная, не могут однако же и не решаются назвать какую-нибудь сложную частицу тела, видимую и осязаемую, началом всей деятельности человеческой, а вместо души предполагают невидимую, нераздельную частицу материи (атом), и таким образом заменяют одно невидимое истинное другим невидимым ложным. Этой невидимой материальной частице (атому) они приписывают принадлежности материи. В материю вложено движение: и атому усвояют движение, только гораздо быстрейшее, чем какое имеют грубые тела, и больше ничего. А как материя не имеет высших духовных сил – свободы, совести, влечения к
