это! Я не выдержу! Снова играть в «Твистер» – и одновременно рассказывать о своих чувствах! Это издевательство над детьми! – Руби в ужасе тряхнула головой, и ее рыжие кудряшки, которые из-за частых походов в бассейн превратились в жесткие пружинки, чуть ли не встали дыбом.
Лотти кивнула. Ей тоже совсем не хотелось рассказывать о своих чувствах – она боялась расплакаться на глазах у всех одноклассников. Ей действительно было весело, и она не жалела, что поехала в пансионат, но все равно очень сильно скучала по Софи. Лотти сосредоточилась и мысленно позвала Софи.
– Мне надо в туалет, – пробормотала она и пулей вылетела из большой общей комнаты, где стоял телевизор, но пробежала мимо туалета и свернула в длинный коридор с высокими окнами, закрытыми плотными шторами, за которыми можно было уединиться, спрятавшись от всех.
«Ты меня звала? Что-то случилось?»
«Я просто хотела с тобой поговорить. Мне вдруг стало так одиноко. У тебя все хорошо, Софи?»
«Конечно, хорошо, – фыркнула Софи, но в ее голосе, звучавшем в Лоттиной голове, явственно слышалась грусть. – А ты скоро вернешься домой?»
«Уже послезавтра. Завтра у нас запланирован большой поход с ориентированием на местности, а в пятницу мы будем дома. Уже совсем скоро».
– Лотти! Ты чего прячешься? – В голосе Зары слышалась издевательская насмешка. Судя по хоровому хихиканью с той стороны неплотно задернутой шторы, Зара была не одна, а со своей неизменной свитой.
Лотти почувствовала, как Софи чмокнула ее в щеку, а потом ощущение пушистого тепла и любви, всегда сопровождающее их мысленные разговоры, как-то сразу исчезло. Лотти резко развернулась, спрыгнула с подоконника и встала прямо напротив Зары, глядя на нее с такой жгучей ненавистью, которую при всей своей нелюбви к Заре Мартин она не испытывала никогда прежде. У нее было чувство, словно Софи оторвали от нее силой. Почему Заре нужно всегда все портить?! Лотти сама не заметила, как ее ладони сжались в кулаки.
Зара презрительно усмехнулась, но в ее глазах промелькнул страх, и она, сделав шаг назад, увела прочь всю свою шайку-лейку, громко смеясь и рассуждая о том, какая все-таки странная эта Лотти Грейс.
Когда они ушли, Лотти бросилась к себе в комнату и, сев на пол, обняла колени руками. Она чувствовала себя потерянной и одинокой, хотя Руби и остальные ее подруги были не так уж далеко – в общей комнате на первом этаже. Ей так хотелось домой! Она сказала Софи, что возвращается послезавтра и что это уже совсем скоро. Но если по правде, то это совсем не скоро. Еще две ночи без Софи и непрестанного гула приглушенных голосов других животных в дядином магазине – голосов, полных любви и дружеской заботы! Две ночи – это практически целая вечность!
Кто-то вскарабкался у нее по руке, деликатно цепляясь острыми коготками за рукав ее свитера. Лотти открыла глаза и увидела прямо перед собой встревоженную мордочку Фреда.
– Ох, Лотти… – пропищал он. – Эти ужасные девчонки! С тобой все в порядке?
Лотти выдавила улыбку:
– Дело не в них. То есть не только в них. Просто я очень скучаю по Софи. – Она виновато моргнула, запоздало сообразив, что не стоило говорить об этом нынешнему заместителю Софи. Получилось не очень тактично.
Но Фред совсем не обиделся. Он лишь кивнул и неожиданно признался:
– Да, я тоже по ней скучаю. Она всегда мне грубит, но зато часто роняет крошки от шоколада.
Лотти улыбнулась, и Фред уткнулся ей в щеку мягким бархатистым носом. От его усов щеке стало щекотно, и Лотти невольно рассмеялась.
– Ты умеешь поднять настроение, – пробормотала она.
– Осталось всего-то два дня, – сказал Фред. – Даже меньше. Мы будем дома в пятницу, сразу после обеда. Это совсем недолго, – бодро произнес он, но как-то уж слишком бодро. Было понятно, что он тоже хочет домой.
Глава 7
– Лотти, с тобой все хорошо?
Кто-то подошел сзади и обнял ее за плечи.
Лотти растерянно подняла глаза.
– Да, глупый вопрос. Сразу видно, что не хорошо. – Руби обняла ее еще крепче.
– Опять Зара? – спросила Эмили встревоженным голосом.
Лотти молча кивнула.
– И почему я не удивлена? – пробормотала Руби.
– Мы подумали: что-то тебя долго нет, – Лили погладила Лотти по плечу. – А потом пришла Зара со своей компанией, все такие довольные, и мы сразу решили: надо тебя разыскать и проверить, все ли в порядке.
– Она всегда донимает вас с Руби больше всех, потому что вы ее не боитесь, и не ходите за ней, как бараны, и не даете собой командовать, – сказала Эмили. – Пока не появилась ты, Лотти, мы все ужасно ее боялись и не смели дать ей отпор. Пожалуйста, не дай ей себя сломить. И не расстраивайся из-за этой поганки.
Лотти слабо улыбнулась и кивнула.
– Я попробую, – пообещала она и сразу же ощутила волну бархатистой, пахнущей шоколадом гордости. Софи была далеко, но она услышала Лотти, и она ею гордилась.
* * *
– А ведь правда, – раздался задумчивый голос с соседней кровати, и Лотти снова проснулась. Она не то чтобы спала – просто дремала в темноте и очень жалела, что рядом нет Софи, которая свернулась бы уютным калачиком у нее под боком. Фред крепко спал в одном из Лоттиных носков (конечно же в чистом – в этом вопросе Фред был особенно настойчив, – но перед тем как уснуть, все равно возмущался, что это не стопроцентный хлопок, а от искусственных волокон у него электризуется шерсть и потом некрасиво торчит во все стороны). Миссис Лоуренс уже давно объявила отбой и велела всем выключить свет, но это не означало, что нельзя разговаривать: главное – чтобы негромко.
– Что правда? – сонно спросила Лотти, перевернувшись на другой бок, лицом к Руби. Глазам пришлось вновь привыкать к темноте, и Руби казалась размытым бледным пятном в сером сумраке.
– Что сказала Эмили про Зару. До твоего появления все было гораздо хуже. Да, я знаю: ведь раньше она донимала в основном меня, а теперь еще и тебя. Мы с тобой для нее – как красная тряпка для быка… – Руби зевнула. – Но те чары, которые ты на нее наложила, заставив всех увидеть, что она такое на самом деле, – они действуют до сих пор. Уже немного, но еще действуют.
Лотти встревоженно заморгала:
– Вообще-то они уже не должны действовать. Я же сделала так, чтобы все всё забыли. То есть должна была сделать. Чтобы никто ничего не заподозрил.
Руби тихонечко рассмеялась:
– Жалко, если такое забудется.
