приходится воровать еду, чтобы не умереть с голоду. Это по-вашему забота?
— Тебя, с*ка, волновать не должно, как я забочусь о своем сыне. Сначала своего щенка роди, а потом указывай, — заревел он и стал наступать на меня.
6.1. Сергей
«Я смотрел на тени, на дорогу,
Я пытался заглушить тревогу.
Сердца остановка, ни слова -
Для тебя застучало снова»
Максим Фадеев MOLLY — Рассыпая серебро
Сергей
Я был заядлым трудоголиком еще задолго до встречи с Яной. Желания жить лучше, чем остальные, выкарабкаться наконец из бедности и избавиться от ярлыка ребенка из неблагополучной семьи стали для меня лучшими мотиваторами.
Я пахал, как проклятый всю свою жизнь, чтобы потакать любым своим капризам. Пахал, когда на душе было в высшей степени паршиво, чтобы заглушить свою боль, способом гораздо более эффективным, чем легкодоступные женщины и крепкий алкоголь.
Жизнь продолжала свой бег, сменялись времена года, росли чужие дети, в то время как упоминания о моём сыне остались лишь фотокарточками в альбоме и изображением на гранитном камне. И я злился. На себя и на Яну. На судьбу в целом и на весь белый свет.
А затем, спустя год после развода, в моей жизни возникла Вика.
Наша встреча не казалась мне чем-то особенным. Обычный ужин в ресторане, обычная, пусть и красивая девушка за соседним столиком. Без флёра романтизма и электрических разрядов в сердце. Но это было уже разнообразием моих серых будней, и я мысленно отпустил ситуацию, предпочитая просто наблюдать, куда это нас приведет.
Теперь я женюсь. Забавно, но данный факт не вызывает сейчас во мне ничего, кроме зудящего раздражения, когда как я сам загнал себя в эту западню. Всё должно было быть идеально. Виктория ждала закономерный финал, что как в красивой сказке принц женится на принцессе и будут жить они долго и счастливо. Да только я далеко не принц. Хотя эту истину моя невеста отчего-то предпочитала не учитывать.
Сконцентрировать внимание на дороге получается весьма слабо. И я взашей гоню от себя мысли о Яне, переключаясь на совсем иные воспоминания, но бывшая жена не желает покидать мой разум.
Три года я пытался забыть её. Пытался, как мог и умел. Поменял машину, переехал в офис на другом конце города, полностью сменил гардероб, безжалостно выбросив в урну галстуки, что она мне дарила. Это было весьма глупо и по-детски и это не помогло. Никогда не помогало.
Периферическим зрением улавливаю смазанные тени и по инерции нажимаю на тормоза, когда как прямо перед капотом возникает девушка, держащая за руку пацаненка. И лишь затем, выдохнув и сквозь зубы выругавшись, я понимаю, что эти большие и испуганные глаза мне до боли знакомы.
Сердце в грудной клетке пропуская несколько ударов и делает кульбит. Пальцы сжимают руль до побелевших костяшек, на лбу выступает испарина и пульс ускоряет свой бег, набатом отдавая в виски.
Молнией вылетаю из машины и размашистыми шагами направляюсь к Яне, не отдавая себе никакого отчета.
Я мог убить её. Ни среагировать, ни увидеть, прокатив на капоте своего авто. Вновь потерять её, так и не в силах обрести снова.
- Какого чёрта ты здесь делаешь? Я если бы я не успел затормозить? — я перекрикиваю недовольные сигналы автомобилей, возвышаясь над бывшей женой.
— Не кричи на меня, — холодно обрывает она, прикрывая слегка ошалелого от происходящего мальчика.
Страх отступает под гнётом арктического холода, который сочиться из голоса моей бывшей жены. И только потом я начинаю понимать, что третье действующее лицо мне абсолютно незнакомо.
Пацану на вид лет семь. Чумазый, одетый в сплошные обноски, глаза закрывает рваная челка и такая же грязная, как и он сам, шапка.
Я перевожу взгляд с него на облаченную во всё черное Яну пытаясь найти хоть какое-то объяснение всему происходящему, но пазл упрямо отказывается складываться в единую картинку.
Выдыхаю, сквозь сжатые зубы и потираю переносицу.
Почему же у меня такое ощущение, что Яна влезла в какую-то *опу?! И это никоим образом не должно меня волновать, но, черт возьми, волнует.
— Садись в машину — подвезу, — киваю я ей.
Меня подмывает узнать про пацана и что вообще происходит, но я молча сажусь в авто, через лобовое стекло наблюдая за тем, как малец переговаривается с Яной.
До жути хочется закурить, но я вроде как обещал Виктории, что брошу и сейчас на последнем издыхании держу свои обещания. Впрочем, не только касательно сигарет.
Нельзя вычеркнуть человека из своей жизни так просто. Нельзя забыть женщину, которую ты так безоговорочно любил, просто потому что штамп в паспорте гласит, будто вы чужие друг другу люди.
Да, мы всё проср*ли. Свою любовь, доверие, наш брак. И в целом пора искоренять старые привычки рвать на части любого, кто только посмел сделать ей больно. Ибо первым делом я должен был бы порвать именно себя.
— Что у тебя с лицом? — интересуюсь, когда Яна посадив на заднее сиденье пацана, присоединяется к нему.
— Ничего, — бывшая жена отворачивается к окну, но мне хватает и пары секунд, чтобы заметить наливающийся на щеке синяк. — Отвези нас домой.
Я неопределенно хмыкаю, но завожу машину и трогаюсь с места, при этом не забывая поглядывать в зеркало заднего вида, лишний раз отмечая изгиб тонких темных бровей и сурово поджатые губы Яны и её ладонь, которая крепко сжимает руку мальчика.
— Откуда ребенок? — спрашиваю, не в силах сдержать любопытство.
— Украла, — лаконично отвечает Яна.
— Я серьезно.
— Я тоже.
Наши взгляды встречаются в зеркале заднего вида. Её упрямый и злой, мой удивленный и обескураженный. И я понимаю, что это далеко не *опа, а глобальный тры*дец.
Аккуратно выруливаю на обочину и торможу. Выхожу из машины, обхожу её и открываю пассажирскую дверь.
— Можно тебя на секундочку, — прошу Яну, отступая и засунув руки в карманы брюк.
Мне хочется заорать, стряхнуть её хорошенько, сделать хоть что-то, дабы она наконец очнулась и прекратила планомерно разрушать свою жизнь дальше. Но я молча наблюдаю как моя в прошлом любимая женщина, выходит из авто и скрестив руки на груди, задирает подбородок, приготовившись к бою.
— Так нельзя, Яна. Нельзя просто взять и украсть чужого ребенка. Это наказуемо, ты понимаешь?
— Это не твоё дело, — отрезает она, глядя мне прямо в глаза. — Моя жизнь давно уже не твоё дело.
— Яна…
— Он похож на Сашу. Разве ты не видишь? Он копия нашего сына.
— Не похож, Ян. Совсем не похож, — вздыхаю я, подходя ближе. — Он не Саша. Наш сын умер и
