оттягивать прощание было все больнее.
Я пообещала, что напишу, как буду в самолете и ушла, а родители смотрели мне вслед. Мама вытирала слезы, а папа ее утешал. Мне не было страшно в этот момент.
Сейчас надо быть сильной.
***
Никаких приключений в аэропорту не случилось. Я спокойно дождалась своего времени, предварительно сходила в туалет и купила воды.
Самолет подогнали и начали приглашать пассажиров на посадку. Я прошла по кишке и встретилась глазами со стюардессой. Она цепко осмотрела меня с головы до ног, немного скривилась, но все же выдала фирменное приветствие.
Меня проводили к моему месту и я наконец-то увидела, что такое бизнес-класс. Правда я и эконом-то ни разу живьём не видела, поэтому потрясение было большим.
Я подумала: как в кино. Шикарное кресло с индивидуальным экраном, куча наворотов, наушники, журналы, небольшой столик. Кресло раскладывались практически в горизонтальное положение и это было прекрасно. Провести в воздухе пять с половиной часов лучше всего с комфортом.
Моей попутчицей оказалась шикарная женщина лет пятидесяти. Видно было, что она очень усердно за собой следит. Костюм сидел на ней как влитой, подтянутое лицо было надменным. Мы только поздоровались и на этом наше общение закончилось.
Я внимательно посмотрела выступление стюардессы, которая показала, как застегивать ремни, где аварийные выходы и как обратиться к персоналу.
Маме с папой написала, что я в самолёте и теперь напишу только когда приземлюсь. Момент взлета застал меня врасплох. Уши заложило так, что даже рев турбин был слышен как из колодца. Я никогда не думала, что может так сильно вдавить в кресло. Это как на детской карусели «ромашка». Очень похожее ощущение.
Вот я и в небе. Пути назад нет. Сейчас от меня ничего не зависит. Лети и помалкивай.
Но я была уверена, что все будет хорошо.
У меня все обязательно будет хорошо.
Точка.
***
После обеда как-то сама не заметила как уснула. Смотрела фильм по экрану, вмонтированному в корпус впереди стоящего кресла — и будто выключили. Видимо позднее вчерашнее засыпание и объятия Павла, хоть и виртуального меня вымотали.
Когда объявили посадку, проснулась резко и довольно бодрая. Оказывается пять с половиной часов в небе — это не так уж и много.
Приземлились мягко, плавно. Я даже слышала, как люди хлопали, но не в бизнес-классе. Тут все оставались очень серьезными. Особенно моя соседка, которая куда-то очень спешила.
Я же, вдруг поняла, что не знаю, кто меня встретит и встретит ли вообще. Ведь этот момент я полностью упустила. Липкая паника в миг разлилась по телу. Меня бросило в жар. Черт, это же надо быть такой дурой, чтобы не уточнить, как добраться до места.
И что мне теперь делать?
Я ведь даже арабского не знаю, кого и как мне просить о помощи? Мамочки, ну надо же быть такой дурой? Я накручивала себя ежесекундно и выходила из самолёта последней. Мне было страшно.
Страшно оказаться одной в незнакомой стране без знания языка, порядков и законов.
Я уже мысленно прокляла все на свете, когда выходила в зону встречающих. И сразу увидела мужчину, который держал у руках табличку: «Маргарита Куприна».
Сказать, что у меня отлегло от сердца — не сказать ничего. Я испытала облегчение на уровне души. Я поняла, что меня тут ждут и встречают.
Мужчина, когда заметил меня стал улыбаться. Видимо у него-то ориентировка была.
Лет под сорок, явно не русский, с хитрыми маленькими глазами он производил не самое приятное впечатление. Зато видна была спортивная подготовка по широким бицепсам, которые подчеркивала темная рубашка.
Я поняла, что русский язык он не знает, поэтому просто подошла к нему и кивнула приветственно. Он ещё шире расплылся в улыбке и начал мне что-то взволнованно говорить по арабски приглашая следовать за собой.
Я робко пошла за ним, попутно оценивая масштабы и красоту аэропорта. Пальто и шарф явно были не к месту и я сняла их повесив на руку. Погода по прогнозам была жаркой и в моих сапожках было не уютно.
Видела шикарные магазины, которые так и манили зайти. Брендовые вещи выглядывали из витрин, сотни стеллажей с разными флакончиками и косметикой притягивали взгляд как магнитом.
Но мне сейчас это не важно. Вот когда поеду домой повидаться с родными — обязательно зайду и куплю что-нибудь в подарок.
Мой сопровождающий шел немного впереди и постоянно оглядывался, продолжая что-то говорить на непонятном мне языке. А я лишь кивала в ответ. Останавливаться и прекращать фарс не хотелось.
Но его улыбка и болтовня, искреннее радушие ко мне не могли не вызвать ответной реакции. Я сама не заметила как немного расслабилась и заулыбалась тоже.
На улице нас ждала дорогая припаркованная машина. Увы, я не знаю названия. Я никогда такой не видела, а посмотреть было на что. Она была широкая, черная, безупречно блестела глянцем на солнце.
Мой сопровождающий открыл мне багажник, чтобы я положила в него свою спортивную сумку и мне стало не по себе. Так нелепо выглядела эта вещь в этом дорогом багажнике. Сложила сумку и пальто с шарфом и грустно вздохнула.
Водитель открыл передо мной дверь заднего пассажирского сидения и я тихой мышкой проскользнула внутрь. Он тоже занял свое место и я наконец-то решила уточнить, говорит ли он по-английски. А то неудобно как-то получалось.
Оказалось, что Мула (так его оказывается зовут) говорит по-английски совершенно свободно и даже знает несколько слов на русском.
— А вы получается ничего из того, что я сказал в аэропорту не понимали? — с улыбкой спросил меня Мула.
— Получается, так. — ответила я, — Но мне было неудобно вас перебивать.
Мула заразительно смеётся.
— А я-то вам рассказывал, как мы вас ждали. Что хозяин сказал мне встретить вас лично, хотя обычно я вожу только его.
— А остальные как?
— Для остальных есть Амин. Обычно он занимается бытовым извозом и помогает по дому.
Хм, интересно почему мне оказана такая честь.
— А вы давно работаете у Павла Александровича? — спрашиваю, чтобы узнать как вообще у него дела с персоналом, особенно с постоянным.
— Три с половиной года — отвечает Мула.
— И как? Нравится?
— О, это лучшая работа в моей жизни! Хозяин у нас добрый и щедрый. Да сохранит его Аллах!
Я даже не знаю, что на это можно ответить. Три с лишним года — долгий срок. Если сотрудник столько времени не уходит, значит место действительно хорошее. Замечаю, что Мула очень фанатично отзывается о Павле. Видимо не я одна считаю
