лиц.
— Зачем тебе это?
— Это гарантии моей безопасности. Гарантии, что ко мне не будет претензий. В конце концов, это правило бизнеса о взаимной выгоде и взаимных рисках.
— Допустим, я дал тебе такую бумаг и пошёл на очень высокий риск. А твой риск в чём?
— В таком случае мой риск отпадает, но только за счёт того, что его поглощает твой риск.
— Не сбалансировано.
— Не сбалансировано. Но кому надо? Это мне надо? Или тебе? Вроде бы тебе, а я просто тебе помогаю. Почему у меня должны быть хоть какие-то риски?
Рон хорошенько отхлебнул и посмотрел на меня недобрым жёстким взглядом. Я мгновенно ответил тем же.
Несколько минут. Никто не дрогнул.
— Хорошо. Продолжаем разговор? Кто первым отводит взгляд?
— Давай я. Без проблем, — ответил я.
— Отводи.
Я с облегчением посмотрел на стакан с виски. Ох, как непросто с этим Роном!
— Я вот всё думал, как могли тебя назначить генеральным менеджером достаточно большой компании.
— По-моему, ты меня оскорбил.
— Не валяй дурака, Виктор! Хватит!
— Но ты только что сказал, что считал меня недоумком.
— Нет. Не так. Я до сих пор не мог понять, действительно ли ты являешься простачком или прикидываешься.
— Нашёл ответ?
— Нашёл.
— Какой?
— Ты не простой, но и не хитрый.
— Загадками говоришь.
— Хитрый — это значит дурак. Простой — это типа необразованный, но от природы умный.
— А я?
— Ты отдаёшь собеседнику верховенство, всем видом уважаешь его авторитет над собой и ждёшь. Так, Виктор?
— Именно так, Рон.
— Ты достойный компаньон.
— Хорошо, что противником не назвал.
— Был период, когда я так думал.
— Почему передумал?
— Потому что понял тебя. Понял твой интерес.
— И какой он?
— Ты всё сразу понял. Сообразил, что можешь инвестировать деньги, полученные от меня, и при этом ещё и наварить. Сейчас, когда понял, что я вошёл во вкус, решил вообще от всех рисков уйти. Правильно я говорю, Виктор?
— Абсолютно.
— Отлично. Люблю, когда наступает полная ясность. Но остался один неразрешимый вопрос.
— Какой?
— Я хочу снять полностью риск того, что кто-либо когда-либо увидит эту мою расписку, которая ясно будет указывать на мою прямую связь с этим офшором.
— По-моему, это нереально. Тут никакие нотариусы не помогут.
— Вот именно. И что делать будем, Виктор?
— Говорят, что в любой сделке остаётся что-то, что невозможно обложить санкциями за нарушение, или они будут несопоставимыми оставшемуся риску.
— Предлагаешь верить тебе на слово?
— Ничего другого не остаётся.
— Это не в моих правилах. Слова не стоят ничего.
— Что? Говори, Рон.
— Во-первых, ты должен вложить и свои деньги. Размер обсудим.
— И что это тебе даст?
— Деньги любят тишину.
— Согласен, любят. Дальше?
— Дальше ты мне дашь расписку о том, что в случае возвращения моей расписки и сохранения конфиденциальности ты получишь назад деньги, которые мне сам дашь.
— Ну ты намудрил. И сколько я должен буду тебе отдать за расписку?
— Не менее ста тысяч долларов.
— У меня нет этих денег. А если бы и были, тогда что я сам вкладывать буду?
— Не волнуйся, все эти договорённости я беру на себя, мои юридические консультанты эту работу сделают. Потом шаблоны отдам тебе, и ты их изучишь. Обещаю, что у тебя будет не менее недели на изучение. Итак, ты получаешь два займа. Первый заём ты обязан вернуть мне со всей заработанной в России маржой за минусом обязательных платежей и операционных расходов, естественно. Со второго займа возвращаешь мне сумму займа плюс проценты, которые обычно даёт банк, остальное полученное в России на эти деньги забираешь себе. Кроме того, даёшь мне сто тысяч своих под расписку, и я тебе их возвращаю с маржой, заработанной на них в России, взамен на расписку о личных гарантиях.
— А в цифрах это как?
— Первый заём, тот, что полностью будет работать на меня, — десять миллионов долларов. Второй заём — два миллиона долларов.
— И от тебя расписка о том, что ты лично и твоя сестра не будете иметь претензии ко мне, если выданные по договорам займа деньги, инвестированные в проекты, которые вы сами укажете в договорах займа, по любой причине не сработают.
— В принципе, ты меня правильно понял. Единственное, там юристы могут назвать эти договоры не займа, а как-то по-другому, типа договор-поручение. Ты это понимаешь?
— Как раз это понимаю. Мне плевать на их название. Мои юристы будут смотреть на их суть, на все обязательства и главные условия.
— Виктор, как у вас в бизнесе называется то, что мы с тобой сейчас обговорили и заключили?
— Вроде бы это называется предварительным договором. Это когда мы договорились о том, как это будет работать, и про размер денег.
— По рукам?
— По рукам, Рон.
Мы громко хлопнули друг другу руки и сразу полностью осушили наши стаканы. После этого обговорили ещё кое-какие детали.
На следующий день мне написали юридические советники Рона о готовности приступить к оформлению моей новой фирмы в Панаме.
Ещё через несколько дней я получил от них же проекты сделок (без наименований и конкретных значений) и немедленно отдал их на изучение Тони.
Как только Тони подготовил своё заключение, я тут же направил всё недавно нанятому адвокату. Заодно пусть он Тони проверит на профессионализм.
Как только получил всё это от адвоката, отправил генералу Крупину (уже с конкретной информацией и всеми наименованиями), у него будет пять дней для ответа.
ГРУ понадобилось всего четыре дня.
Из заключения юридической службы ГРУ или кого-то там другого (скорее всего, они нанимали кого-то) следовало, что Тони отработал очень профессионально. Нанятые адвокаты тоже хорошо справились. Но и у тех, и у других очень стандартный угол зрения. Наши смотрели на сделки ещё и с той стороны, что обязательства перед моим офшором наши российские контрагенты точно не выполнят, поэтому настоятельно рекомендовали мне потребовать от фирмы Рона предварительно согласовать условия моих сделок с российскими контрагентами. То есть мне надлежало их подписывать и перечислять деньги только после того, как эти сделки согласует лавка Рона. Там были и хитрости.
Дело в том, что наши уже знали, в отличие от Тони и адвокатов, что российские контрагенты не будут ни под кого менять условия договоров. И, скорее всего, сами эти договоры (шаблоны) уже изучены консультантами Рона. Но они не знали, что в договоры со всеми иностранными юридическими лицами в последний момент будет вписано одно условие: договорная подсудность. То есть у всех будет написано: «все споры и разногласия стороны будут решать путём переговоров, а если…, то в суде».
У нас в договоре
