один сложней другого.
И вот ассистент громко обратился к председателю:
— Маргарита Васильевна, мы выбиваемся из графика. Прошу задать последний вопрос.
— Перечислите правила заботы о других?
Вета, не моргнув глазом, твёрдо произнесла:
— Понимать разницу между заботой и контролем. Не забирать всю ответственность за благополучие на себя. Не проецировать собственные желания, а уточнять, что именно нужно человеку. Опекать из внутреннего избытка энергии, а не недостатка.
Председатель подалась вперёд:
— Не передумаешь?
— Мам… Ой, простите! Маргарита Васильевна, вы же знаете, яблоко от яблони недалеко катится, а мне с родителями повезло.
— Она ваша дочь? — прошептал ассистент.
Председатель улыбнулась.
— Она новый сотрудник.
Покрова́ Z
Протяжно завывая, ночная вьюга царапалась в окно колкими снежинками. Отложив письмо мужа на тумбочку, Ульяна случайно взглянула на рамку со свадебной фотографией. Смущённые улыбки молодожёнов. Жених в военной форме. Невеста в простеньком, но всё же в подвенечном платье. Невольно вспомнилось, как с мамой спешно его шили. Свадьба была скромной, Иван тогда пришёл в отпуск по ранению. Ульяна завернулась в одеяло, поглаживая округлившийся живот. Её мысли вертелись под стать разгулявшейся метели, супруг поделился, что на фронте недостаток маскировочных сетей.
Ульяна села на кровати.
— Надо действовать!
Она взбила подушку, взобралась повыше, схватила мобильник и обзвонила всех, кто числился в телефонной книге. На запрос поучаствовать в закупке сетей, реагировали по-разному.
— Для этого существуют благотворительные фонды. К ним обратись.
— Подруга, сама сейчас сбор объявила, наши с тактическими аптечками попросили помочь.
— Мы в школе постоянно на что-то сбрасываемся. На всех денег не напасёшься!
— Для финансирования армии правительство достаточно средств выделяет.
— Скоро Новый год. У нас были другие планы.
— Как уже достали все эти просьбы. Куда ни зайди, все на что-то собирают. И ты в попрошайки подалась?
— А кто закупать будет? С кого спросить куда потратили?
— Я в репортаже видела, что туда горы этих сетей отправляют, не переживай, всем достанется.
— Не-не. Я пас. Мошенников развелось сейчас никому верить нельзя. Закупят или себе по карманам распихают?
— Извини, от зарплаты оставила только на продукты и коммуналку, остальное уже в краевой военный госпиталь перечислила.
Так и не уснув, Ульяна поднялась по звонку будильника. Собираясь на работу, она выбирала в шкафу одеяние попросторней. Взор упёрся на бережно упакованное свадебное платье. Недолго раздумывая, она прихватила его с собой, запихав в огромный пакет. Вечером Ульяна зашла в церковь. В зале, где проходят занятия воскресной школы, было многолюдно. Читая молитвы, женщины разных возрастов, на широких деревянных каркасах плели сети. С гуманитарным грузом они передавали их на Донбасс в батальон земляков.
Матушка встретила гостью:
— В лавку зашла? Свечку поставить хочешь?
— Нет. Хочу плести помогать, пока срок позволяет. Научите?
— Заходи.
Ульяна выставила пухлый пакет.
— У меня тут это, — распахнув, она продемонстрировала содержимое, и спросила, — возьмёте на ленты?
Матушка кивнула и указала пройти с ней в комнатку по соседству. Они вошли. Старушка за столом нарезала материю, а позади неё в углу высился ворох свадебных платьев. Ульяна молча выложила своё.
Старушка одобрительно закивала и доложила Матушке:
— С этим в аккурат ещё на одну сеть хватит.
— Вот и славно, — перекрестилась Матушка, а Ульяна, смахнув украдкой слезу, твёрдой походкой отправилась в общий зал.
Феечка
В переполненном посетителями социальном центре душно, распахнутые окна не дают достаточно прохлады. С улицы доносится пение птиц, но кажется, что весне рады только пернатые, на их щебетание мало кто обращает внимание. Узкие коридоры наводнены беженцами, которые выстроились в очередь на примерку одежды и обуви. Кладовщик — молоденькая девушка выбежала в малый зал, где собраны вещи для малышей.
— Это надолго, — вздыхает хмурая златовласка, смотря как за кладовщиком, прошла стайка мамочек с грудничками.
— Потерпим, и не такое терпели. Девчонка вроде шустрая, — отзывается пожилая соседка по очереди.
— М-да шустрая. Она мне в прошлый раз пыталась впихнуть сапоги на размер больше, — златовласка скривилась и произнесла тоненьким голоском, — «Я вас понимаю, я вас понимаю», — она хмыкнула, — что эта феечка может понимать? Как будто это она без крова осталась. Как будто её спокойная жизнь закончилась. Отработает с печальной миной, а потом каблучки напялит и в какой-нибудь ночной клуб помчится хвостом вилять. А за то, что тут добровольствует, наверняка бонус какой-нибудь, где учится, получает.
— Чего придираешься? Ну не доучилась, может быть, она. Натянула маску психолога и изображает, что она типа что-то знает. Я тут брошюрку одну ненароком зацепила с собой. Подковалась, что они нам должны, а что нет. Так вот. Фраза: «Я вас понимаю», чуть ли не первой значится, которую беженцам нельзя говорить.
— А что там ещё написано?
— Ерунда по большей части.
— А в двух словах?
— Кризис переживаем. Несколько стадий. Сначала шок, типа, это всё не со мной и вообще такого со мной быть не может. Это проходит быстро. Наступает фаза «сейчас всё быстро разрулю». Но ни фига не выходит, как раньше, уже не будет, весь этот экстрим надолго. Оттого злость так и разъедает, душит… Начинается поиск виноватых за приобретённый кошмар. Понятное дело затяжная агрессия, срывы на ком попало. В итоге всех ждёт депрессия. И только когда она пройдет, примем новую реальность. В общем, остренькие мы очень. Но собачиться с нами никто не будет.
— Чепуха! Я вот лично ни на ком не срываюсь, — златовласка хотела ещё что-то добавить, но в этот момент седой мужчина протиснулся к двери склада, и беженка тут же переключилась на него, завопив, — эй, тут очередь!
Он добродушно улыбнулся:
— Мне к дочке. Она землякам помогает, кладовщиком устроилась. Порадовать хочу, — он продемонстрировал какой-то документ.
— А что это у вас? — поинтересовалась златовласка.
— Жилищный сертификат получили.
— То-то вы такой добрый…
Златовласка скомкано поздравила мужчину. В её глазах застыли слёзы. Она повернулась к соседке по очереди и ошарашенно пробормотала:
— Тоже беженка… Она меня действительно понимает, — златовласка сипло спросила, — на какой, говоришь, мы стадии?
Прозвучал бесцветный ответ:
— На самой долгой…
Тепло для Победы
В столовой многодетной семьи, на длинном столе, застеленном пёстрой клеёнкой ровными стопочками лежали одноразовые полотенца, ткань для губки, зип-пакеты разных размеров, флаконы с антимикробным лосьоном и листки с инструкциями. Сборка «армейского сухого душа» шла полным ходом. Маленькие пальчики детворы сновали туда-сюда. Два брата разрезали полотенца и смачивали их моющим средством, а две сёстры раскладывали всё в пакеты. Младший же Максик, которому недавно исполнилось три года, усердно «помогал» всем.
Старшая Соня, поправив волосы, строго
