я могу сказать. Вечером должно было состояться представление, поэтому весь день прошел в подготовке к нему.
– Подготовка проходила как обычно? Ничего неординарного замечено не было? – спросила я.
– Да, все проходило в штатном режиме, – подтвердил Бередунковский. – Ближе к концу на арену вышел Владислав. Это наша гордость! У Владислава есть уникальный номер, который может исполнять только он благодаря феноменальным особенностям своего тела. То, как он скручивается, почти как змея – это просто за гранью реальности. Его номер является, не побоюсь этого слова, украшением всего циркового представления. Вот теперь… Просто до сих пор не могу в это поверить. Не могу поверить, что Владислава больше нет! Раздался выстрел – и все! А потом началась паника, все покинули свои места и побежали… Мы сразу же вызвали полицию. Они приехали, обыскали весь зал. Особенно тщательно осмотрели верхний ряд, поскольку по предварительному заключению стреляли оттуда. Потом осмотрели грим-уборную Владислава. И там вдруг обнаружили винтовку с оптическим прицелом! Час от часу не легче! Что это могло означать, они не озвучили, допросили тех, кто в тот вечер был на арене, и уехали. Вот, собственно, и все.
– Вы сами слышали выстрел? – уточнила я.
– Нет, – растерянно покачал головой Бередунковский. – Но раз его застрелили, значит, выстрел должен был быть, правда? Да и… публика кричала, что у нас стреляют!
Бередунковский развел руками.
– Ростислав Максимович, как вы считаете, кто мог убить Владислава Расстрельникова? – спросила я.
– Да ума не приложу! – эмоционально воскликнул заместитель директора цирка. – Это первый случай в моей жизни, когда вот так, можно сказать, на глазах, убивают человека! Я был просто в шоке!
– Вы сказали «на глазах». Значит ли это, что вы видели, кто стрелял в него? – спросила я.
– Нет, кто в него стрелял, я не видел, – объяснил Бередунковский. – И все, кто были внизу, тоже не видели стрелявшего. Вероятно, он находился где-то на верхних рядах, – предположил мужчина.
– Сколько времени Владислав работал у вас в цирке? – задала я следующий вопрос.
– Несколько лет, если не ошибаюсь, около пяти лет, – ответил Бередунковский.
– Каким он был человеком? Я имею в виду его качества, ну, и характер, естественно, – пояснила я свой вопрос.
– Замечательным он был человеком! Не спесивым, не заносчивым, наоборот, скромным, несмотря на свой талант. Всегда вежливый, в меру общительный, ну, то есть, я хотел сказать, Владислав не был надоедливым болтуном.
– Иными словами, у Расстрельникова в коллективе не было недоброжелателей? – уточнила я.
– Думаю, что нет, не было.
– И вы, Ростислав Максимович, утверждаете, что у Расстрельникова ни с кем не было конфликтов?
– Ну, может быть, и были некоторые… недоразумения, но ведь за это же не лишают жизни, ну что вы! – искренне сказал заместитель директора цирка.
– Вы сказали, что Владислав обладал выдающимися способностями и что никто не мог повторить его номер. Иными словами, у него не было конкурентов? – спросила я.
– Нет, конечно, не было. Да и потом, в цирке, видите ли, нет подобного соперничества. Потому что в каждом жанре выступает мини-труппа, если можно так выразиться, причем в одном составе, – пояснил Бередунковский. – Конкуренцию просто некому составить, понимаете?
– Да, вполне понимаю. То есть у пары воздушных гимнастов, к примеру, нет дублеров.
– Совершенно верно.
– А могло ли быть убийство такого талантливого артиста происками кого-то, кто заинтересован, чтобы цирк получал прибыль от представлений? Ведь надо полагать, что слух о гуттаперчевом гимнасте разнесся довольно далеко. Люди очень хотят посмотреть на его мастерство, это может кому-то не понравиться, и вот – результат, – высказала я свое предположение.
– Вы имеете в виду… цирковую мафию, Татьяна Александровна? – спросил Бередунковский.
– А таковая существует? – задала я встречный вопрос.
– Не знаю… возможно…
Заместитель директора пожал плечами:
– Только вы поймите, Татьяна Александровна, убивать артиста бессмысленно, на мой взгляд. Талантливых юношей найти можно. Пусть не таких ярких, как Владислав. Но программа бы не слишком сильно пострадала. Куда серьезнее было бы, убей кто-нибудь одного из коней, например… Выученного циркового коня не найдешь сейчас.
– Ладно, вернемся к вопросу о том, кто мог быть убийцей Владислава. Если Расстрельникова никто из циркового коллектива убить не мог, то, стало быть, это совершил посторонний? Как вы считаете? Такое возможно? – спросила я.
– Ну, скорее всего, так, – согласился Бередунковский.
– А каким образом он мог попасть в цирк? Были ли посторонние в помещении цирка в тот день? – спросила я.
– Вы имеете в виду за кулисами? Среди наших? – уточнил Бередунковский. – Не зрители же…
– Да, конечно, – кивнула я. – извините, неверно сформулировала вопрос.
– Мм… не припомню. Надо спросить у дежурной. Что касается меня, то ко мне в тот день никто не приходил… Постойте, вот вспомнил… вы же спросили, не было чего-то неординарного в тот вечер? Так вот, не знаю, можно ли этот факт отнести к такого рода событиям, но в тот вечер я видел Александра Переперченова, это наш модельер сценических костюмов.
– А он, что же, не должен был быть в цирке? – спросила я.
– Да, он ведь отпросился, сказал, что хочет побыть дома, отлежаться, как говорится, потому что плохо себя чувствует, – пояснил Бередунковский.
– С ним можно сейчас будет поговорить? – спросила я.
– К сожалению, нет, Татьяна Александровна. Александр еще вчера позвонил и сказал, что у него болит желудок и тошнота. Так что на работу он не вышел.
– А если стрелял в Расстрельникова кто-то посторонний, то мог ли он беспрепятственно пробраться на верхний ряд? – задала я еще один вопрос.
– Если преступник проник в цирк под видом зрителя, то да, – ответил Бередунковский. – Это же элементарно: приобрел билет, показал его контролеру и проходи.
– Но ведь у вас имеется детектор, проверяющий наличие оружия, не так ли?
– Да, он есть, – подтвердил Бередунковский.
– Тогда непонятно, как же в цирк могло быть принесено оружие? – Я продолжала выяснять подробности убийства Владислава Расстрельникова.
– Да… я, признаться, в замешательстве, Татьяна Александровна, – покачал головой Бередунковский.
– И ведь пистолет, из которого был застрелен Владислав, – это не единственное оружие, которое оказалось в
