Бушмин тщательно протер трубку носовым платком и спешно перебазировался из телефонной будки в салон собственной «девятки». Весьма некстати отдавшего концы «клиента» он определил на скамейку у подъезда жилой пятиэтажки и теперь, расположившись на безопасном расстоянии, решил проследить за дальнейшим развитием ситуации.
По его прикидкам, сотрудники милиции, будь то пеший наряд или патрульная машина, должны появиться со стороны Ленинского проспекта, воспользовавшись проездом с Сибирской, или с Гвардейского — от райотдела. С учетом этого он и выбрал себе НП, позволяющий через просвет между двумя зданиями наблюдать угол пятиэтажки и скамейку с «подкидышем». При этом шансы «засветиться» минимальны, в любой момент он может ретироваться с места событий.
Но все вышло несколько иначе. Едва Бушмин успел добежать до своей «девятки», как со стороны улицы Вагнера, откуда он и не ждал, показался микроавтобус. Машина почему-то шла с выключенными фарами. Карета «Скорой помощи»? Станция находится неподалеку отсюда, метрах в ста пятидесяти...
Да нет, это вовсе не «Скорая», иначе на бортах были бы обозначены соответствующие атрибуты. В этом Бушмин смог убедиться, когда грузовой микроавтобус «Фольксваген» миновал «девятку», припаркованную на тротуаре рядом с двумя легковушками. Хорошо, что у него в машине тонированные стекла, да и движок он заглушил очень кстати.
«Фольксваген» на несколько секунд исчез из вида, свернув за угол дома, затем материализовался уже во дворе. Водитель остановил машину точнехонько у той скамеечки, где мирно почивал «черный монах». Из салона наружу выбрались темные силуэты, их было не то двое, не то трое — на таком расстоянии да при скудном освещении можно и ошибиться в деталях. Спустя короткое время «Фольксваген» на хорошей скорости пронесся мимо бушминской «девятки», обдав ее струями воды.
Бушмин по укоренившейся за годы службы привычке засек точное время. Ну и ночка! Впечатление такое, будто он присутствует на представлении театра абсурда. Причем зрелище это устроено именно в его честь.
Патрульная машина свернула во двор с Сибирской ровно через пять минут. Почти следом со стороны Гвардейского проспекта показалась еще одна ПМГ. Наблюдая эту картину, Бушмин озадаченно чесал в затылке. Почему люди, наведавшиеся сюда на «Фольксвагене», не стали дожидаться своих коллег? Или они играют за другую команду? Но откуда тогда им стало известно, что «черный монах» находится именно здесь, во дворе пятиэтажки на Барнаульской, а не в каком-либо другом месте города? Странно, и даже весьма...
Разгадывать эту головоломку у него не было ни времени, ни особого желания. Убедившись, что опасный пассажир пристроен, он благополучно ретировался с Барнаульской. Теперь следует уничтожить «корпус дэликти», иными словами, позаботиться о пятнах крови. Придется смотаться к ближайшему водоему, а окончательно глянец можно навести и в гараже. Лишь после этого он может быть уверен в том, что эта кошмарная история не повлечет за собой тяжелых для него последствий.
Зловещую тишину нарушил телефонный звонок. Велп поднес трубку к уху.
— На проводе Альбрехт, — сообщил дежурный оператор. — Срочное сообщение. Линия защищена.
Альбрехт — это оперативный псевдоним Риттера. В предчувствии дурных новостей остро кольнуло в подреберье.
В трубке отчетливо послышался щелчок: оператор скоммутировал линию. На другом конце провода воцарилось напряженное молчание.
— Говорите, я вас слушаю.
Рука непроизвольно потянулась к горлу, ослабляя тугую удавку галстука.
— У нас большая беда, экселенц... Полагаю, вам лучше самому приехать и увидеть все своими глазами.
Глава 8
Дежурная часть оперативно отреагировала на тревожный вызов охранника автотехцентра. Едва Зубов успел отворить дальнюю браму, как со стороны улицы Александра Невского, пульсируя частыми всполохами маячков и подвывая сиреной, к площадке подкатила патрульная машина. Из салона выбрались двое; милиционеры были в дождевых накидках и с автоматами.
Пока Зубов вводил их в курс дела, к воротам подкатил милицейский «Форд» — прибыла подмога. Примерно через четверть часа подъехал «рафик»: оперативно-следственная бригада, дежурившая по городу в ту ночь, без раскачки взялась за дело. С явным опозданием появилась карета «Скорой», впрочем, последнее обстоятельство уже не играло никакой роли.
* * *
— Посвети, Михалыч... Ровнее, ровнее свети!
— А я что делаю? — огрызнулся опер, но просьбу коллеги все же исполнил. — Умгу... А и вправду, в стойку вошла...
Глянь, еще одна дыра. Чуток повыше этой, видишь? Зубов, тащите ключи от джипа!
Охранник в ответ на просьбу лишь развел руками.
— Ключи спрашивайте у владельца стоянки. Наши мужики должны вот-вот подъехать, я их уже известил.
— Придется, видно, обивку курочить, — заявил эксперт. — Ладно, это не к спеху. Надо бы гильзы подсобрать... А заодно у ворот глянуть: там тоже наверняка что-нибудь отыщется...
Зубова уже успели допросить накоротке, и теперь он с понурым видом наблюдал, как двое в плащевых накидках — эксперт-криминалист и старший оперуполномоченный СКМ[5]— озабоченно крутились вокруг простреленного джипа. Это была та самая машина, за которой он укрывался, поливая свинцовым дождичком сиганувшего через ограду «налетчика». Злодей все-таки воспользовался своим оружием: Зубов отчетливо помнил пару-тройку всполохов. А вот звука ответных выстрелов он почему-то не слышал, возможно, из-за грохота собственной пальбы. В пылу азарта он как-то проигнорировал это важное обстоятельство. И лишь сейчас, когда он принялся уже более подробно излагать оперативникам свою версию случившегося, выяснилось, что и сам он избежал незавидной участи Костюка лишь по счастливой случайности.
Пока оставалось загадкой, за каким чертом злоумышленнику (не исключено, что он был не один) понадобилось инспектировать ночью недостроенный корпус автотехцентра. Но настроен этот человек был весьма решительно и оружие пустил в ход без особых колебаний. Судя по всему, вооружен он был пистолетом с глушителем. Либо имел при себе ствол из спецназовского арсенала.
Вообще-то Зубову крупно повезло. Одна пуля угодила в притемненное стекло джипа, рядышком со стойкой. Пробороздив неглубокую канавку в подголовнике кресла водителя, она усвистала в другое окошко, на память о себе оставив круглое отверстие с расходящимися от него лучиками-трещинами. В верхней части стойки светилась еще одна дыра, а третье отверстие зияло в крыше автомобиля. Не укройся он тогда за массивной тушей «японца», эта истерия могла бы закончиться для него плачевно.
Возбуждение, которое он испытывал в те минуты, когда произошел огневой контакт, и позже, когда оперативно прибыла подмога, постепенно сошло на нет. Во рту скопилась неприятная горечь от нескольких выкуренных сигарет. Он представил себя бездыханным, с задранной на голову одежкой, склонившегося над ним медэксперта с привычной гримасой безнадеги на усталом лице. Фотографа, щелкающего на пленку во всех положенных ракурсах его хладный труп...
