мира забором и шлагбаумом. На вопрос следователя почему мужчина, обнаруживший труп так думает, тот ответил просто:
— В это время дожди идут день, через день и наши местные всё больше в резиновых сапогах или кирзачах ходят, а у этого на ногах, — мужик махнул головой в сторону уже лежащего на берегу утопленника, — ботиночки шик и колечко на мизинце финдиперсовое.
И ведь прав он оказался, подумал следователь-в посёлке самая большая шишка это председатель поселкового совета, управляющий фермой, директор лесопилки и владелец магазина, но ни у того, ни у другого, ни у третьего даже не хватило бы фантазии, средств и возможностей приобрести туфли ручной работы с позолоченными пряжками и кичливо напялить на мизинец золотое кольцо с крупным рубином. Документов при покойнике не оказалось, и в морге он числился как неопознанный. Отпечатков пальцев данного гражданина в полицейской базе данных не оказалось. После вскрытия патологоанатом предоставил письменный отчёт в котором значилось, что утопленник вовсе и не утопленник, а отравленник, потому что воды в лёгких нет. Ему вкололи яд дитилин, а в воду бросили уже мёртвое тело. В реке он находился около двух суток. Мужчине на вид сорок пять— пятьдесят лет, брюнет, несколько коренных зубов из дорогой металлокерамики, такие делают или в Европе, или в Израиле. Больше никаких примет. Эксперты даже предположить не могли в каком месте по реке могли сбросить труп. Целую неделю не прекращались ливни, река поднялась и покойник мог болтаться в одном месте, а мог плыть по течению. Опросили поселковых жителей и коттеджных, но никто мужика в глаза не видел и знать не знает. А тут загадок добавил патологоанатом, который сообщил на другой день после вскрытия, что сразу не обратил внимания, а вот сейчас глянул— у покойного имелась циркумцизия, то есть операция по обрезанию крайней плоти.
— Так он кто? Еврей или мусульманин? — опешил от такой новости следователь.
— Наша наука не научилась распознавать национальность и вероисповедание покойников, поэтому предположить можно и то и другое. А может операция проводилась по медицинским показателям, что тоже не исключено. Мужчина имел смуглую кожу и тёмные волосы, богатую растительность на груди и спине, так сказать повышенную волосатость, к какой предрасположены жители южных, тёплых районов и стран.
Следователь выходил из морга озадаченный, но его удивило ещё больше замечание в след.
— Опять чуть не забыл. В кармане рубашки я обнаружил размокший квадрат тонкого картона, но кое-как получилось определить— это игральная карта валет пики.
Следователь прикинул в голове, что убить могли за карточный долг, но рыбы такого масштаба не плавают в их захолустье, такие обитают в петербургских карточных притонах. Да что значит карта, никакого смысла в этом нет. Так решил следователь из района, отправил запросы во все инстанции с просьбой помочь определить убитого, но время шло, а результатов никаких. Осталось надежда на то, что родственники, друзья или близкие кинутся на розыски покойного картёжника, вот тогда и проясниться что это за фрукт в дорогих штиблетах.
Шапошникову исполнилось тридцать девять лет. Больших высот по службе он не достиг, самое главное и не рвался. Он оказался тем редким солдатом, который не мечтает стать генералом, и вовсе не потому, что у него отсутствовало честолюбие. Сергей прекрасно понимал— чем выше он поднимется по служебной лестнице, тем больший груз взвалит себе на плечи, тем дальше окажется от реальных дел. Его устраивало то, что в Управлении он руководит отделом по раскрытию тяжких преступлений. Собственно не отдел, а отдельчик, в котором числилось три человека вместе с ним. Один товарищ находился в отпуске, поэтому упирались они вдвоём. Рабочий день закончился. Рафик, прыгнув в автомобиль, отправился на поиски квартиры, которую можно снять по приемлемой цене. Он находился в состоянии развода со своей женой и пока мыкался по углам. То квартировал у Шапошникова на даче до тех пор, пока туда на лето не перебралась его жена с ребёнком и пенсионеры родители. Какое-то время скитался у друзей, но со дня на день должна приехать женщина из-за которой и случился развод, поэтому кровь из носа, а жильё надо снять. Они познакомились почти год тому назад, но сразу не решились разрушить ту жизнь которая произошла до встречи. И у неё, и у него имелась семья, только Рафик, как мужик сильный и честный нёс ответственность за двух сыновей, поэтому развод происходил мучительно и долго. Он хотел чтобы сыновья постепенно привыкали к мысли, что жить будут не вместе, но он никогда и ни за что не оставит их без присмотра. Рафик очень боялся, что обиженная жена начнёт закатывать истерики с битьём посуды или устроит торг и шантаж самым драгоценным— сыновьями. Она и устроила. Всё, как положено в нормальных семьях при разводе— и грохот от разбитых тарелок, и рассказы детям, какой их папка подлец. Хорошо разлучница под руку не попалась, а то бы и её лохмы повыдёргивала, как в общеизвестном, замечательном фильме «Любовь и голуби». Но бесновалась оскорблённая женщина недолго, вскоре угомонилась, особенно, когда поняла, что муж её помимо ежемесячных алиментов оставляет всё и домик в деревне, и трёхкомнатную квартиру в Санкт-Петербурге, а забирает лишь небольшой чемодан с вещами и далеко не новую машину. Уже потом Рафик узнал, что у жены давно появился хахаль, и она начала крутить с ним тайный роман за год до объявленного мужем официального расставания. А скандалила и шумела от того, что так положено. Но кем положено, недоумевал про себя Рафик, наверное гастрономом, в котором трудилась мать его детей, но можно же развестись тихо и интеллигентно, но опять же товарки по гастроному неправильно поймут. Но Рафику до этого уже не было никакого дела. Он перестал нормально питаться, стал много курить, спал с телефоном у уха, чтобы не пропустить звонок, в конце концов позвонил любимой женщине и поставил ультиматум— или приезжай по-хорошему, или сам приеду и заберу тебя. Она ничего не ответила, а на другой день прислала СМС с номером рейса, которым прилетает в Санкт-Петербург. И вот сегодня Рафик мотался по городу и говорил сам себе, что всё потом, убийства, смерти, расследования, улики, всё потом. Сейчас главное создать хоть карточный домик, куда он приведёт любимую женщину, а потом они по маленькому кирпичику, камешку, песчинке выстроят, как у Владимира Высоцкого:
«Дом хрустальный на горе для неё,
Сам, как пёс бы так и рос в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!»
А Шапошников, вместо того чтобы поехать
