class="p1">— Угу, и вернулась только половина — через соседний Монолит и червоточины. А твой брат так остался на Нексусе.
— Как…
— Угу, и это еще полбеды. Выжившие ребята в один голос утверждают, что в ловушку их заманил именно Кирилл.
Иван скрипнул зубами и стал белее полотна. Сзади к нам подошла Виктория с Марией. Обе зверски серьезные.
— Зазубрин мне сказал, что до окончания расследования инцидента вся наша рота остается в ГАРМе, — проговорила Мария. — В ближайшие недели никаких рейдов, а потом нас, скорее всего, переформируют.
— Ты больше не командир?
— Нет. Ведь это я отвечала за взвод. Думала, что парни справятся. Монолитов вчера было две штуки на сектор. И там, и тут кольцо оцепления уже едва держалось. Пришлось разделиться, да и маленькие были Прорывы… Так я думала, — она сжала кулаки. — Надо было дождаться твоего взвода, Яр, а теперь с нас со всех Давыдов три шкуры спустит.
— У меня у самого была полная жопа в тот день, — ответил Ярослав. — Сунулись в Монолит, а там нас встретила Мантикора с Таурусом на пару. Еле отбились от них, а потом налетела туча гарпий. Жуть…
— У нас было не легче.
— Тебя что, тоже подозревают?
— Ты видишь наручники на моих руках? Нет, но Зазубрин намекнул, что мне лучше сидеть тихо. В штрафники меня, скорее всего, не запишут, да и с Янковским проблем не будет, но если из столицы пришлют нового человека, то может быть совсем хреново. Это же не первый случай за последний месяц.
— Блин, мы тут как меж двух огней, — покачал головой Феникс. — С одной стороны инквизиция, с другой нексы.
— Инквизиции бы не было, если бы не нексопоклонники, — заметила Виктория. — А ты, Ваня, соберись, — повернулась она к разбитому и печальному парню. — Никто тебя не обвиняет. Да и не факт, что Кирилл на самом деле предатель. Расследование еще не закончено.
— Как будто я не знаю, какой будет результат, — буркнул Иван и закрыл лицо руками.
— Эй, парни, — крикнули из тамбура. — Сдавайте посуду и выходите. Через две минуты депо.
Мы быстро собрались, а вскоре уже брели в сторону общаги.
Поезд-столовка медленно заходил в продолговатое здание с огромными окнами. На улице стояла темень, и сквозь нее нам подмигивала далекая звезда. Парни еще обсуждали вчерашний инцидент и пытались подбодрить Ивана, а мы с Викторией и Марией слегка отстали
— Так, Евгений, — сказала Виктория и схватила меня за руку. — А мы с тобой прогуляемся в другом направлении.
— Куда?.. — спросил я, уже решив, что следующая остановка — душ и кровать.
— На склад, форму получать!
Я хлопнул себя по лбу. Ну точно.
— Маш, тебе на складе что-нибудь надо?
— Нет, я к себе, — махнула она рукой и побежала догонять парней, которые запрыгивали на очередной поезд.
Виктория проводила ее взглядом и покачала головой.
— Глаз да глаз за ней, глупышкой.
— А что она часто ходит вниз головой?
— Ага, постоянно. А теперь, наверное, себя еще и виноватой чувствует, да и ректор ей всю плешь проел. А еще к инквизитору мотаться заставят. Ох, не дай бог история дойдет до ее семьи…
— А что у нее за семья?
— Очень родовитая, из настоящей владимирской аристократии, но тсс… — прижала палец к губам Виктория. — Лучше не спрашивай про фамилию. Никто не ответит, а то еще сочтут за провокатора. Тут у Зазубрина тоже ушек достаточно. Не говоря еще про инквизитора.
— Может, тогда лучше пойти за Машей? А то наломает дров.
— Нет, еще заметит и обидится. И так чуть в столовке не поругалась. Пойдем лучше за формой, а то опоздаем еще.
Через две дрезины и один полувагон, мы оказались у приземистого здания. Внутри еще было довольно людно, и нам пришлось постоять пятнадцать минут в очереди, а потом еще полчаса, пока с меня брали мерки. Вскоре и мне вынесли комплект формы.
— Нет, так никуда не годится! — прыгала вокруг меня Виктория с таким видом, как будто она моя мамаша. — Вы дали ему форму на размер больше! Неужели не видно!
Коптер что-то бурча себе под нос удалился, а потом вышел с новым вариантом, а потом и с еще одним. Когда мы закончили, я смог, наконец, посмотреть на себя в зеркало и присвистнуть.
Красавчик — глаз не отвесть. Судя по взгляду Виктории, она тоже так считала.
— Будет время перед сном начисти себе сапоги до блеска, — сказала Виктория и показала свои идеально чистые сапожки.
Даже странно. Мы так часто прыгали по пыльным и грязным вагонам, а они прямо сверкали. И когда она успела их почистить?
— А еще обязательно отполируй себе ремень, — и она щелкнула пальцем по моей бронзовой бляхе с гербом ГАРМа. — Чтобы сверкал как мой.
И она продемонстрировала свою серебряную пряжку, которая просто сияла.
— Ух ты… А мне можно такую же серебристую?
— Только когда ты поступишь на второй курс. До тех пор ни-ни, — и она покачала пальцем у меня перед носом. — Первочки носят бронзовые ремни. Второй курс — серебристые. Третий выпускной — золотой.
— Ясно.
Судя по тому, какой чистотой блистали аристо, к форме в ГАРМе особое отношение, и никого не волнует в какой заднице ты побывал накануне. Пробежался по промзоне? Значит, найди пару минут, чтобы вернуть своим «башмакам» первозданный блеск.
Никогда особо не парился насчет того, в чем ходить, но теперь, похоже, придется поднапрячься. А красота — это деньги. Вот и первая статья расходов.
— Скажи «спасибо» своей Настеньке, — лукаво улыбнулась Виктория, когда мы теснились на крыше цистерны на обратном пути. — Я у нее в долгу, вот она и попросила проследить за тем, чтобы на тебя подобрали нормальный мундир.
— Ты ее знаешь?
— Конечно, почти весь первый курс с ней провели. Она сейчас с Жуком из рейдов не вылезает, а я тут — зависаю с первочками. А она кто тебе? Девушка, да?..
— Эмм… Добрая знакомая.
— Очень уж добрая, — еще шире улыбнулась Виктория. — Она о тебе так рьяно просила, словно и вправду между вами что-то есть…
— Ой, брось. Тебе спасибо, что помогла, — я ответил на ее
