— Я свинья. Надо было все как-то обозначить.
— Ты — свинья! И надо было как-то обозначить, — согласилась девушка. А затем демонстративно отвернулась к окну и замолчала.
— Ты обиделась что ли? — продолжал допытываться Макс.
— Ну, то, что я повелась, как последняя лохушка, думаю, это мои проблемы. Но ты ведь тоже хорош…
— Я просто не мог не воспользоваться таким случаем, — молодой человек рассмеялся, заставляя свою пассажирку снова разозлиться. — Ну, прекрати, Стасенька. Или тебе не понравилось?
— Вези уже молча, Казанова хренов! — закатила глаза Стася.
Больше к этой теме они не возвращались.
Дорога заняла чуть больше времени, чем ожидалось, но ближе к закату они уже были на месте. В воздухе витал отчётливый запах осени, который трудно было описать. Деревья только-только одевались в золотые наряды, курлычащие треугольники птиц уже спешили на юга греть свои косточки. И вечером, несмотря на то, что днём припекало солнце, уже было по-настоящему холодно.
Стася поежилась, выходя из теплого салона автомобиля. Ей хотелось скорее оказаться в объятьях теплой куртки или пледа. Но первое, что она увидела, это было поблескивающая гладь водоема неподалеку, в начале недлинной улицы. И ей сразу приспичило идти туда, а не во двор, где весело потрескивали дрова в мангале и витали ароматы приготовленного мяса. А ещё там весело смеялись родители. Папа общался с каким-то мужчиной, который по определению должен быть новым ухажёром Киры Андреевны. Но кроме Золотарёвых и родительницы Макса с Борисом Васильевичем, присутствовала чета Прохоренко. Ещё одна однокурсница Надежды и Киры. И они тоже привезли с собой дочку.
Виолетту Стася не очень-то жаловала. Как говориться, ещё один ребенок маминой подруги, который был под стать Максу, таким же идеальным и до скрежета зубов правильным. Хотя, познакомившись близко с Горским, Золотарёва поняла, что не такой он и идеальный, а вот зная Виолу много лет, заблуждаться не приходилось.
Дом был большой, так что места должно было хватить всем, как сказала Кира Андреевна, встречая детей.
— Я думаю, ты можешь спать в комнате с Вилой, а Максику постелю в гостиной, — с заправным хозяйским энтузиазмом оглашала женщина.
— Мы же современные люди. Чего стесняться? Мы с Максом можем спать вместе, — заявила Стася. И она готова была идти хоть к самому дьяволу, но не в одну комнату с этой амебой. Родители переглянулись, но промолчали, а Макс…Макс снова откашлялся, и тоже промолчал, оставив все «хорошие» слова на потом.
— Ну, как вам будет угодно, — растерялась Кира Андреевна.
— Угодно, — заявил её сын, решив не отговаривать ненормальную Золотарёву. И если увидев Виолетту, у него в голове созрел план заставить Стасеньку поревновать, то теперь это было бы неблагородно выставлять её дурой в глазах взрослых.
Виолку мама тоже ему сватала, едва вернулась в город. Это было в прошлом году, когда девушка только поступила на первый курс. Все расхваливал, познакомила, потом девчонка сама начала ему писать и звонить. А он не любил навязчивых. Но девочка, видимо, потеряла голову от рекламы ТАКОГО парня. Отбился. И теперь вот снова, видимо, мама решила устроить кастинг. Либо она сама навязалась, зная, что он будет здесь.
— Вы садитесь кушать, — сразу предложила тетя Нина Прохоренко новоприбывшим.
— Или если хотите, можете горячего подождать, — возразил ей Борис Васильевич.
— Я подожду! А пока прогуляюсь, у вас здесь очень красиво, — заявила Стася, наметив заранее маршрут.
— Не озябнешь? — засомневалась Надежда Ивановна.
— Ну, думаю, Максик не даст замёрзнуть, хихикнула Кира Андреевна. Стаська в этой «борьбе» была явной фавориткой.
Макс, конечно не хотел гулять, но тут уже не отвертишься.
— Не беспокойтесь, чадо Ваше, тёть Надь, верну в целости и сохранности. Идём, — протянул он руку девушке. Она вздохнула и вложила в нее свою ладонь.
Виолетта тоже поплелась с ними, движимая тем, что со старшими скучно. Деваться было некуда.
— А вы давно встречаетесь? — поинтересовалась она.
Молодые люди переглянулись, но ответил Макс:
— Недавно.
— Любовь с первого взгляда. Я просто не оставила ему шансов. Да, милый?
— Конечно, сладкая.
От этой приторности даже свело внутренности. А ведь бывают же такие пары, особенно на первом этапе отношений. Гадость!
Закат был великолепным. Небо окрашивалось в алый, плескалось в маленьких волнах, создаваемых течением реки, путалось в камышах. Небольшой пирс вел немного вглубь от берега. За него было привязано две лодки, принадлежавшие неизвестно кому. И Стася задалась целью завтра обязательно поплавать на одной из них.
— Какая красота! — воскликнула Золотарева, оглядываясь по сторонам. Она почувствовала, как рука молодого человека легла на ее талию. Она интуитивно прижалась поближе к нему и замерла, наслаждаясь моментом. Третий здесь явно был лишний.
Возвращались, когда солнце окончательно село. В сумерках стало ещё холоднее, поэтому Стася старалась плотнее прижиматься к Максиму, который не прекращал ее обнимать. Было очень комфортно и спокойно.
Вкусный ужин, веселая, уже подвыпившая компания взрослых. и по-настоящему осенний вечер, разливающийся по венам — так хорошо Стася себя давно не чувствовала.
Когда время перевалило за полночь, женщины начали потихоньку расходиться по кроватям. Мужчины все ещё о чем-то громко рассуждали, спорили, допивая остатки коньяка. С ними вел беседу и Макс, тогда как Стася оставалась в компании с Вилой, понимая, что она одна из оставшихся более ли менее вменяемая.
— Давай, тоже ложиться, — предложила Золотарёва, понимая, что мужчины могут ещё долго пить и говорить о своей нелегкой судьбе. Или о судьбе машин, которые они сейчас обсуждали, взяв как пример Лексус Макса.
— Я ещё не устала, — Виола пожала своими широкими плечами бывшей гимнастки. А взгляд был устремлён на Макса.
Девушка никак не понимала, что Горский нашел в этой грубиянке Золотаревой. И это было даже не из-за того, что он ей нравился, хотя симпатия присутствовала. Самым большим поводом было то, что Макс от нее, принцессы Виолы отказался. Видите ли не в его она вкусе. И она давно поняла, что кроме нее самой, ей никто не поможет.
— А ты почему спать не идешь? Твоя Настя уже заждалась, наверное, — проговорила девушка, уже засыпая на ходу, когда и мужчины начали расходиться.
— Стася, — поправил Максим. — Ей не нравится, когда на нее говорят Настя.
— Все равно, — махнула та рукой.
— А ты что выжидаешь здесь?
— Хорошая ночь!
— Ну, сиди, раз нравится, — безразлично и как-то резко.
— А ты со мной не посидишь?
— О, нет! — усмехнулся молодой человек. — Я пойду греться.
