окно, чтобы убедиться, что снаружи никого нет. Преимущество расположения дома Неогона было в том, что единственная тропа, идущая наверх, вела к немногочисленным домам.
И, в отличие от нижней части Полян, где было многолюдно, только редкие курьеры проходили то вверх, то вниз. Никого похожего на Торлина или просто человека в доспехах мы не заметили.
Распрощавшись с обоими жителями дома на склоне холма, мы вышли, едва не зацепив потного мужичка с корзиной на спине.
— Прочь! — выдохнул он и поднял ногу, чтобы опустить ее на следующую ступеньку, но груз на спине начал перевешивать.
Я ухватился за его руку, мешая тому упасть, потянул на себя, но ощутил, что груз курьера какой-то невероятно тяжелый. Пришлось приложить еще больше усилий, но мужичка кренило еще больше.
Фелида присоединилась к нашему комичному падению и помогла мне удержаться на ногах, а потом и поставить мужичка ровно. Тот вытер мокрый лоб о мой рукав:
— Мешаются тут! — пробурчал он и ровно зашагал вперед, каким-то чудом не падая.
— А ты думал, как еще грузы попадают наверх? — глядя ему вслед, произнесла Фелида.
— Спасибо за помощь, — поблагодарил я. — Какие еще сюрпризы ждут нас в этом месте?
— Все, что угодно. Как и в любом другом месте, — ответила девушка-приключенец, — только здесь есть я. А в другом месте меня быть не может. И вообще! — воскликнула она, спустившись вперед меня на пару ступенек: — Ты с ума сошел??
— Что? — не понял я. — А, тетрадь... Она всегда со мной!
— Всегда с тобой, но не надо показывать ее всем подряд, даже если перед тобой Неогон!
— Ты что, ему не доверяешь? — удивился я, начав спуск и осознав, что ноги у меня побаливают.
— Я не доверяю никому. Полностью — никому. Даже тебе, — ответила Фелида. — Прости.
Сказанное было неожиданностью, но, с другой стороны, так глубоко окунувшись в новый мир всего лишь за полтора месяца, я совершенно забыл о том, что люди просто проходят мимо.
Пока мы спускались с холма, я пытался понять, действительно ли все люди рядом со мной заслуживают доверия? Отшельник? Аврон? Конральд? Эти трое были со мной практически с самого начала.
Отшельник давно не был на людях и явно отстал от жизни. Этот человек мог мне помочь советом, подсказать, что и как надо делать, но он выбыл из общества тридцать лет тому назад и нынешнюю реальность он точно не знал. Однако я был полностью уверен в том, что именно он по-прежнему достоин оставаться моим Учителем.
Аврон — молодой помощник. Без меня он едва ли что-либо сделает. Его самого надо учить, но преданность его нельзя подвергать сомнениям. Хотя бы за то, что я его спас. Может, наивно думать об этом, но все равно Аврон — на моей стороне. И ему можно доверять.
Нельзя полностью доверять Конральду. Наемника ведут деньги. Фелида же такой не воспринималась, хотя от взрослого наемника юную девушку отличал лишь возраст. Жизненный опыт, вероятно, тоже.
С той лишь разницей, что наемник мне полностью доверял, надо думать. А девушка — нет. В этом была своя правда, которая мне, как ее ни крути, была неприятна. Но я все равно шел за ней, потому что поддержки было куда больше, чем «неприятностей».
— А я думал, что Неогон такой же, как и я, — предположил я, когда мы спустились вниз и направились в таверну. — Такой же — в смысле, из верхних.
— Нет, он гордится тем, что он поднялся с низов, но остался с народом. И потому не терпит Торлина. Вот он — как раз такой же, как и ты.
— Не очень-то он это показывает, — засомневался я.
— А что, надо бегать с собственным дневником и тыкать всем?
— Тыкать необязательно, но, например, тот курьер с корзиной явно посильнее меня будет.
Комментарий остался без ответа, но таверна показалась быстрее, чем я начал говорить дальше.
— Мясного супа нам, трактирщик! — вскрикнула Фелида, как только распахнула перед собой скрипучую и ободранную сапогами дверь. — Да мяса не жалей, не то проткну тебя, как поросенка!
Рыхлый трактирщик с козлиной бородкой, но в относительно чистом переднике, кивнул, не обращая внимания на грубости, и скрылся на кухне. В помощь ему по большому залу бегала девчушка, разнося тарелки, по большей части деревянные, но некоторые гости ели из металлических.
Я предпочел обойти стороной тему имущества в этом заведении, а потому дошел за Фелидой до нужного столика. Внутри таверны было многолюдно, но по большей степени сидели мастеровые и рабочие, так что обошлось без ярких одежд.
И это заставило меня оборачиваться еще чаще, чем если бы в таверне сидели люди, по яркости не уступающие попугаям. Наслушавшись историй про шпионов, я и не думал оставлять без внимания каждого увиденного.
Но попытка определить профессию каждого из сидевших успехом не увенчалась. Уже после второго столика люди стали казаться одинаковыми — не похожими друг на друга, а именно одинаковыми.
Плюс-минус тот же цвет одежды, а вся разница — в обуви, которая по большей части была скрыта как раз под столами. У кого-то сапоги повыше, у кого-то — ободранные ботинки. Или что-то тряпичное. Но верх — непременно одинаковый.
Лишь когда мы сели, и я начал рассматривать людей еще более внимательно, я обнаружил, что кое-какие отличия бросаются в глаза. Но четких знаков, выделяющих ту или иную профессию — не было.
Я подумал, что для моего Рассвета было бы здорово заиметь какие-то специальные знаки. Например, кнут — для пастухов. Колос — для фермеров. И такое деление поможет сразу же понять, к кому можно обратиться.
— Не пялься на людей! Вот уже не подумала бы, что тебе надо про это напоминать! — воскликнула Фелида и бахнула сапогами по крышке стола. — Ты что, челядь последняя?
— Полегче тут! — крикнули с соседнего столика. — У нас здесь публика приличная!
Голос был нетрезв, но его обладатель ограничился всего лишь одной репликой. Фелида махнула рукой, но ткнула в меня пальцем:
— Веди себя прилично, понял?
— Ага, — я улыбнулся и снова потянулся за тетрадкой. Опять же машинально. Но отругал себя и опустил руки, а потом положил на стол.
Подбежала девочка и принесла приборы, а через пару минут трактирщик принес две глубоких тарелки ароматного супа.
— Олхак,
