хотим быть хорошими, а эсчекистам это не важно. Хорошие-плохие — все одинаковые. Есть разница только в успешности свой карьеры. Вот откуда берётся наше поражение перед ними. Мы хотим ещё и выглядеть хорошими, а они и не против признавать нас таковыми, заключая при этом в темницу, как в случае с Самохом. Ему до сих пор не предъявляли никаких обвинений. Лишь заявили, что он находится под охраной по делу особой государственной важности…
Интересная она «важность» — содержать под стражей митрополита. И это при том, что его сопровождала бура негласного ресурса. Она куда делась? Тоже под охраной? Можно всякое говорить и думать про их нрав… Там и алкоголики бывали, чего уж. Но они прекрасно знают, что за неподчинение приказу или предательство дорога у них одна, и тут без вариантов. Их никто не спасёт, и деваться им некуда… Так и куда они делись тогда?
Тут не помешал бы другой митрополит, чтоб хотя бы узнать, что там происходит, и насколько всё плохо. Такой, которого не жалко бы и потерять в случае чего. И тут бы прекрасно пригодился старикан Гузох. Но от него, как назло, нет вестей с момента его посещения сектора «Крито», да и то эти вести тогда передал, собственно, не он, а Самох…
Странно всё пошло с ним. Гузох не казался каким-то врагом в силу своей беспомощности. Он слишком долго очень прилежно и добросовестно относился к своим обязанностям. Такие ведь руководству не нужны. Нужны преданные тебе лично, а не какому-то делу. И как странно, что с таким-то опытом, Гузох не понимал таких элементарных вещей. А ведь мог быть очень влиятельным… И все те последние проблемы, которые ему чинили были связаны лишь с желанием поменять его на более лояльного, а самого отправить на отдых. Никто не желал ему какого-то отлучения или тем более смерти. Всего лишь отдых, чтоб не мешал, не занимал нужное патриарху место. В конце концов, митрополитов всего шесть, и надо понимать, что раз уж занимаешь такое место, то придётся соответствовать. Иметь необходимый уровень лояльности, уж не говоря про то, чтобы как полагается следовать политике патриарха.
На своё давнее знакомство он что ли надеялся? Или на то, что помог стать патриархом? Да кто ж это помнит, находясь на самом верху. Когда меняются все приоритеты. Когда понимаешь, что проблем кругом намного больше, чем возможностей их решить. Кто ж помнит о прошлых заслугах, когда земля горит под ногами в настоящем времени?
И при всём при этом пока поменять Гузоха не получалось. Старикан как-то надёжно уцепился за своё место, да тут ещё и оказалось, что некоторые жрецы с ним солидарны. Разделяют его взгляды на служение святой вере и даже на отношение к Чёрному Камню не просто как к символу веры, а как субъекту веры… Вот это уже прям удивляло. Откуда берётся столько идиотов. В семинарии их ведь учили другим промывать мозги, а не себе! Или с возрастом они перестали видеть разницу?
Да ведь даже и Долонох был в чём-то солидарен с Гузохом. Тот самый Долонох, который теперь гниёт в следственном изоляторе СЧК по обвинению в госизмене. Как они-то друг с другом могут быть связаны? Долонох всегда был предан лично патриарху, а уже потом святой Церкви. И служение патриарху полагал первостепенным, а второстепенным — служение в храме в Чум-бату. Так и куда это делось?
Вот оно. Откуда берутся все эти проблему с СЧК. Из Церкви они берутся. У них там в СЧК снизу доверху исполняют приказы, кто бы что ни думал. А у нас в Церкви, думают все одинаково, а делают все — кто-что хочет. И это ещё называется патриархатом. Девичьими соплями это называть надо, а не патриархатом…
Невроху стало не по себе. От той ненависти, что была у него при прошлом посещении этого храма не осталось ничего. Одно большое разочарование. И даже не в том, что окружало его, а в себе самом. Что не видел своей собственной слабости тогда, когда ещё можно было диктовать условия. Теперь можно было только признать потери, пока они не стали фатальными.
Тут он вспомнил свои прошлые предостережения. Ещё не так давно, когда он лично говорил с митрополитом Самохом, то сам же предупреждал его о том, что есть человек в группировке «Донецк-Макеевка», который представляет для них серьёзную угрозу. Что эту угрозу нельзя не чувствовать, так как опасней её сейчас нет. И что он сделал, чтоб устранить её, раз считал такой важной?
Неврох помнил, что какое-то решение у него было, но оно точно вылетело из головы. Всё из-за этих перипетий с СЧК, которые и Самоха-то угробили. А так ли они одни смогли это сделать? Должен же быть ответ, что случилось с бурой негласного ресурса… И тут он вспомнил — да, ещё месяц назад он отправил своего киллера из людей. Того, кто сможет убить префекта, и закончить все эти эксперименты с самоуправлением людей.
Шеф СЧК
— Он жаловался на что-то? — спросил Закинхр. — Что-то требовал?
— Он говорит только о том, что ему необходимо проводить службы во имя Чёрного Камня и успеть на консилиум святой Церкви в Чум-бату. — ответил помощник.
Когда Закинхр впервые узнал о том, что митрополит Самох провалил всё, что только можно, включая свою буру негласного ресурса, он взобрался на свой письменный стол и танцевал от радости несколько минут, прыгая по разного рода документам, пишущим предметам и канцелярским принадлежностям. Потом, когда он немного успокоился, то велел докладывать ему о текущей обстановке с поведением митрополита каждый день по два раза — утром и вечером, а недавно ему пришла в голову и вовсе поразительная идея, о которой он пока никому не рассказывал.
— А когда, он говорит, состоится этот консилиум?
— Через две недели. И говорит, что его надо отпустить немедленно, иначе он не успеет доехать и подготовиться. А потом он готов явиться в центральное управление СЧК в Чум-бату.
— Ух какой. Прям и вернуться готов… Как быстро норов поменял, когда посидел там недельку. Больше ничего не говорит?
— Больше ничего. Разве что. Благодарит охрану за службу и благословляет нести свой долг мужественно и по уставу.
Закинхр мотнул головой и улыбнулся:
— Ишь, блять, какой хитрожопый… Уже и благословляет своих надзирателей. Лишь бы его отпустили… В общем, дай указание подготовить его к транспортировке. Через три дня он должен быть в Луганске.
— Разрешите выполнять?
— Давай.
Когда помощник
