Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
«Просто пришлите кого-нибудь», – попросила она.
Потом бросила трубку, схватила одеяло и стакан воды и выбежала обратно на улицу. Она укутала девочку, стараясь не смотреть ей в глаза, и повела ее к обочине. Это было все равно что тащить манекен. Она пыталась убедить девочку выпить воды, пока не услышала вой полицейской машины на улице Вязов.
Спустя три дня Ру с перевязанными ногами выписали из больницы и отправили домой. Она молчала двадцать семь дней. Не писала, не рисовала, ни на что не реагировала. Как рассказала ее мать, просто сидела перед телевизором, и ей было все равно, включен он или выключен. Мать кормила ее и купала, как младенца. И лишь через двадцать восемь дней после того, как Кэрол Джонсон обнаружила Ру Ларсен, прилипшую к тротуару посреди улицы Вязов, девочка наконец заговорила. Она прошептала два душераздирающих слова:
«Где Лили?»
Мать и полиция пытались допросить Ру – сперва мягко, потом жестче, наконец даже отправили к психиатру, – но она наотрез отказалась говорить о том, что произошло в лесу. Психиатр подтвердил, что девочка ничего не помнила, что у нее сделался совершенно растерянный вид, когда ее спросили, что случилось с ее сестрой, и в конце концов диагностировал диссоциативную амнезию.
Когда полиция попыталась отвести девочку на место происшествия, она будто одичала.
Рычала. Царапалась. Дралась. Что угодно, лишь бы вырваться.
Она никогда больше не ходила в тот лес, хотя они с матерью так и остались жить в том же доме в миле от него. Осенью она пошла в четвертый класс и понемногу, как сказала мать, стала оболочкой прежней себя.
После этой фразы мне понадобилось какое-то время, чтобы продолжить читать. Ну конечно, черт возьми, она стала только оболочкой прежней себя! При мысли о том, что пережила эта девочка, о ее травме и последствиях этой травмы у меня все внутри сжалось. Я знала, что значит притворяться нормальной. Не сомневаюсь, школьные годы стали для нее пыткой.
Я нашла ее фотографию в униформе медсестры-психотерапевта медицинского центра Риджлайн. Она улыбалась, но эта улыбка казалась натянутой, а халат смотрелся как маскарадный костюм. Примечательно, что она выбрала именно такую профессию. Многие из нас пытаются залечить свои раны, врачуя других.
В отчете для Чендлера я выделила главных подозреваемых по делу 1980 года. Родители девочек. Одноклассники Ру и Эмбер. Осужденный педофил, живший в Лич-Лейке. Учитель музыки с сомнительной репутацией. У всех было подтвержденное алиби, за исключением отца Ру и Лили, мистера Рольфа Ларсена, железнодорожника, который утверждал, что находился за пределами штата, когда пропала его дочь, но доказать это не смогли. Он занял в моем списке первое место, но я оставила места и для тех, чьи имена пока были мне неизвестны.
Единственное, что показалось мне необычным для нераскрытого дела – это выцветшая желтая наклейка, приклеенная к документам внутри папки, с неразборчивой надписью: «Поговорите с Эрин Мейсон/бухгалтерский учет».
Я проверила телефонный справочник сотрудников. Эрин Мейсон по-прежнему работала в Бюро.
– Я к тому, что только женщины могут выполнять несколько дел одновременно, – уточнил Кайл, войдя в мой кабинет и указывая на груду документов, курток, обуви и пустых пакетов из-под картофельных чипсов. Он принес с собой огромный стакан кофе из соседней кофейни «Магнолия». – Они внимательнее к деталям, организованнее и все такое. В общем, многозадачнее.
Я забрала у него стаканчик, с наслаждением вдохнула глубокий насыщенный аромат лучшего мокко на планете.
– Почему люди хорошо говорят о женщинах, только когда имеют в виду неблагодарную работу типа уборки или воспитания детей, но не когда речь о президентских выборах?
Кайл улыбнулся. Конечно, он еще совсем зеленый, подумала я, но мозги у него в порядке.
– Как кофе?
Я отхлебнула глоток и почувствовала, как по венам пробежало электричество.
– Божественный. Спасибо.
– Ты совсем домой не заходила, что ли?
– Слишком много дел. – Я взглянула на часы на стене. Пять часов две минуты. Я проторчала здесь почти сутки, и мне еще нужно было в шесть встретиться с Чендлером.
– Если Чендлер даст мне добро, ты со мной?
– Всеми руками за. – Кайл заглянул в блокнот. Мой подопечный всегда казался мне крепким и гладким, но сегодня он как будто похудел, подтянулся, посерьезнел. – Я, собственно, пришел тебе сказать, что вскрытие вчерашней жертвы завершено.
Мои брови взлетели вверх.
– Как, уже?
Медэксперт редко проводил вскрытие настолько быстро, но, видимо, ему хотелось опередить журналистов. Если жертва была связана с Похищенными – или если была одной из Похищенных, Бюро, полиции Миннеаполиса и судмедэкспертам нужно было получить достоверные данные, прежде чем начнутся спекуляции.
– Угу.
– А Гарри там был? – спросила я.
Кайл кивнул.
– И он сейчас у себя в лаборатории.
Глава 9
Ван
Бюро переехало в свой нынешний штаб в Сент-Поле на Мэриленд-авеню в 2003 году. Больше половины его помещений отвели под судебно-медицинскую экспертизу. Здесь располагаются лаборатории ДНК, лаборатории анализа места преступления, токсикологические лаборатории, лаборатории химии наркотиков. От Кайла я узнала, что Гарри предпочитает работать в самой маленькой из них, в тесном пространстве, где раньше Бюро проводило анализы. По сравнению с роскошными залами, залитыми теплым естественным светом, она показалась мне школьным кабинетом химии: потолочные люминесцентные лампы тускло освещают шкафы со стеклянными фасадами и полочки, где аккуратно расставлены мензурки, ручные пипетки и оборудование из нержавеющей стали, необходимое для работы. Еще тут пахло дезинфицирующими средствами.
– Вот где творится волшебство, – восхитилась я, оглядываясь по сторонам. Я знала, в каком крыле находится его лаборатория, но оказалась здесь впервые.
Гарри оторвался от какого-то синего прибора с надписью «QIAGILITY» на боку, и на его лице мелькнуло выражение, которое я не вполне поняла, как истолковать. Раздражение? Желание защититься?
– Я свою работу выполнил, – только и промолвил он.
Вид у него был такой серьезный, такой собранный. Я по-прежнему была одета все так же, а вот Гарри уже успел сменить вчерашний наряд на аккуратно выглаженные брюки и чистую белую рубашку с галстуком в сине-зеленую клетку.
– Ты заехал домой переодеться? – Я искоса посмотрела на него.
– Нет, – ответил он. Пару секунд мы смотрели друг другу в глаза. Я сдалась первой:
– Значит, это еще один наряд «на всякий случай», который ты хранишь под рукой?
Его глаза сузились, как будто он не знал, всерьез я спрашиваю или смеюсь над ним. По правде сказать, я и сама этого не знала.
– Да. Ты пришла сюда, потому что слышала, что я был на вскрытии и уже вернулся. – Он расправил плечи, как будто долгое время
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
