акваланги…
— Я не собираюсь разводиться, Алин, — выпалила я.
— В смысле? — она притормозила.
— Свекровь обещала, что свекр поговорит с Вовой, вразумит его. Убедит не разрушать нашу семью. Отец на него очень большое влияние имеет. Я думаю, что все получится, и…
— Угу, — хмыкнула девушка.
Задержав дыхание, я ждала. Но Алина молчала. Просто шла рядом, попивая кофе и смотрела вперед.
— Я знаю, что он никогда тебе не нравился….
— Да разве ж дело в этом? — выпалила она.
Сделала паузу, медленно вздохнула. А потом за руку меня взяла и усадила на ближайшую скамейку в тени. Там сняла свои и мои очки и заглянула в глаза.
— Лена, не важно нравится мне Вова или нет. Это же твоя жизнь, тебе ведь с ним жить, а не мне.
— Вот именно…
— А потому именно тебе стоит сесть и подумать, как ты собираешься дальше жить с мужчиной, который тебе изменил с другой женщиной. Который тебя предал. Который просто взял и выгнал тебя из дому да еще и накануне твоего Дня рождения. Тебя. Свою жену. Женщину, с которой шесть лет прожил. Ты уверена, что сможешь после всего этого просто вернуться в ваш дом и лечь там с ним в одну постель? Жить дальше так, словно бы он просто носки до корзины с бельем не донес, а не какое-то время спал с другой, а потом приходил после нее к тебе? Уверена, что даже если он больше никогда, что вряд ли, сможешь снова ему доверять? Что не будешь постоянно думать о том, где он и с кем в данный момент? Действительно ли хочешь дальше дарить свою жизнь человеку, который этого не ценит? Мне отвечать не надо, если что. И никому не надо. Себе ответь и прими решение. А я, если что, поддержу тебя в любом случае.
Я закрыла глаза. Горячая волна, бросившаяся в лицо от ее слов, схлынула, сменившись ледяной, от которой по всему телу прокатилась дрожь.
Я ведь не думала об этом…
Глава 8
Я не спала. Вообще не могла спать хоть с успокоительными, хоть без. Одну ночь, потом вторую, третью… Думала. Так и эдак крутила в голове нашу с Вовой жизнь. Пыталась найти ту самую точку, после которой все сломалось. После которой что-то пошло не так. Быть может, после потери ребенка…
Но жестокие слова мужа о том, что это я хотела его, а не он… Неужели это уже так долго длится? А я не замечала. Жила словно в каком-то коконе, вакууме. Наполненном готовкой, какими-то съемками для контента в социальных сетях, которые делала по привычке, тренировками, салонами красоты, сессиями с психотерапевтом, которые завершила лишь пару месяцев назад, ивентами, посиделками…
Как я могла не замечать? Риторический вопрос.
А вот вопрос о том, что буду делать, если Вова и правда попросит прощения — очень насущный. Смогу ли простить? Смогу ли просто вернуться в наш с ним дом и жить как раньше?
Я боялась отвечать на него даже самой себе. Потому что абсолютно четко понимала — простить его поступок не смогу. Не смогу простить предательства. Но и не знаю, как жить дальше без Вовы. Не умею просто… И мама говорит, что за семью нужно бороться и свекровь, которая снова звонила несколько раз тоже. Обещала, что Вова одумается. Но вот прошло уже почти две недели, а от него не было ни слова. Вообще.
В понедельник мне позвонил его адвокат Семен Александрович и назначил встречу. Назначил холодно и жестко. Предупредил, что если не приеду, то это все равно ничего не изменит, а мое положение ухудшит. Его звонок был как удар. Я поняла, что до этого момента еще на что-то надеялась, но теперь…
— Ленка, ты что бы простила его? Ну вот скажи мне, а?
— Алин, я не знаю… Не знаю, как дальше жить, — рыдала я сестре в трубку.
— Нормально жить. Хорошо жить. Как все жить. Собой заняться наконец-то, а не мимикрировать под его болото, Лена, — выпалила сестра, — Короче, к адвокату я с тобой поеду. Буду читать все, что тебе подсунут, чтоб ты лишнего не подписала. На сколько там встреча?
— Алин, да не нужно. Это неудобно как-то…
— Неудобно спать на потолке. Говори время. Я заеду за тобой.
Уточнив время, мы распрощались.
— Я бы на твоем месте не ехала, — сказала слышавшая наш разговор мама. — Накрасилась бы, в порядок себя привела и к мужу. Пара недель прошло, он сам побыл, понял каково это когда в холодильнике пусто… Одумался.
— И поэтому прислал адвоката?
— Мужикам, знаешь, трудно свои ошибки признавать. Инициативу надо проявлять, Лена. Бороться за свое счастье да за семью. И меньше Алину слушать. Она тоже моя любимая дочь, но в личной жизни точно не советчик. У самой-то никого и ничего…
Я посмотрела на часы. До назначенной адвокатом встречи оставалось несколько часов. Что, если мама права? Я хотя бы попробовать могу, верно? Просто поговорить нормально, а не так, как тогда…
Мама удовлетворенно наблюдала за тем, как я собираюсь, усиливая ощущение, что поступаю правильно. Как-никак она с папой много лет душа в душу прожила, а значит знала, что говорит и советует. Да, конечно, ей он не изменял. Это же папа… Он бы не мог. Никогда. Но и с другой стороны, танго же танцуют вдвоем, а значит и в маме дело. Она из тех, которым не изменяют, а я… В какой момент я совершила ошибку? Что во мне не так?
— Вот, смотри, ты вполне еще ничего у меня, дочка, — сказала мама, когда я закончила сборы, — Красивая. Приди, на совесть надави, на жалость. Напомни о совместно прожитых годах, о том, что ребенка на нервах потеряла из-за того, как сильно хотела его для него родить. О Дне рождения, перед которым он тебя бросил напомни.
Я кивнула.
Еще раз оценила свое отражение в зеркале. Стрелки, румяна на заострившихся от нервов скулах, блеск на губах, выровненные утюжком блестящие длинные волосы. Да, мне уже не двадцать три года. Но я красивая женщина. Даже если убрать гиалуронку из губ и подбородка — красивая.
Что же тогда со мной не так?
Стройная фигура — результат многочасовых тренировок в зале и правильного питания. Брючный костюм с коротким топом, обнажающим живот, прекрасно сидел. Не хуже, чем на модели какой-то.
Вызвала себе такси к ресторану. Понедельник, Вова явно будет там в это время.
Сердце колотилось словно сумасшедшее. Так
