Будучи проткнутым насквозь мечом и разрываемый на куски болью, я не сразу потерял сознание и услышал разговор Эреба и повелителя.
– Абсолютное ничтожество, – прогрохотал Эреб.
– Да, скоро вода жизни закончится, и оно отправится в небытие, – отозвался Гефест.
– Жаль, давно не попадался материал с сочетанием Альфа и Омега.
Потеря сознания помешала мне дослушать разговор.
Помучившись и восстановившись в озере, разбуженный привычным криком, я лежал в киселе, размышляя над фразой Гефеста: «Скоро вода жизни закончится, и оно отправится в небытие».
Вода жизни, вода жизни…
Привычно стоял на краю каменного бассейна, наблюдая, как серебряные ручейки убегали обратно в лечебную субстанцию по почти полностью выступающей верхней ступеньке.
Догадка молнией пронзила мозг: вот она – вода жизни!
Раньше кисель наполнял озеро доверху. Сейчас же до дна оставалось две ступеньки. Каждый раз, восстанавливаясь, тело впитывает субстанцию, уменьшая объем воды жизни.
Она иссякнет, и настанет конец?!
Однако то, что это и будет выход из кошмара, меня не устраивало. Взбодренный сделанным открытием, я постиг смысл непрекращающихся мучений. Старание и желание выжить прочно завладело мыслями, и успехи в учении не заставили себя долго ждать.
Запоминал движения и приемы Эреба, постигая смысл. Натренированный мозг современного человека, наконец обретя цель, губкой впитывал информацию. Тело не отставало в развитии, обостряя рефлексы и увеличивая силу. Хотя спарринги и заканчивались для меня полным, сокрушительным уничтожением, но орудия стали меняться чаще.
Каждый раз, выходя из озера, с тревогой смотрел на показавшуюся из субстанции вторую ступеньку, напоминавшую о скоротечности времени, и увеличивал старания. Боль уже не так терзала. Быть поломанным, разрезанным, разрубленным вошло в привычку, убивая страх. Перестал бояться боли, и тут же появился заметный прогресс. Раз от раза спарринг становился дольше и интереснее, я обливался потом, но все же мне не удавалось нанести ни одной раны Эребу. Однако и ему становилось сложнее убивать и калечить свою жертву.
Настал тот день, когда, ведя бой на копьях, я удачно уклонился, подставил Эребу ложную подножку и, едва тот подпрыгнул, пытаясь увернуться, нанес удар. Широкий наконечник разорвал мускулистое тело, выйдя из спины тельхина. Эреб качнулся, блеснула невозмутимая маска. Крепко держа древко, пригвоздил великана к каменному полу арены и, не скрывая удовольствия, ударом ноги сломал хрустнувшую шею.
Застывший в золоте оскал сменила одобряющая ухмылка, негативом отпечатавшись в памяти. Радость победы адреналином покалывала кончики пальцев, глубокие вдохи успокаивали разбушевавшееся дыхание. Проткнутое копьем тело, сливаясь с каменным полом, исчезло, и Эреб появился снова живым и здоровым. Могучая фигура, скрестив руки на груди, застыла у края арены. На знакомом золотом оскале маски плели жуткий узор сполохи факелов.
– Отдыхай! – пронеслось по залу.
Выйдя из освещенного круга арены, распираемый гордостью, на дрожащих ногах я пересек зал и впервые самостоятельно, с достоинством вошел в озеро.
Победа!
Непередаваемое ощущение стучало в висках. Мысли роились пчелами, надежда на избавление от кошмара вновь расправила крылья. Молочный кисель мягко принял в объятия. Полностью погрузившись в нежную перину воды жизни, испытал неописуемое расслабление и блаженство, и сон незаметно завлек меня в свои тенета.
Привычный окрик вновь вернул в кошмар, ставший реальностью. Выходя из озера, отметил выступающую половину второй ступеньки. Ноги ступили на пол, и удивленный взгляд скользнул по сидящей на месте Эреба фигуре Кер. Мечта об избавлении сложила расправленные крылья и тихо умерла.
Бред заканчиваться не собирался, выводя нескончаемый кошмар на новый виток. Помня о старых ошибках, решил рискнуть и приступил к повторению хорошо изученной с Эребом программе.
Плеть не остановила?!
Может, это был и бездумный шаг хвастовства, но я твердо решил – что заслужил, тем надо пользоваться, и если суждено умереть, так хоть подольше потяну время. Закончив като и упражнения на тренажерах Эреба, подошел к Кер и, точно копируя ее позу, сел. Упражнения на гибкость и ловкость под руководством прекрасной тельхинки отличались пластикой и скоростью. Спокойный голос Кер звучал в голове, поправляя и наставляя меня на путь истинный.
Метание ножей, стрельба из лука, лазанье по канатам, стенам и многое другое. В конце новой полосы препятствий измотался хуже, чем на первом занятии, но, быстро восстанавливая дыхание, с улыбкой посмотрел на сексуальную фигуру тренера в центре арены.
Прекрасна! Глаза радовались, пробегая по красивым изгибам стройного тела. В победе не сомневался – не может женщина противостоять удару мужчины. Вальяжно вошел в освещенный круг, и хлопанье пламени факелов поприветствовало меня ненавязчивыми аплодисментами. Я был само спокойствие и уверенность, но быстро понял жестокость ошибки. Оказалось, быть поломанным и разрубленным – такой пустяк.
Кер плавной грациозной кошкой прыгнула и моментальным ударом вырвала мне глаза. Не среагировал на молниеносную скорость, залюбовавшись изящной красотой фантастического тела. Боль и унижение описывать не стану. Скажу лишь одно: пусть бы лучше разрубил на куски Эреб.
Очнулся в кисельном озере, с растоптанным самолюбием и поломанной самоуверенностью, полностью восстановившись за секунду до крика «Вставай!».
Кошмар продолжился. Отбросив в сторону лишние мысли, упорно приступил к занятиям, выполняя заученную программу на тренажерах левой половины зала. Сидя на корточках, новый учитель беспристрастной статуей ждал конца упражнений. К тренировкам с Кер начал относиться с еще большей ответственностью, чем к упражнениям под руководством Эреба. Постоянно понижающийся уровень волшебной субстанции служил прекрасным стимулом.
Бой с красавицей напоминал танец. Если с Эребом схватка силы, то с Кер – скорости и ловкости. Удары быстрее полета стрелы, точнее укуса змеи, и всю эту гремучую смесь цементировала пластика кошки. Старался выжить, мозг анализировал и запоминал движения, но результат не проявлялся. Каждый раз меня, полностью униженного и уничтоженного, истекающего кровью, бросали в озеро. Кошмар, наслаждаясь победой, лился привычным потоком. Постоянно приходилось засовывать куда подальше очередные объяснения происходящего, выдаваемые мозгом с маниакальной настойчивостью параноика, и усилием воли заставлять себя работать над изучением новых и совершенствованием старых приемов боя. Другого способа избавиться от повторяющегося ужаса не существовало. Лишь одно изменилось – страх испытать боль окончательно пропал. Наслаждаясь, я лежал на дне озера, чувствуя вливающиеся новые силы. Короткие минуты перед сном – единственное время спокойных размышлений, чтобы оценить ошибки, приведшие к очередному фиаско.
Стараясь понять пластику движений Кер и постичь смысл, я глубже проникал в стратегию рукопашного боя. Плеть реже подбадривала спину. Может, ошибка продолжать изматывать тело упражнениями Эреба?
