Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Слышь, Харитоныч, бери два ведра и сходи на хоздвор. Попроси угля. Работать невозможно.
– Хорошо-с.
Харитоныч, сгорбленный мужик примерно сорока пяти лет, весь мокрый от пота и пара, вынырнул из серо-белой тучи с деревянным коромыслом на плечах, нацепил на него два пустых ведра и прошел возле Хомутаря.
– Э, ты чего, с другой стороны обойти не мог? – набросился на него Силантий.
– Да ты чего? – не понял мужик.
– Чего-чего, вертишься перед носом с пустыми ведрами!
– Да брось ты, Силантьюшка, здесь же не твоя деревня. И я тебе не баба, – загоготал Харитоныч, показывая свои желтые зубы.
– Тьфу-тьфу-тьфу, – Хомутарь сплюнул три раза через левое плечо и постучал по дереву.
– Ладно, я пошел, – Харитоныч скрылся в клубах пара.
Через минуту скрипнула дверь, и в прачечной повеяло холодом.
Хомутарь нагнулся над корытом, но холодный сквозняк, дувший в спину, заставил его распрямиться.
– Макарий, посмотри там, кажись, этот раззява Харитоныч дверь за собой не закрыл! – крикнул он еще одному рабочему прачечной.
– Ладно, – послышалось с противоположной стороны зала.
В это время за спиной Хомутаря в облаке мелькнула тень, и, словно из пара, материализовалась темная фигура. Силантий инстинктивно почувствовал неладное, хотел было обернуться, но кто-то надел ему на голову оцинкованное ведро. И через мгновение Хомутарь вдруг оступился и с беззвучным стоном упал в корыто. Тихо плеснули мыльные волны.
Примерно через полчаса в прачечную вошел Харитоныч, неся на коромысле два ведра, полных угля.
– Эй, Силантий, я иду к тебе уже с полными ведрами… – загоготал мужик.
Однако Хомутарь не ответил.
Харитоныч подошел к корыту, где стирал Силантий, и в ужасе закричал:
– Господи, Макарий, быстрее сюда!
* * *
Спустя несколько минут в прачечную на крики рабочих вбежали рыжебородый – помощник коменданта, и двое солдат с автоматами. Харитоныч и Макарий уже самостоятельно вытащили Силантия из корыта и аккуратно положили на пол. Увидев бездыханное распластанное тело, рыжебородый послал одного из охранников за фельдшером, второго – за Стайнкукером. Им надо было расспросить рабочих, что они видели и слышали. Макарий дрожал, как осина, он понимал, что именно на него может пасть подозрение об убийстве. Это был долговязый, под два метра парень, очень худой, со впалыми глазами из-за постоянного голода. Он чувствовал, что из-за недоедания день ото дня слабеет, его большой организм требовал много калорий. А пайку все урезали и урезали, а военнопленных в Финляндию все прибывало, и их прокорм ложился дополнительным бременем на экономику малой страны. Ради дополнительного куска хлеба Макарий согласился работать в прачечной, а тут на тебе, такое дело – смерть начальника.
Первым в сопровождении солдата в прачечную быстрым шагом вошел Альберт Валерьянович. Он сразу же принялся осматривать Хомутаря. Задрал на нем мокрую одежду.
– Что с ним? – вместе со Стайнкукером пришел и комендант.
– Увы! Ему уже ничем нельзя помочь. У Силантия случился инфаркт миокарда, – сообщил Шпильковский. – А потом он упал в воду.
Комиссар перевел, произнеся «инфаркт миокарда» по-русски.
– Что это? – не понял рыжебородый.
– Разрыв сердца, – по-простому объяснил Альберт Валерьянович.
– Это что же, он чего-то испугался? – с подозрением глядя на рабочих, допытывался помощник коменданта.
Он, почесывая свою рыжую бороду, подошел вплотную к Макарию, снизу вверх с недоверием заглянул тому в глаза. На парня было жалко смотреть. Он стоял весь бледный и растерянный.
– Да ничего Силантий Хомутарь не испугался, – уверенно сказал Шпильковский. – Просто работа очень тяжелая. Человек весь мокрый. С жары, бывает, надо выходить на холод. Это ведет к простуде. Может, переносил ее на ногах. Кроме того, ему кошмары ночью снились. Несколько дней назад ночью он упал с верхнего яруса нар.
– Кошмары? – поднял брови комендант.
– Тревога и необъяснимый страх – первые признаки предынфарктного состояния. Условия работы здесь не ахти, и сами понимаете – неволя здоровью не помогает, – вздохнул Альберт Валерьянович.
– Да-да, я вот за углем сходил, потный, мокрый, – заговорил Харитоныч. – Чуть высохнешь – и на мороз. А потом опять в эту баню… Я уже тоже чувствую, что простываю.
– Подойдешь ко мне в бараке, – сказал ему военфельдшер.
– А что вы видели? – спросил у рабочих комендант.
– Я говорю, пришел с двумя полными ведрами угля, хочу их показать Силантию, глядь, а он… Присмотрелся – только ноги торчат из корыта. Потом смотрю, а его голова рядом с ведром в воде. И мыльные пузыри из носа…
– С каким ведром? – нахмурился комендант.
– Ну, с обыкновенным… Кажись, зачерпнуть воды ему надо было. Он нагнулся и упал.
– Такое вполне может быть – нагнулся, начал полное ведро поднимать, и сердце схватило, – сказал Стайнкукер.
– Так ты комиссар или доктор? – вмешался рыжебородый.
– Он все правильно говорит. Резкий наклон, подъем – происходит перепад давления. У вас никогда не было такого? Если вы резко в бане или в ванной встаете, у вас темнеет в глазах.
Рыжебородый задумался…
– Бывает, – ответил за него комендант. – А ты что видел? – обратился он к Макарию.
– Я-я… Н-ничего, – заикаясь, начал долговязый парень, – я там возле своей мойки стоял, – он показал рукой. – Везде пар… Черта лысого видать.
Последнюю фразу Стайнкукер, конечно же, перевел нейтрально – «ничего невозможно увидеть».
– Ладно. Поверим фельдшеру. Этого сегодня же похоронить, – приказал комендант своему рыжебородому помощнику. – А вы, господин Шпильковский, представите мне подробный отчет.
Коменданту смерть военнопленного от несчастного случая, если можно так выразиться, была более выгодна, чем преднамеренное убийство – не нужно было писать рапорт начальству. А то сразу бы прислали комиссию, началось бы расследование.
– И еще, – немного подумав, сказал комендант, – видите, какие здесь условия? Сами говорите – опасные для здоровья. Кроме того, меня беспокоит личная гигиена моих людей. А это все-таки относится к медицине. Прошу вас с сегодняшнего дня взять прачечную под свой контроль.
– Значит, как я понимаю, вы назначаете меня начальником этого заведения? – уточнил военфельдшер.
– Ну, еще бани и кухни. Будете у меня заместителем по санитарному надзору. Я давно думал об этом.
– Слишком хлопотно… – засомневался Альберт Валерьянович.
– Это приказ, – комендант дал понять, что может разговаривать резко.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
