Грейс выхватил Клык и одним взмахом отсек головку от стебля. Крик тут же оборвался, и красные лепестки поникли. Сержант повернулся к бойцам с растеньицем в руке.
— Сам по себе цветок не кажется опасным, — прокомментировал он, — но следите за тем, чтобы он не ухватил вас за ногу. Вероятнее всего, вы останетесь в плену до тех пор, пока поблизости не появится хищник покрупнее.
Будто в ответ на его слова, над головой у них захлопали крылья. Между деревьями скользнула тень. Хищная птица, подумал Лоренцо, она ответила на сигнал цветка, но, увидев, что кругом люди и ни один из них не попался в ловушку, улетела.
— Сейчас. — Сказав это, Грейс бросил головку цветка в гнездо и отбежал на безопасное расстояние.
На этот раз в гуле насекомых послышались нотки неподдельной тревоги — и, судя по тому, что звук удалялся, они явно бежали отсюда. Спустя минуту насекомые исчезли в джунглях.
Доновиц кивнул:
— Им не понравилось. Похоже, эти цветки охотятся на насекомых, поэтому они научились распознавать их запах.
— Ладно, — резко бросил сержант. — Всем рассредоточиться и искать похожие цветки.
Ноздри Маккензи гневно вздулись.
— Полагаю, вы забыли, кто здесь отдает приказы, сержант.
— Если у вас идея получше, комиссар, — не растерялся Грейс, — я готов ее выслушать.
— Сержант, вы хотите, чтобы мы их себе на головы надели? — запротестовал Вудс.
— На головы, на куртки, да хоть на штаны, — прорычал Грейс. — Спец, мне все равно куда, главное, чтобы запах отпугивал насекомых.
Присоединившись к поискам, Лоренцо не мог не заметить, что Малдун выглядел слегка одурманенным. Увидев, что за ним наблюдают, катачанец тут же собрался и мрачно улыбнулся.
— Голова немного кружится, — сказал он извиняющимся тоном. — Похоже, клятые насекомые высосали из меня пару пинт крови. Я только немного отдохну…
Лоренцо был не единственный, кто не спускал глаз с Малдуна. Он всегда был самым безбашенным из них, за исключением, возможно, Вудса, — постоянно шел впереди, с блеском в глазах, дикой улыбкой на лице и Ночным Жнецом в руке. Сейчас же Малдун едва плелся позади. Пару раз он сбился с шага и чуть не упал, но Лоренцо знал, что лучше не предлагать помощь, пока тебя самого о ней не попросят.
Малдун часто прикладывался к фляге, тогда как остальные катачанцы еще воздерживались от питья — не знали, когда смогут пополнить запасы.
— Ты беспокоишься за него? — тихо спросил его Бракстон.
Лоренцо пожал плечами.
— Что ты думаешь об этом? Тебе раньше приходилось сталкиваться с подобными насекомыми? Видел искусанных ими людей?
— Пару раз. Вреда от них немного. Но я никогда не видел, чтобы рой нападал с такой яростью.
Катачанец кивнул.
— Они могут переносить болезни, — сказал он со знанием дела. — Акулий Корм вполне мог что-то подцепить. Возможно, скоро он заболеет. Если вообще не умрет. Из-за этого Старый Упрямец заставил нас принять меры предосторожности.
Все они выжали сок из стеблей красных цветов, после чего втерли его в кожу.
— Новый мир — новые правила. Есть лишь один способ узнать, каковы они, и Акулий Корм отлично это знает.
— А почему вы зовете его Акульим Кормом?
— Меня тогда еще не было в отряде, — ответил Лоренцо.
С ними поравнялся Дуган.
— Посейдон Дельта, — начал ветеран. — Нам предстояло пересечь топь, но нас поджидал сюрприз — гигантская болотная акула. Она улавливает зыбь на поверхности воды на расстоянии десяти километров, а в ее пасти ты мог бы уместиться во весь рост. Акулий Корм — тогда еще просто рядовой Малдун — завел сторожевой шагоход прямо в топь. Ты видел их в лагере: бронированные машины с цепными пилами и огнеметами… Мы используем их, когда нуждаемся в грубой силе. Нога шагохода застряла в тине, и болотная акула вскрыла кабину пилота, как консервную банку, одним махом проглотив Рида. Но Малдун…
Мы с берега палили по ней из лазганов, но лучи просто рикошетили от твари. Малдун барахтался, придавленный обломками, а акула уже подбиралась к нему. Мы думали, ему конец. И тут — можешь себе представить? — он сунулся прямо в пасть и как затолкнет ей в глотку связку осколочных гранат!
Мы даже взрыва не услышали — такая толстая шкура была у этой твари. Но внезапно она забилась и заверещала, словно от худших колик в мире. А потом пошла на дно. Мы с Грейсом вытащили Малдуна из тины. Ему повезло, ведь он мог с легкостью лишиться руки или даже головы. Сомкни акула пасть секундой раньше… подумать страшно. Вот так Малдун и заработал свое прозвище.
— Вижу, прозвища для вас очень много значат? — полюбопытствовал Бракстон. — Среди вас есть Спец, Старый Упрямец, а ты — Стальная Нога, да?
— Как-нибудь в другой раз расскажу, — сказал Дуган.
— А Слай Мэрбо?
— Вот насчет него я не уверен, — признался Дуган. — Не знаю, прозвище ли это или же настоящее имя. Возможно, он его сам выдумал. Как бы то ни было, оно ему идет. К чему эти расспросы, сынок?
— «Аквила и болтер», — ответил Бракстон. — Просто хотел написать о вас. Всем известно, чем занимаются Воины Джунглей, но о вас самих по-настоящему никто ничего не знает. Я подумал, что статья о жизни на вашем родном мире — Катачане, верно? — могла бы уменьшить э-э-э… непонимание.
Дуган кивнул:
— Хочу дать тебе совет, сынок. Не все здесь любители поболтать. Нет, конечно, если ты будешь ошиваться здесь достаточно долго, то наверняка услышишь все военные байки, но если примешься пытать кого-то вроде Старого Упрямца о его прошлом, будь готов к тому, что он от тебя отмахнется. Штыком, вероятнее всего.
На какое-то время Бракстон затих. Но вскоре он опять повернулся к Лоренцо и задал вопрос, которого тот так боялся:
— А какое прозвище у тебя, Лоренцо?
— У меня его нет, — ответил он. Этого не стоило стыдиться. — Пока нет.
Первым их услышал Армстронг. Он замер, прислушиваясь, и остальные последовали его примеру.
Топчущие по подлеску шаги. Утробное хрюканье, издавать которое могла лишь глотка зверя. Поблизости был кто-то, несколько зверюг, и они не пытались скрыть свое присутствие. Бракстон обернулся к Лоренцо и одними губами прошептал: «Мэрбо?» Лоренцо покачал головой.
Секундой позже катачанцы растворились среди джунглей — Лоренцо заметил смятение на лице Бракстона, когда тот понял, что остался совершенно один. Сам он скользнул за дерево, пытаясь слиться с его стволом. Малдун спрятался там же, присев рядом с ним. С такого расстояния Лоренцо увидел, что его лихорадило — его бандана промокла от пота, а дыхание было хриплым и неровным.
Сторм залег неподалеку. Он распластал свое тело так, что узоры на его коже буквально сливались с орнаментом, образованным листвой. Издалека, а тем более под другим углом зрения он мог показаться невидимым. На самом деле Лоренцо не видел ни одного катачанца, лишь чуть поодаль комиссар Маккензи пытался спрятаться за кустиком цветущей крапивы.
