Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 21
огромные серые глаза, полуприкрытые густыми ресницами, правильный овал не очень красивого лица, курносый носик и пухленькие губки. На меня смотрела невзрачная серая мышка.
Я остался разочарованный увиденным, но отступать возможности уже не имелось. Я подошёл к девушке и глубоко поклонился ей. Затем я повернулся к отцу Эи и, ломая ритуал, объявил ему:
— Я Целав из селения Любоста желаю взять в жёны вашу дочь Эю.
Эя прикрыла лицо руками и убежала из комнаты. Все присутствующие в доме будто онемели от моих слов, так как я нарушил ритуал сватовства. Первым пришла в себя мать невесты. Она засуетилась, хлопнула в ладоши, и холопы стали быстро выносить и ставить на стол различные плошки и миски с закусками. Мой двоюродный брат Вездот тут же водрузил на пивные козлы бочонок с медовой брагой.
Кивком головы отец невесты отправил своих сыновей перетащить нашу лайбу в затон. Она до сих пор стояла у деревянного причала с вёслами в уключинах.
Что происходило во время нашего с Эей свадебного обряда, я помню урывками. Я находился словно во сне. Помню только как волхв селов водил нас несколько раз вокруг священного дуба. Был большой пир в селении невесты. Нам дали немного покушать, а всё остальное время мы сидели во главе стола и наблюдали, как гости ели, пили, пели песни и танцевали. Вернее, наблюдал я один, так как невеста весь вечер сидела, опустив голову и плакала. Большая часть песен звучала совсем не дружелюбно. Мои дружки и подружки весь вечер проводили песенные соревнования с молодыми парнями и девушками невестиной стороны, кто больше недостатков найдёт у противоборствующей стороны.
С наступлением темноты нас с моей уже женой отвели в клеть, где нас ждало брачное ложе. Нам постелили на сене. Оно продолжало источать одуряющий запах прошлогоднего лета, но мне было не до него. Стесняясь каждого своего движения, Эя медленно разоблачалась, повернувшись ко мне спиной. Мне казалось, что это действо не закончится никогда.
Рассмотреть хорошо свою жену я смог только утром. Она встретила меня ослепительной улыбкой и огромными серыми глазами, полными любви. Я притянул к себе жену и крепко поцеловал. Она ласковой ланью прильнула ко мне обнажённым телом, с жаром отвечая на мой поцелуй. Горячие поцелуи и горячее тело жены разбудили моё естество. Эя только пискнула, когда мы сплелись в единое целое. Эта некрасивая на вид и стеснительная девушка оказалась ласковой и раскрепощенной в постели. А я честно выполнил долг продолжателя рода.
После пяти дней пиршества в доме невесты вся компания перебралась в Любосты, и всё пошло по новой. Мы с Эей не имели право прикасаться к хмельному, но пищу потреблять разрешили.
На пиршестве присутствовали ещё три пары счастливых глаз: матушки Эгле и родителей Эи. Они со счастливыми лицами смотрели, как хорошо всё сладилось у молодожёнов.
Через пять дней, когда уехал последний гость, мы с Вездотом занялись подготовкой к торговому плаванию. Гонец ещё вчера приплыл с вестью, что караван из Кукейноса выходит в пятый день месяца Соков (апрель*). Как пояснила матушка, в Новен караван прибудет где-то десятого числа этого месяца. У нас оставалось менее пятнадцати дней, чтобы подготовить и загрузить нашу ладью. Все мои родичи и холопы разъехались по селениям и селищам сообщать о скором прибытии каравана.
Поздним вечером, отринув все хлопоты, я спешил к своей молодой жене, чтобы вновь утонуть в её огромных серых глазах, уткнуться носом в её пышные волосы, пахнущих травами, и замереть от лёгкого покусывания моего уха, любимого занятия моей жены.
Сколько было слёз, когда две женщины: матушка Эгле и Эя провожали меня, стоя на причале. За прощальным завтраком жена сообщила мне, что она непраздна и будет ждать скорейшего возвращения мужа. Она знала, что наша ладья поплывёт до Киева и что ждать меня стоит не раньше весны следующего года.
Караван, ведомый кормчими из местных, которые меняли друг друга чуть ли не каждые пятьдесят поприщ медленно поднимался на веслах вверх по течению, лавируя в узких проходах между многочисленными островами, обозначенными только верхушками деревьев, торчавших из высокой воды. Половодье скрывало все пороги и отмели, которыми изобиловала великая река от череды излучен, сменяющих друг друга на расстоянии более двух сотен поприщ вверх по течению от Новен и до Полоцка.
В Полоцке караван разделился. Большая часть судов осталась в городе. После двухдневного отдыха моя ладья и ещё десяток однодревок поплыли дальше, в сторону Витебска.
До этого я никогда не ходил дальше Полоцка, поэтому с интересом обозревал окрестности. В отличие от латгальцев, которые редко селились на берегах рек и предпочитали прятать свои селения за стенами глухого леса, полочане оседлали высокие холмы на берегу Двины, как здесь местные жители называли нашу Даугову. Селища, как правило, окружал высокий тын, сооружённый из жердей с заострёнными концами. Высокая ограда из заострённых брёвен окружали более крупные поселения — городища, которых немало повстречалось на пути к Витебску.
Местные жители встречали наш караван на небольших ладьях и лодках. Они предлагали нам мясо, сыр, рыбу, молоко, медовуху, свежие караваи хлеба. Ремесленники предлагали свои товары: горшки, миски, плошки, изделия из железа, льняные ткани и пряжу. Нам с Вездотом даже удалось прикупить за серебро недорого два сорока собольих и куньих шкурок и с десяток свёртков льняной ткани.
Витебск оказался намного меньше и намного беднее стольного города княжества. Рынок тоже не впечатлил размером и разнообразием товаров. Я насчитал только три церкви в городе и из которых только одна оказалась каменной. Как жители, так и их жилища также выглядели победнее полоцких. Мы побродили немного по улицам Витебска.
Долго в городе мы не задержались. Пополнили запасы еды, отдохнули и поплыли дальше, в сторону Сурожа. Вышли на рассвете и уже вечером вошли в приток Двины — речку Касплю. От Витебска до Каспли Даугова ещё выглядела довольно широкой, но было видно, что дальше, за притоком она заметно сужалась. Как рассказал кормчий, мы проплыли над сплошной чередой порогов и одиночных валунов, которые делали непроходимым для больших судов этот участок реки при низкой воде. Но и без этого мы шли не очень быстро, лавируя между многочисленными островами.
Войдя в речушку, мы стали на отдых. Нужно было дождаться возвращения кормчего. Знатока русла Каспли пришлось ждать весь следующий день.
Дальше шли ещё медленнее и только на вёслах. До селения Волоковая, которое местные называли «ворота» дошли за три дня. Это было хорошо укреплённое городище. На наше счастье, артель работников волока недавно вернулась с той стороны, и мы быстро сговорились с ними на переволок нашего каравана в Днепр на следующий день.
Мужики споро за два
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 21
