ней домой? Мне теперь уже и не до свадьбы. Я не жду прощения, но я должен увидеть ее, поговорить, объяснить свое поведение.
– Что я могу Вам сказать, Антон? Не надо ее искать. Сейчас она Вас не простит, а может и слушать не захочет. Одно то, что Вы раскаиваетесь, дает Вам право на прощение. Другое дело, когда Вы его получите. Раз внучка не пошла в милицию сразу, теперь уже и не пойдет. Время лечит. Пройдет и это. А Вы живите спокойно, если сможете. Дорогу сюда Вам лучше забыть.
– Простите меня. Передайте ей, что я раскаиваюсь, и буду ждать ее звонка. Прощайте, – сказал он, шагнув к двери, но вспомнив о чем то, развернулся, достал конверт из внутреннего кармана пиджака, положил его на столик в прихожей и открыл входную дверь.
– Выходи, Снежка, твой обидчик ушел, – сказала бабушка, закрыв входную дверь. – Все слышала? Конверт оставил, даже вернулся. Что там?
– Оплата за вчерашние услуги сексуального характера, – ответила Снежана. – Посмотри сама. Будешь в курсе того, сколько я стою. Прости за пошлые шутки родная моя. Я после завтрака хочу прогуляться. Пойдешь со мной? Дождя нет, будет у нас с тобой долгожданный выходной.
– Тебе можно не работать. В конверте десять тысяч долларов и номер телефона. Ты у меня очень дорогое удовольствие. А если серьезно: ты чего от него раньше нос воротила? Чем он для тебя был плох? Сама же сказала, что нравился он тебе.
– Бабуля, не будь наивной. Тебе нравится Стас Михайлов? А теперь подумай: где ты, а где Стас? Мой случай из той же оперы. Меня сейчас волнует другой вопрос. Не стану я, после вчерашнего случая, мужененавистницей? Конверт надо бы вернуть. Только кому и куда? Звонить по телефону я не буду.
– Зачем же так радикально. Конверт и телефон уберем в шкаф до лучших времен. Так будет правильно. Может, хозяин объявится. Может, ты передумаешь и позвонишь.
Бабушка была рада тому, что внучка не впала в депрессию. Она была готова соглашаться с ней во всем, лишь бы не оставлять Снежану наедине с ее мыслями. А та, в свою очередь, старалась выглядеть спокойной в глазах бабушки, чтобы лишний раз ее не расстраивать. После завтрака, а он сегодня был поздним, они вышли на прогулку. Погода была по-осеннему хмурая, но без дождя.
– Бабуля, давай зайдем в банк, я проверю остаток на счете. Нужно быть готовыми ко всему, – попросила Снежана. – Твоя работа? – спросила она бабушку, получив выписку.
– Ты о чем?
– О переводах на карту. Я очень редко контролирую остаток. Обычно, если снимаю пенсию, то сразу, а здесь кроме пенсии переводы с приличной суммой.
– Я здесь ни при чем. Скорее всего, это дело рук Карины, без нее не обошлось. Молодец! Девочка дала понять отцу, не быть жадным, и быть заботливым. Я здесь объявление видела, иди, прочти. Что, если это твой шанс? Я посижу, подожду.
Снежана отсутствовала минут десять, а вернувшись, присела рядом.
– Ну что, глазастая моя бабуля? График с 13 до 19 шесть дней в неделю. С утра до обеда работает молодая мамочка неполный день. Испытательный срок две недели. Образование их устраивает. Сегодня наш день, родная!
– Вот и славно, идем дальше. Ты мне скажи: почему ты не обратишься к отцу за помощью, раз тебе так хочется работать? Нашел бы он тебе место.
– Рано. Вот окончу обучение, возможно, понадобиться его помощь. Ты отца знаешь лучше меня. Он начнет с лекции о своей репутации, а мне это не по душе. Если хочешь помочь – помоги и не жди благодарности, а главное не напоминай слишком часто о том, что ты сделал. Мне такая помощь не нужна. Приняв ее, я ни как не становлюсь помощником президента или королевой Англии, а остаюсь все тем же специалистом. Человека должны ценить за его дела, а не за родство. Папа считает иначе. Может, мы позвоним Карине, купим торт, я приготовлю обед и посидим?
– Я не против посиделок. Только к вечеру она убежит в свой клуб. Скажи мне: в этом клубе медом намазано? Через день, да каждый день одни и те же развлечения. Того и гляди, найдет на свою голову приключения.
– Я их нашла на свою голову и без клуба. Это тот же ресторан, но для молодежи. Много музыки, мало света и танцы до упаду, как и тридцать лет назад.
– Почему ты по ним не ходишь?
– Вопрос не простой. Ответь мне: почему одни любят театр, а другие кино? Почему одни проводят время за книгой, а не на стадионе? Почему ты смотришь НТВ, а не канал «Культура»? Каждому свое, моя хорошая. Ты Карину не критикуй и принимай, какая есть. Она взбалмошная, избалованная девчонка, но она хорошая, честная и не глупая. Знаешь, я передумала ей звонить, нет у меня настроения для принятия гостьи. Хочешь, давай навестим дедушку? – предложила Снежана, уверенная в том, что бабушка согласиться. – Зайдем в магазин, потом в цветочный павильон, и на такси.
Испытательный срок в две недели закончился, и Снежана была оформлена на работу. Теперь после университета она сразу ехала в банк. Возвращалась домой в начале восьмого. Все вечера они проводили с бабушкой, не вспоминая неприятное событие. Оно само напомнило о себе и заставило пережить все заново. Снежана не дождалась критических дней, но уже три недели тянула, надеясь на чудо. Чуда не случилось. 29 ноября она пошла к врачу и услышала приговор: 7 недель. Она, молча, выслушала краткую лекцию доктора, взяла направления на анализы и записалась через неделю на прерывание. Теперь нужно было решить вопрос с работой и поставить в известность бабушку. Она не считала это большим секретом, не стала делать из задуманного тайну. Кто знает, как все обернется?
– Бабуля, мои приключения не закончились. Я беременная и записалась на аборт. Что можно придумать, чтобы меня отпустили на работе? Двух месяцев не прошло, выходных нет. Я не хочу в это никого посвящать.
– Не надо врать, скажи как есть. Они поймут, а вот ты, одним днем, можешь не ограничиться. Я тебе скажу один раз, но правду. Два моих мужа уходили от меня ни потому, что не любили меня, а потому, что я не родила им детей. Теперь у них уже правнуки есть. Владимиру Степановичу было 46, когда мы с ним поженились. У него был взрослый сын и о детях он не думал. Я была счастливой женщиной, но не была матерью. Виктор жаловался, что Карина год назад
