на квартире, зато она проникала в его, оторвавшись от "хвоста".
Они обнимались в кафешках, гуляли по городу, назначали свидания и встречались тайком. В этом была своя, особая прелесть! Наступал канун Нового года.
После спектакля 30 декабря Лея не пришла домой: Меркулов, одолжив у друга машину, выкрал её прямо из театра со служебного входа. Охранник простоял до закрытия театра, потом позвонил в Самару.
– Паршивец! Он куда-то увёз её! – вспылил Наумов и пнул ножку стола.
Дарико, фаршируя курицу, бросила любящий и снисходительный взгляд на Сашу.
– Мне уже нравится этот мальчик, – кокетливо поддела она мужа. – Перейти дорогу самому Наумову!
Спастись бегством ей так и не удалось…
Когда Наумов вернул Дэри на кухню к её курице, она сказала:
– Отстань ты от них! Ты что, Лею не знаешь?! Она хоть и мягкая, но упёртая: вся в меня. И ещё… У неё что, совсем вкуса нет по-твоему? Неужели, имея такого отца, как ты, она бы выбрала слабака?
И Дарико с гордостью поцеловала мужа.
* * *
Он вёз её домой, в Дмитров, к маме. В Москве пришлось постоять в пробках, потом трасса стала свободнее. Она сидела рядом, смотрела на Меркулова влюблённым взглядом, впервые наблюдая его за рулём. Как он ловко её похитил, как здорово придумал: Новый год вместе!
– Ой, а подарок маме?
– Приготовил.
– Ой, а я без нарядного платья.
– А то, что на тебе, не нарядное? Ты что переживаешь?! Ко мне ж домой едешь!
Мама, Татьяна Сергеевна, заплакала, когда увидела их на пороге. Алексей обнял её.
– Мама, знакомься, это – моя Лея! И, если она не передумает, в апреле мы поженимся.
– Она не передумает, даже не надейся… – весело сказала Турава, разряжая излишнюю торжественность Лёхи.
Брат Алексея, Никита, за спиной Леи показал большой палец и прошептал:
– А у неё младшей сестры нет случайно?
За что получил от Алексея подзатыльник.
На телефон Наумова Лея послала смс-ку: "Папуля-мамуля! Поздравляю с наступающим! Встречаю Новый Год с родными Алексея, люблю, целую, Лисёнок".
На следующий день 31 декабря они зашли в ЗАГС и подали заявление. Потом бродили по сказочному, заснеженному Дмитрову.
А дальше был чудесный Новый Год! Вдвоём. В десять вечера, проводив Старый год, мама ушла к соседкам, Никита – в свою компанию. Горели свечи, мерцали огни гирлянд на ёлке, они сидели на диване, обнявшись, и смотрели детские и семейные альбомы Меркуловых.
* * *
Январь и февраль промелькнули незаметно. До конкурса оставалось совсем немного.
Шестого марта Ренат уронил Лею на поддержке, и как итог – растяжение, несильное, но наступать на ногу больно. Врач осмотрел травму, наложил тугую повязку и велел явиться на осмотр не раньше 10 марта.
– Ну, вот, Ренат, поздравил меня с 8 Марта! – огорчилась Турава.
Ренат виновато сопел рядом.
– Ладно, – пожалела она парня. – Я не сержусь, но ты транспортируешь меня до квартиры: я сама не справлюсь.
Ренат просиял. "Туравочка" была не партнёршей – сказкой! Когда он косячил, не взрывалась, как другие балерины, тихо гладила его по предплечью, успокаивая, и говорила:
– Вздохнули… Выдохнули! Улыбнулись! И – по новой!
Ни слова упрёка.
Уже дома, допрыгав до двери и проводив Рената, Лея позвонила Меркулову:
– Лёш! А я ногу свернула…
– Как?!
– Ну, так, растяжение… Уже дома, прыгаю хромоножкой на одной ножке.
– Я – к тебе!
– Как?! Он уже у подъезда.
Она имела в виду охранника, приставленного отцом.
– Можно через балкон, – нашёлся Меркулов.
– Решётки! Отец помнит твой десант в окно больницы…
– Засада… Слушай, какой продуманный у тебя отец! – горько усмехнулся Алексей. – Всё предусмотрел!
– Мы с ним пять минут назад разговаривали. Он мне билет домой, в Самару, на завтрашний утренний рейс купил. Так что сегодня, завтра, 8 Марта я тебя не увижу… – обречённо вздохнула грустная Лея.
– Э-эй! Не вздумай хандрить, твой мужчина что-нибудь придумает.
– Меркулов, только без экстрима, ладно?!
– Ну, как придётся. Твой папа не оставляет мне выбора…
– Лёша..
– Да ладно, шучу. Лучше приготовь мне что-нибудь вкусненькое…
– Люблю тебя, – прошептала она.
– Ты мне это потом на ушко шепнёшь, ладно?! – ответил Меркулов и положил трубку.
Минуты три он сидел в глубокой задумчивости, потом позвонил Байеру.
– Привет, Саш!
– А, Ромео! Какая авантюра на этот раз?
– Ты что, ясновидящий?
– Нет, я яснослышащий и яснодумающий. Опять принцессу в башне заперли?
–Ага. И дракон сторожит у подъезда… У тебя в скорой кто-нибудь работает?
– Суть уловил, – усмехнулся сообразительный Байер. – Только не надо их дёргать: они людей спасают. М-м-м, есть у меня девочка знакомая. Патронажной сестрой работает.
– Кем?!
– Ну, служба такая при детских поликлиниках: к грудничкам домой ездит – курирует: как растут-развиваются, как питаются, какой уход за ними. У них и машина есть специальная.
– Байер – ты гений! – воодушевился Меркулов.
– Сначала уговорить надо.
– Ты-то не уговоришь?! Казанова! – хмыкнул Лёха.
Он говорил абсолютную правду. Девушки слетались к Байеру, как мотыльки на огонёк, чувствуя внутреннюю порядочность Сашки. Чуткий и внимательный, он аккуратно выстраивал с девушками отношения: ловко обходил острые углы, ни одну не обижая, мягко уходил от привязанностей. Самые ушлые пытались загнать его в угол, объявляя охоту: куда там! Сашкины знания по психологии делали его изворотливым.
– То есть, Меркулов, мне расплачиваться?! Молодец!!!
– Своди девушку в кафе или ресторан. Я тебе денег дам.
– А, может, ты сводишь?! – поддел Байер.
– Не, у меня Лея… Это ты у нас – свободный художник в свободном полёте.
– Ладно, только из любви к сестрёнке и в честь 8 Марта! Против своих иду…
– Пфы, если тебя это утешит, мы с Леей заявление в ЗАГС подали! Монтекки с Капулетти соединятся. Дата свадьбы – 14 апреля. Но для всех это пока секрет!
– Ух ты! – только и смог сказать Сашка, отходя после новости. – Ладно, звоню Оксане, надеюсь, Шекспира она читала…
* * *
Дарико с Сашей были уже на подъезде к дому. В машине была включена громкая связь, и когда Наумову позвонил охранник, его голос зазвучал на весь салон:
– Александр Николаевич! Похоже, этот молодой человек снова проник в квартиру к Вашей дочери. Они провели меня, как пацана, вокруг пальца.
– То есть?! – недоумевал Саша.
– Я дежурил у подъезда, подъехала патронажная машина с красным крестом. Из неё вышли девушка и молодой человек в очках, оба в белых халатах. Молодой врач нёс чемоданчик. Я, естественно, не препятствовал. Через пять минут вышла одна девушка в очках, с чемоданчиком в руках, села в машину и уехала. Её напарник так и не появился. Они
