пасть, заполненная зубами-иглами, словно у пираньи. Этой пастью гуль с большим удовольствием клацал, пытаясь дотянуться до Милы, прикрывающей отряд с тыла. Я дунул на него «Языком саламандры», и пока тот визжал от боли, пытаясь сбить пламя, Дея выбросила левую руку, прикончив его сверкающей молнией.
Семьдесят урона за секундный каст! Я тоже так хочу, чёрт возьми!
— Не расслабляться, — напомнила жрица, подхиливая Юки, которая в медвежьей форме сдерживала сразу пятерых тварей. Те разлетались в стороны от ударов могучих лап, но тут же поднимались на ноги словно матрёшки, накидываясь на танка со всех сторон. — В гнезде может сидеть до двух десятков! Уилл, факел!
Логово гулей, расположенное на древнем кладбище на окраине заброшенного посёлка, скорее напоминало нору, чем гнездо, хотя из него и торчало какое-то количество веток. Уилл, закончив шинкование особенно крепкого гуля, кивнул и достал из-за пояса заранее заготовленный факел. Я подорвался поближе с помощью «Поступи», выдохнув очередной «Язык» в нужном направлении. Смоляная голова факела вспыхнула и тут же прочертила в воздухе яркий след, отправляясь вглубь чёрного зева гнезда. За полчаса до этого Дея зачаровала его на длительную негасимость, так что за эффект можно было не переживать. Через несколько секунд из провала повалил дым и следом раздался уже хорошо знакомый визг. Очко в пользу Деи — там действительно кто-то сидел.
— Ронан!
— Ща всё будет, — выдохнул мародёр, натягивая длинный лук. Было решено, что в рукопашную он не полезет, пока окончательно не оклемается — то есть, ближайшие пару дней. — Это вам, суки, от меня ответка.
Первый гуль, высунувшийся из гнезда, получил стрелу в плечо и тут же завывая полетел назад. Второй отправился за ним, но уже молча — стрела пробила ему пасть насквозь. Третий и четвёртый выбрались одновременно, так что одним пришлось заняться Уиллу. Мила методично расстреливала гулей, осаждающих Юки, я прикрывал её тыл, стараясь не путаться под ногами. В отличие от боя с автоматоном зачистка логова кладбищенских трупоедов шла как по нотам. Было видно, что для ребят это не первый и не второй раз, а мастерство не пропьёшь.
Хотя, как выясняется, его вполне можно забыть.
Когда «церемония» воскрешения Ронана подошла к концу, ребята наконец заметили, что я всё ещё стою словно кирпичом пришибленный и начали задавать вопросы. Шок быстро распространился на всех присутствующих. Моя свежеобретённая партия — все пятеро, включая Дею, теряли память о своём пребывании в «Аниме» после каждого перерождения. Не навсегда — через пару дней память начинала возвращаться, восстанавливаясь до конца за две-три недели, но учитывая опасности игры… Всякий раз, когда такое происходило, выжившие приветствовали воскресшего и объясняли ему, что к чему. Они думали, что я тоже в курсе, просто достаточно долго не умирал.
Но я умирал, пожалуй, чаще их всех. Просто всё это время за меня память терял кое-кто другой.
— Макс, справа! — я вовремя развернулся и поймал гуля в воздухе на деревянное острие копья из чёрного дерева, дав время Миле перезарядиться и снять тварь выстрелом в лоб. Хорошо хоть это была мелочь четвёртого — моего — уровня, если бы попался матёрый, мог бы меня порвать. Так как гули не относились к нежити, копьё их не парализовало и работало как обычная заострённая палка.
Спустя десять минут всё было кончено. На земле валялись двенадцать трупов гулей, ещё с десяток остались коптиться в продолжающей дымиться норе. Ребята до боя объяснили мне, какой мысленной командой отключать всплывающие системные сообщения о получении опыта, чтобы не отвлекали в замесе, и теперь я включил их назад.
Получено опыта — 340!
Получен уровень 5!
Здоровье повышено на 10! Выносливость повышена на 20! Мана повышена на 10!
Доступно очков характеристик — 4.
Доступно очков повышения силы заклинаний — 1.
Доступен выбор специализации.
Доступен выбор особенности.
Пятый уровень свалился мне на голову без малейшего предупреждения, фонтанируя цифрами и новыми возможностями. Допустим, о специализации Маэстус уже предупреждал, но что за выбор особенности? Сейчас у меня в графе «особенности» красовалась ровно одна — «Сделка с островным духом», полученная после успешных переговоров с Кёльколиуке. И не сказать, что она круто мне пригождалась, не считая, конечно, ценного, но вечно дрыхнущего союзника…
— О, грац с пятым! — воодушевлённо поздравил меня Уилл, и остальные присоединились к нему. — Глазом не моргнёшь, как нас догонишь!
— Спасибо, — усмехнулся я, привычно вкладывая свободные очки характеристик в инту. Теперь там красовалась внушительная цифра 18, учитывая бонус от «Сердца демона», но прибавки мозгов я всё ещё не ощущал. Заклинания стали сильнее, запас маны — больше, и то хлеб.
— Решил уже, какую спецу брать будешь?
Я подумал секунду и пожал плечами.
— Не, подумаю хорошенько как высплюсь. Сейчас голова вообще не варит.
— Ну и то верно, — Уилл хотел присоединиться к остальным, копающимся в останках гулей в поисках лута, но я его задержал.
— Вот что хотел спросить… А рес каждый раз происходит так… ну, ярко?
— В плане? Дискотека эта с огоньками, что ли?
— Угу.
— Да не, это только у Рона такая фигня. Зависит то ли от класса, то ли от мировоззрения, то ли бог знает чего. Мила когда ресается, там возникает что-то вроде сплетающихся нитей, у Юки стекается тёмная вода, у Деи… не помню точно, а у меня типа водоворота из песка. Про моё ребята рассказывали, понятное дело.
— Ясно, спасибо, — наверное, у меня тоже воскрешение проходило без фейерверков. — И каждый раз такая реакция? Недоверие, страх?
— Да не, тут опять же, у каждого по-разному. Ты ещё увидишь… — Уилл скосил глаза в сторону остальных и резко помрачнел. — Надеюсь, конечно, не увидишь, но сам знаешь…
Я знал и понимающе кивнул.
— Короче, с Роном-то как раз всё просто. Он часто при воскрешении бузит, но как увидит меня, а главное — Милу, так сразу успокаивается, — Уилл убедился, что на нас не обращают внимания и перешёл на заговорщический шёпот. — Рон может иногда и ведёт себя как клоун, но к Миле у него такая любовь, что бывает раз в никогда. Её он вспоминает сразу, моментально. А затем — всё остальное.
— Круто, — я покосился на Ронана, который в это самое время размахивал мёртвым гулем словно тряпичной игрушкой, заставляя Дею и Милу хмуриться, а Юки — хихикать. — По нему реально
