Если имперские войска бежали, тогда краснегарские импы и джотунны вполне могли к этому времени уже перерезать друг другу глотки. В честном бою джотунны наверняка потерпели бы поражение. А когда джотунны Нордландии в конце концов прибудут, чтобы возвести тана Калкора на трон Иниссо – ее трон! – тогда стрелка весов качнется в другую сторону.
А может, импы, составляющие половину жителей Крас-негара, сбежали с имперскими войсками? Или же, наоборот, выгнали джотуннов… Семьи распались, друзья стали врагами, или… или…
Инос вдруг перестала жевать. Ее руки застыли неподвижно, зубы крепко сжались.
– Я пообещала отцу сделать все, что смогу! Я должна вернуться!
– Я уверена, султанша Раша даст нам совет, – строго произнесла Кэйд, – и, пожалуй, даже поможет нам. «Нам? Помощь нужна мне!» Инос задумалась о странных событиях вчерашнего дня.
– Мне бы не хотелось всецело зависеть от бывшей распутницы.
– Инос!
– Ты сомневаешься, что… что он…
– Госпожа Зана называет его «Великаном».
– Благодарю. Так ты сомневаешься в словах Великана?
– Как гостям, нам не следует верить гнусным сплетням. – На лице тетушки Кэйд появилось характерное выражение, которое Инос сразу же узнала и возненавидела: за месяцы, проведенные в Кинвэйле, она видела его слишком часто, но в последнее время – ни разу.
– Так или иначе, – добавила Кэйд, – мы ее гости.
– Я – королева Краснегара!
– Нет, дорогая! Ты только заявила о своем праве на престол, а это не одно и то же. В политике ты разбираешься похуже меня, к тому же не можешь вытряхнуть армию из рукава. Ее величество спасла нас от импов и оказала нам радушный прием. Безусловно, мы обязаны доверять ее суждениям и верить в благие намерения. – И Кэйд отпила кофе, словно считая вопрос решенным.
Инос вновь принялась за еду с притворно невозмутимым видом, который удался ей на редкость легко.
– Более того, – продолжала тетка, – во время последней встречи тебе вряд ли удалось завоевать ее благосклонность.
Вспоминая безобразную сцену в круглой комнате, Инос пришла в ужас: что она себе позволила – спорить, кричать? О Бог Глупцов!
– Да, твои усилия прошли для меня даром, тетя Кэйд! Кэйд одобрительно улыбнулась этим покаянным словам.
– Ее величество поняла, что ты чрезмерно взволнованна. В конце концов, она позволила тебе взглянуть в зеркало. Кивнув, Инос пробормотала:
– Полагаю, мне следует радоваться тому, что меня не бросили в подземелье. Или не превратили в жабу.
– Этого мало! Не сомневаюсь, краткая записка с извинением придется как нельзя кстати и будет принята. А кроме того, нам остается лишь ждать, когда ее величество удостоит нас аудиенции. – Кэйд промокнула губы салфеткой и оглядела стол, убеждаясь, что ничего не упустила. Затем она довольно вздохнула.
Безусловно, она заслуживала отдыха после долгих недель, проведенных в седле, да еще на зимнем морозе. Любой мог бы понять, что женщина в возрасте Кэйд не прочь побаловать себя, – но Инос не могла согласиться с ее советом. Писать, извиняться, как капризному ребенку?
Ну что ж, может, так будет лучше. В их положении гордость – непозволительная роскошь, а она уже проявила нетактичность. Принести извинения, а затем сидеть и ждать сложа руки? Нет, это невозможно!
– Что же случилось вчера? – Инос нахмурилась. – После того как я посмотрела в зеркало, меня словно окружил туман.
– Она подвергла тебя легкому гипнозу, дорогая, – объяснила Кэйд, – и отправила нас обеих отдыхать. Принц Азак лично проводил нас, помнишь?
– Не совсем… А она… она исправила то, что сделала с ним?
Кэйд кивнула, словно обращаясь к кусту возле бельведера, осыпанному лиловыми цветами.
– Он вполне оправился. Разве что немного дрожал.
Что за женщина эта Раша? Она подвергла Азака варварской пытке прямо на глазах у Инос. Здесь кроется какая-то тайна…
– Великие боги! Что это?
Тетушка усмехнулась, словно ждала этого возгласа.
– Ананас с соусом карри – я уже спрашивала. Вкусно, не правда ли?
Инос попробовала ярко-оранжевого блюда и сморгнула слезы.
– На это кушанье следовало бы поместить сигнальный маяк. Да, на вкус он неплох – особенно когда уже познакомишься с ним. Что такое «ананас»?
– Полагаю, фрукт.
– В самом деле?
– По-моему, наш визит будет весьма познавательным. Путешествия так расширяют кругозор!
– Ты хочешь сказать, и фигуру тоже?
Инос попробовала неизвестное кушанье с привкусом орехов. И вправду, султанша Раша проявила к ней, Инос, большую снисходительность, чем к злосчастному Азаку. Если верить ее словам, Раша терпеть не могла мужчин – причем всех до единого. Насколько можно доверять этой колдунье?
– Ты считаешь, что наша титулованная хозяйка поддержит требования законной королевы Краснегара? Кэйд не ответила.
– А если с ней соперничает мужчина?
– Может быть, дорогая.
– Значит, если… ее величество простит мою вчерашнюю выходку… тогда для начала мы можем попросить ее остановить когорты императора – полагаю, для колдуньи это не составит труда? Ведь там всего две тысячи воинов.
– Думаю, ты права. Если верить поэтам, волшебник Кварлин в одиночку разгромил три армии. Иниссо построил замок за пять часов. – Кэйд нахмурилась, старательно припоминая давние годы учебы.
– Вот и хорошо! Раша прогонит импов, а если Калкор и его пираты двинутся на Краснегар морем, она заставит их убраться восвояси, верно?
Кэйд поджала губы.
– Несомненно, мы сможем попросить об этом, дорогая.
– И тогда все, что нам понадобится сделать, – убедить горожан признать меня королевой! Пожалуй, они уже достаточно напуганы, чтобы согласиться.
Несколько минут Инос обдумывала этот план. В нем ощущался некий недостаток – она возвращалась к тому, от чего ушла всего два дня назад.
– А когда я объясню, что не собиралась приводить с собой легионеров… – Она помедлила. – Конечно, достойный муж все-таки не помешает, – печально заключила девушка. Холодная волна сожалений окатила ее при мысли об Андоре – разумеется, не настоящем Андоре, а о том, каким он казался. Выбор мужа представлялся Инос нелегкой задачей.
Внезапно Инос поняла, что ее тетя не радуется и ничем не выказывает воодушевления. Инос одарила ее недовольным взглядом. К сожалению, Кэйд не считала политику подходящим занятием для знатных дам.
Взяв фруктовый ножик, Инос потянулась через стол и коснулась плеча изумленной собеседницы.
