срока пребывания в лагере.
Как жаль!
И радостно за прошедшие дни и одновременно с этим жалко их. Жалко потому, что с каждым днем все ближе приближается день от‘езда из лагеря.
В особенности последняя неделя. В думах, в сожалениях о скором от‘езде еще быстрее протекают дни и как-то незаметно уже приблизился тот час, когда вошедшая в палатку сестра об‘явила собравшимся перед обедом пионерам:
— После обеда привезут вашу одежду. Нужно переодеться. Завтра утром вы уезжаете.
— Утром?!
У некоторых уже начинают мигать глазенки и пружиниться вздрагивающие губы.
*
Во время обеда пионеры в последний раз слушают свою радио-газету. Из металлического рупора, вделанного в стену посудного отделения столовой, вылетают звуки знакомого голоса:
— Алло! Алло! Алло!
— Говорит вещательная станция Артек-ского лагеря юных пионеров.
— Слушайте и кушайте.
Радио-газета не мешает пионерам уничтожать вкусный обед. Бойко работают ножи и вилки, звенит посуда, и многие из пионеров показывают вожатому чистые тарелки.
В столовой готовятся к встрече „союза чистых тарелок"
— Видишь?
У артекских пионеров существует „союз чистых тарелок". Почетным президентом этого союза избран ребятами старший врач лагеря Федор Федорович Шишмарев. На первом же организационном собрании Федор Федорович сделал популярный доклад о целях и задачах союза. Ребята, принявшие вначале идею „союза чистых тарелок" как нечто шуточное, увидели, что это серьезная, полезная организация, с ясно обоснованными целями.
Меню ежедневно вырабатывается врачами. При этом учитывается как разнообразие его, вкус, так и количество калорий, имеющихся в продуктах. Включается то, что необходимо для поправки здоровья, для нормальной работы организма.
И Федор Федорович понятно раз‘яснил вопросы пищеварения, условия, в которых принимаемая пища дает большую пользу, и ряд других вопросов. Само собой разумеется, — то, что подается на стол, должно быть с‘едено полностью. Вот почему почти у всех пионеров тарелки бывают чистые, а некоторые умудряются так их вычистить, что и мыть, пожалуй, не требуется.
— Видишь? — обращаются они к вожатому.
А радио-газета в это время передает в рупор ребячьи заметки.
— Хотите видеть попрыгуний-стрекоз?
Пожалуйте в третью палатку.
Там вы увидите одну пионерку,
Она играет в камушки,
И только на чужих кроватях.
Мы не хотим ее фамилии называть,
Но вы сами можете ее увидать.
— Знаем! Вот она!
— Что? Доигралась?
— Говорили тебе!
А в рупоре уже прыгает следующая заметка
— Алло! Алло!
— Радио-газета провела анкету.
Почему плохо и медленно строятся при под‘-еме флага ребята?
Оказались интересные ответы:
1. Что торопиться к флагу стать, Когда вожатые еще на лавочке сидят.
2. Некогда во-время попасть;
Надо весь Артек облететь, В море камни побросать, Краба поймать.
3. (Отвечают девочки).
В камешки надо поиграть.
А когда в них играем — Все на свете забываем.
Все ребята насупились — примолкли; всех пробрали. А радио — газета уже передает другую корреспонденцию лагерного деткора:
Пишут нам про Проценко о том,
Что вчера она с девчатами забралась в сад,
И столько там ягод каких-то с‘ели, Что у них у всех животы заболели.
Соседи же из первой палатки ей предлагают Бузотерство оставить,
Чтобы лучше свое здоровье поправить.
— Правильно!
— Не бузи, Проценко!
Сегодня за обедом лагерное радио печально известило:
— Слушайте прощальный номер радио-газеты.
Восьмого мая первый раз
Раздался за обедом глас:
„Слушайте и кушайте".
Мы отмечали беспорядки,
Напоминали о фунтах,
Протягивали вас, ребятки,
Чтоб не ходили на головах.
А теперь последний раз,
Последний раз мы шлем вам сообщенье,
Как трудно вас, как трудно вас
Отпустить без сожаленья.
Но вы, расставаясь, не вешайте нос
И прощайтесь без слез.
Наше „прощай"!
Пусть звучит
Как „здравствуй"!
— Алло! Алло!
Прослушайте небольшое сообщение
О результатах оздоровленья.
— Некоторые ребята, как мы ни предупреждали,
А все-таки фунты растеряли.
Как таких встретят родители и отряды?
Не очень-то они вашим успехам будут рады.
Хотя есть у некоторых и небывалое достижение —
Восемнадцатифунтовое прибавление.
— Где они?
— За которым столом?
— Вон сидит.
— Ишь мурло-то какое от'ела.
— А ты бы купался столько, сколько врач разрешил, да все процедуры правильно принимал, и у тебя бы такое же было.
Где ему? Его и так в газете продернули за купанье.
— Но вся суть в вашей общей поправке, — перебивает ребят радио-газета.
В том, что вы на негров стали похожи,
Что увеличился размер груди,
В увеличении мышечной силы тоже,
В том, что каждый веселей глядит.
— Алло! Алло!
Несколько слов из наказа уезжающим пионерам.
— Слушайте и кушайте.
Как приятно
Быть опрятным,
Чистить зубы,
Ноги мыть.
Быть под душем
Ранним утром,
Тело бодро Зарядить.
Забыть ли мне все тайны гор и моря,
Которые тут из бесед удалось мне узнать,
И будет тот не пионер, а горе,
Кто не сумеет их в отряде рассказать.
Все песни, все костры и игры
Глубоко засели в голове моей.
Я хочу, чтобы в моем отряде
Их со мной играли, проводили, пели.
Все на режим
Строгий нажим,
Строй революцию дома.
Кто с головой, Больше строй,—
У тебя ведь мозги — не солома.
— Алло! Алло!
Нигде, никогда не забывай:
Чтобы быть всегда готовым,
Надо быть всегда здоровым.
Прощайте, прощайте,
Писать в радио не забывайте.
Будьте здоровы!
В рупоре раздалось импровизированное хрипение — как у настоящего радио, когда атмосферные разряды мешают его работе.
Ребята соскочили со скамеек и побежали к будке, приткнувшейся к стене за рупором. Они часто в течение месяца выбегали к этой будке в надежде разгадать секрет лагерного радио, но ничего, кроме замка на двери и гробовой тишины, не обнаруживали.
В чем тут секрет?
В рупор отчетливо слышится знакомый голос Саши-клубного, а дверь на замке.
А Саша-клубный притих в своей будке, закрытой снаружи, и терпеливо высиживает битых полчаса, пока не разойдутся пионеры, жаждущие узнать секрет лагерного радио.
НУЖНО БЫТЬ ВСЕГДА ЗДОРОВЫМ
Около палаток, на линейке — главной дорожке. на которой пионеры ежедневно выстраивались ровной шеренгой, чтобы поднять утром и спустить вечером лагерный флаг, встретить и проводить крымский день, грузно
