– Прямо как угодно. Спокойной ночи.
Он отошёл к большому комоду, а я поспешила залезть под одеяло, пока колдун не передумал и не прогнал меня. Подушка была всего одна, но я не решилась просить о второй, и просто поудобнее устроилась на боку, наблюдая за мужчиной.
У Ракха на спине было много родинок, и на лопатках красовалась громадная чёрная птица. Я бы меньше удивилась, увидев у него раскладные крылья... В самом деле, как можно было не заметить татуировку? Я ведь не в первый раз видела его полуобнажённым! А если её не было тогда, то откуда взялась теперь? А если была, то почему не запомнилась мне?
Глаза слипались. Я не хотела так быстро отключаться, и, тихо зевнув, продолжила осторожное наблюдение. Ракх что-то записал, затем отложил толстую тетрадь, убрал лезущие на глаза пряди и задумчиво поглядел в окно. Теперь он стоял ко мне в профиль, и складку меж бровей хотелось разгладить. Ему шла напряжённая сдержанность, но я никак не могла забыть того весёлого и нежного мужчину, который выбрался на волю благодаря вину. Как бы так сделать, чтобы Ракх улыбнулся легко и беззаботно?
– Подушка, – вдруг сказал мужчина, поглядев прямо на меня. Глупо, но я опять покраснела.
– Ничего. Я привыкла без неё. Сам понимаешь… Могу и на полу, и без одеяла, и вообще без всего… Ой! – вдруг спохватилась я, вскакивая. – Я ведь ноги не помыла! Кошмар! Сейчас у тебя вся постель будет грязная! Прости, пожалуйста. Я ведь по дому необутая… И по садовой дорожке…
Его смех породил в моём теле россыпи мурашек.
– Грязнуля, в самом деле, – проворчал мужчина, заставляя меня сесть на край кровати и беря за ногу. – Ну, не знаю. Пятка как пятка, по-моему.
Чувствовал ли он тот же трепет, что объял меня? Было ли ему также приятно это прикосновение? Мне показалось, что нет, ведь кожа на моей ноге была сухой и грубой, и ногти ещё не отросли нормально… Стало стыдно и неловко, но Ракх уже изучал вторую ногу, и, кажется, его не пугала моя неухоженность.
– Ну-ка посиди, я сейчас.
Я всякого ожидала, но уж точно не такого! Ракх вернулся тазиком, и, пока я растерянно хлопала ресницами, взял и окунул мою ногу в тёплую воду.
– Знаю ведь, не поверишь, что чистые. Сейчас помою, чтобы успокоилась, только обещай, что больше не будешь на меня смотреть. Это отвлекает.
– Я постараюсь.
Он сощурился, вглядываясь в моё лицо, потом взял мыло и принялся щекотно тереть стопу. Я кусала губы, чтобы не хихикать, и мурашки продолжали стекать по затылку вдоль позвоночника.
– Что?
– Ничего. Пф… Хм…
Ракх нахмурился, и я всё-таки рассмеялась.
– Щекотно.
– А, – улыбнулся он. – Ну, терпи. Сейчас ещё вторую намылю.
Могла ли я представить, что мой «работодатель», тёмный колдун и беспощадный воин, проявит такую заботу и терпение? Он не только позволил мне провести тревожную ночь в его постели, но ещё и спокойно выносил мои девчачьи глупости. В самом деле, я вела себя как маленькая! Щекотки, взволнованная болтовня, многочисленные страхи… Наверняка Ракх уже жалел, что со мной связался.
– Спасибо!
– Пожалуйста. Кстати, вот тебе подушка.
Через минуту я уже лежала на спине, изо всех сил пытаясь не любопытствовать. Однако вскоре Ракх вышел из комнаты, и смотреть стало не на кого. Меня подхватила дрёма, но мягко прогнувшаяся постель привела в чувство: Ракх лёг рядом.
Я не удержалась и поглядела на него из-под приоткрытых век: лежит на спине, ночной рубашки нет. Повязки тоже не было, но волосы снова закрывали больной глаз.
– А ты всё ещё не спишь, лисёнок, – сказал Ракх, по-прежнему глядя в потолок.
Я не могла не улыбнуться, и тихо отозвалась, радуясь, что мы рядом в такой мирной и уютной обстановке:
– Вот дождалась тебя – теперь спокойно усну.
– Хорошо, – сказал мужчина и закрыл глаза.
Я поняла, что разговаривать он не хочет, да и сколько уже можно пялиться на человека? Пришлось отвернуться и замереть, но сон будто рукой сняло! Я лежала, наблюдая за трепетом мягких теней, и выдумывала разные счастливые варианты будущего. Это была моя давняя привычка с малых лет – помечтать, увлечься грёзами и порадовать сердце. Иногда это помогало видеть красочные сны, но чаще приводило к бессоннице, которую я не боялась. Порой лежала до поздней ночи, и просто размышляла, фантазировала, увлекаясь хитросплетениями чувств и выдумок.
Ракх начал тихо посапывать, и я отважилась снова на него посмотреть. Мужчина спал, волосы по-прежнему закрывали лоб, губы были расслабленно приоткрыты. Его рука была совсем близко, и я тихонько, боясь разбудить, прижалась к широкой ладони щекой. Вздохнула, понимая, что начинаю верить в невероятное, и через несколько минут уснула, думая о том, каков будет завтрашний день.
Глава 4
Я проснулась оттого, что затекла шея. Было уютно, но как-то странно, и только через несколько мгновений до меня дошло, что я лежу поперёк кровати, свесившись головой вниз.
– Доброе утро, – донеслось от окна. – Я уже дважды тебя поправлял, а ты всё равно сползаешь.
Я поспешила одёрнуть ворот, кое-как пригладила волосы и посмотрела на мужчину: он сдержанно улыбался.
– Доброе утро! Ты так тепло одет…
– Я уезжаю. По делам.
Вот и всё. Конец моим радостям. А ведь я только-только почувствовала себя как дома!
– Надолго? – едва сдерживая отчаяние, спросила я.
– На пару месяцев, но не бойся, с тобой останется Аник.
Это было слабое утешение.
– Он не слишком меня любит. Ты ему приказал?
– Попросил. Он сумеет защитить тебя, впрочем, сюда и так никто не сунется.
– А если всё-таки?
– Серых я обезвредил, – спокойно сказал Ракх. – А если придут новые, им здесь ловить нечего. Всё самое дорогое я уже потерял.
Я как будто вдохнула морозный воздух – промёрзли ночные грёзы, превращаясь в рой хрупких снежинок.
– Ладно. Я буду, как и прежде, следить за домом.
– У тебя это хорошо получается, – кивнул он. – И ещё кое-что важное. В моё отсутствие здесь будут упрочены самые разные чары, и я буду раз в неделю обязательно писать тебе.
– Значит, ты недалеко уедешь?
– Далеко, но у меня есть свой способ доставлять письма. Ты видела, должно быть, мою татуировку…
– Да.
– Этот рисунок изображает мою звериную сущность, наиболее близкую к той стороне души, что впитывает магию. Я неплохо научился ладить с хищными птицами, и одну из них могу назвать настоящим другом. – Мужчина поманил меня, и, когда я подошла, показал в окно: – Там, на вершине дуба.
А на дереве застыл, словно изваяние, красивый тёмный хищник.
